Владимир Малышев - Петербургские тайны. Занимательный исторический путеводитель

Любопытно, что если и сегодня поискать в Интернете, то окажется, что сведения о нем крайне скупы. Всего несколько строк в энциклопедиях: «социал-демократ, адвокат, выступавший на политических процессах. Сотрудничал в журналах «Жизнь», «Образование» и др. После революции работал юрисконсультом в различных учреждениях». Вот и все, что сказано об авторе исторического документа, который обернулся в конечном итоге гибелью старой России.

Однако в его биографии обнаружились и некоторые другие, весьма примечательные факты. Так, его отец был протоиреем, придворным священнослужителем и даже… духовником (!) царской семьи. Сам Николай Дмитриевич жил в Петербурге на Малой Морской в доме номер 14. Именно по этому адресу его в 26 ноября 1905 года посетил Владимир Ленин. О чем с ним они тогда говорили, осталось для истории загадкой.

Из других источников известно, что Соколов был «другом и соратником» еще и Керенского. Именно Соколов положил начало известности Керенского, устроив его адвокатом на некоторых громких политических процессах, в том числе над прибалтийскими террористами. Но роль и значение фигуры Соколова становятся понятными, когда мы упомянем, что помимо всего прочего он, как сообщает в своей книге «Тайная история масонов» Олег Платонов, был еще секретарем Верховного совета масонов России, а также членом масонского ордена «Великий Восток Франции».

«Я полагаю, – писал Н. Суханов, – что вследствие скрытости и конспиративности, присущей масонам, роль Н. Д. Соколова в русской революции остается до конца не проявленной. Но его участие в написании приказа номер один очевидно».

Мы не собираемся анализировать роль масонов в Февральской революции, хотя сейчас уже документально доказано, что из 29 человек, побывавших на постах министров Временного правительства, 23, в том числе и сам Керенский, были членами масонских лож. Однако материалы об их деятельности историки потом собирали по крупицам, так тщательно они были законспирированы. Когда П. Столыпин, будучи министром МВД, дал указание расследовать деятельность масонства, полиция не могла добыть о них никаких существенных сведений. Уже много позднее, после победы большевиков, когда многие масонские деятели оказались в эмиграции, некоторые из них «заговорили». Однако кое-кто, как, например, Керенский, молчал о своей принадлежности к масонским ложам всю жизнь.

Конечно, все это никоим образом не означает, что революцию в Россию «сделали масоны». Старый режим сам прогнил и рухнул, чем и воспользовались большевики, захватившие в Октябре власть. Однако бесспорен и другой факт: именно масоны внесли немалый вклад в дискредитацию и падение самодержавия и, в конечном счете, в ослабление мощи России. О необходимости чего, кстати, постоянно говорили их европейские «братья».

Есть, правда, и другая точка зрения, согласно которой все разговоры о «заговорах масонов» и их тайном участии в политике – сильное преувеличение. Однако события 1980 года в Италии, когда была разоблачена подрывная масонская ложа П-2, показали, что именно масонские организации готовили на Апеннинах государственный переворот. Это было неопровержимо доказано на суде после самого тщательного расследования.

Как же все-таки появился этот роковой приказ, который фактически уничтожил русскую армию? 2 марта Соколов пришел с его текстом к членам только что образованного Временного правительства. Еще утром ему удалось опубликовать его в «Известиях». Один из членов правительства, князь Львов, рассказал потом об этом в своих мемуарах: «…Быстрыми шагами к нашему столу подходит Н. Д. Соколов и просит нас познакомиться с содержанием принесенной им бумаги… Это был знаменитый приказ номер первый… После его прочтения Гучков (тогдашний военный министр) немедленно заявил, что приказ немыслим, и вышел из комнаты. Милюков (министр иностранных дел) стал убеждать Соколова в совершенной невозможности опубликования этого приказа… Однако дело кончилось тем, что Керенский схватил Соколова за руку, увел его быстро в другую комнату и запер за собой дверь…»

После чего приказ был отпечатан массовым тиражом и разослан по армии. А Керенский, став военным министром, всего через четыре дня издал своей очень похожий «Приказ по армии и флоту». Не случайно потом Деникин сказал: «Когда повторяют на каждом шагу, что причиной развала армии послужили большевики, я протестую. Это неверно. Армию развалили другие…»

Некоторые упрекают Николая II за то, что «так легко» отрекся от престола. А император попросту не хотел братоубийственной гражданской войны. Он понял, что стал жертвой заговора, когда командующие фронтами, а также сам начальник Генерального штаба генерал Алексеев, выступили за отречение. Генерал-адъютант царя Нилов назвал потом Алексеева предателем и сделал такой вывод об итогах февраля: «масонская партия захватила власть…»

Этот музей – наша национальная гордость: крупнейший и богатейший в России и один из величайших музеев мира. Уже только благодаря ему одному Петербург достоин называться культурной столицей нашей страны. Сегодня он занимает восемь зданий (пять на набережной Невы и еще переданные ему Меншиковский дворец, часть помещений Главного штаба и здание Биржи), в которых хранятся около пяти миллионов экспонатов произведений культуры, начиная с каменного века и заканчивая нашим столетием. Чтобы обойти весь музей, нужно пройти не менее 22 километров. Однако выставлено всего около 10 % имеющихся коллекций. Другие сокровища хранятся в запасниках, в том числе в фондохранилище, построенном уже в наши времена в Старой Деревне. Многие приезжают в наш город только для того, чтобы побывать в Эрмитаже.

Его коллекции стала собирать в 1764 году Екатерина II. Она и назвала место их хранения французским словом «Ermitage», что означает место уединения, приют отшельника, поскольку первоначально коллекции хранились в ее приватных апартаментах Зимнего дворца. В этом царица следовала европейской моде, когда все короли и князья наперегонки собирали свои личные коллекции произведений искусства. «Эрмитажами» назывались также приватные приемы во дворце. Императрица сама сочинила для них шуточные Правила поведения приглашенных в Эрмитаж:

«Оставить все чины вне дверей, равномерно, как шляпы, а наипаче шпаги.

Местничество и спесь, или тому что-либо подобное, когда бы то случилось, оставить у дверей.

Быть веселым, однако ничего не портить, и не ломать, не грызть.

Кушать сладко и вкусно, а пить с умеренностью, дабы всякий всегда мог найти свои ноги, выходя из дверей.