Андрей Балдин - Московские праздные дни: Метафизический путеводитель по столице и ее календарю

У Толстого в «Войне и мире» отмечен август 12-го года; кампания, идущая несчастно, отступление русских войск. Можно обнаружить некоторые совпадения, примерные, с учетом меняющейся поправки на старый и новый календари. Кутузова назначают главнокомандующим на Преображение . Это официальный календарь, тут Толстому ничего не нужно было выдумывать. Но вот толстовский календарь: старый князь Болконский умирает у него на Успение .

Звучит, как рецепт. Третий Спас, заключительный во всей августовской церемонии «сжатия света».

29 августа — Перенесение из Едессы в Константинополь Нерукотворного Образа (Убруса) Господа Иисуса Христа

О происхождении образа существует такая легенда. Авгарь, князь Едесский, был болен проказой. (И тут нетрудно заметить сюжет с болезнью и исцелением; «август батюшка» лечит весь год.) Услышав о необыкновенном целителе, называющем себя Христос, Авгарь отправил к нему своего архивария Ханнана (Ананию), чтобы тот пригласил Иисуса в Едессу. Если тот прийти не сможет, то пусть оный Ханнан напишет его лик и принесет князю изображение (Ханнан был еще и живописцем). Архиварий пришел ко Христу, однако застал его посреди густой толпы. Тогда он встал на камень, чтобы ему было лучше видно, и принялся рисовать Христа. Тот понял, чего хочет Ханнан, попросил воды, умылся, после чего отер полотенцем (убрусом) свое лицо, и на нем осталось его изображение. Он передал архиварию этот убрус и написал письмо, в котором сообщил, что сам прийти не может, ибо миссия его в Иерусалиме. Ханнан отнес убрус и письмо князю, и Авгарь исцелился от проказы. Но лицо его осталось поврежденным болезнью.

Окончательно его вылечил апостол от 70-ти Фаддей, когда он был в Едессе во время своих странствий.

Авгарь повесил убрус на городские ворота, сняв оттуда идола. Он положил много сил на распространение христианства на Востоке. Однако внук его отошел от христианства и хотел уничтожить нерукотворный образ. Тогда здешний епископ замуровал образ в стене и поставил перед ним лампаду. Спустя пятьсот лет (в 544 или 545 году) Едессу осадил персидский царь Хосрой. По всей видимости, христиане вынуждены были уйти из города. Тогда епископ Едессы разобрал кладку стены и обнаружил образ в целости и сохранности –лампада перед ним горела по-прежнему. Более того, он отпечатался на внутренней стороне закрывавшей образ черепицы.

С тех пор образ-убрус не раз оставлял свой отпечаток –твердый, «ореховый» –на всякой поверхности, кладке, «керамии», плаще. В 944 году Константин Багрянородный выкупил святыню и перенес ее в Константинополь: в честь переноса и установлен сегодняшний праздник.

На Руси изображение Нерукотворного Спаса было очень популярно, см. знамена и хоругви.

Ореховый Спас. Начало молодого бабьего лета.

Святят новые колодцы, чистят старые. Ждут новой воды — старая закончилась; течение ее, как и прежнего времени, прекратилось. Последние плоды лета получают благословение. Орех из них наиболее сух: так завершается череда Спасов — мед еще тек, сок шел по яблоку, уже невидимый, теперь празднуется орех, в крепости коего вода остановлена окончательно. Нужны новые колодцы, новые источники: к ним колдуны плывут на плотах.

Спас на воде

Еще вариант — на холсте (убрусе); он сопровождается обширной торговлей полотнами и холстами.

Третий Спас хлеба припас. Закончилась уборка хлеба.

По народному поверью, ласточки собираются в вереницы (вереи?) и бросаются в колодцы. Что это значит? Улетают на юг? Похоже на то. Согласно народному календарю, сегодня последний отлет на юг ласточек и журавлей.

Переобучение: таков скрытый девиз сезона.

Учителем по части календаря у Москвы был Царьград; в нем Новое лето наступало 1 сентября. Русская столица училась исправно, однако праздники Константинополя оставались для нее во многом внешним явлением; она осваивала их поверхностно. Она их (скорее, про них) читала.

Северянам легче было перенести эти праздники на сельскохозяйственный календарь, на отмечание меда, яблок и орехов, нежели вникнуть в их сокровенное содержание.

Но даже и в таком виде они были годны, как рецепты, — для воцеления бытия, для сознания грамотного времяпровождения. Большего и не требуется: совершается страда («август крушит, серпы греют») — русскому человеку не до метафизики. От наступления осени его отвлекает сбор урожая. «Серпы греют».

«Вода холодит». Вода не дает себя забыть. Она, как холодная подкладка, подстилает каждый день в августе: бежит к зиме, к концу времен.

Схватка с водой, покорение осенней воды еще предстоит Москве в сентябре — только по завершении этой важнейшей схватки, с победой Москвы над стихией воды (времени) ее праздничный год будет в полной мере завершен.

Все, что делается в августе, делается про запас. Неизвестно только, что такое запас времени.

1 сентября — 21 сентября

— Водить и ведать — Рыжий мужик Луппа, свекла и лук — Вода, осенний бунт — Толстой и волхв — Роман-календарь (сентябрь, или спорящее целое) — Бородинская жатва — Где был Пьер? — Между войной и миром — Крещение огнем —

Начинается сезон водных метаморфоз — шаткий, ненадежный, двуликий, и при этом принципиально важный для Москвы. Ей нужно сдать экзамен на зрелость, показать, как удалось воспринять уроки умного августа . Москве нужно спастись от страха перед смертью (времени), которой грозит грядущая зима.

Для этого ей, наполовину язычнице, нужно победить воду — крестить ее заново. Ту воду, что ввиду зимы начинает понемногу бунтовать.

Что такое этот сентябрьский водный бунт?

Впечатления от сентября очень разны. Кто-то скажет, что сентябрь — это месяц в Москве самый унылый и холодный: летнее тепло ушло, в домах еще не затопили. С утра до вечера моросит. Состояние столицы неопределенно.

Это неустойчивое положение сентября (третья четверть года) симметрично нервному, подвижному марту (первой четверти; см. главу Птицы) . Весной и осенью дням равноденствия предшествует пора своеобразного смятения Москвы. Весной и осенью ее «устройство времени», столичный циферблат испытывается на прочность. Опять Москва двоится на христианский верх и финский низ. Ее календари и циферблаты, коих, оказывается, немало, расслаиваются и распадаются, принимаются идти в разные стороны.

Ее целое , ее единственность вновь под угрозой.

В этом видна главная причина сентябрьского волнения Москвы. В конце августа заканчивается годовой цикл византийских праздников. Цареградский год окончен. Новый (светский) год начнется в январе, церковный — 14 сентября. В начале сентября Москва не может определиться, в каком времени ей жить и праздновать.