Роберт Фалкон Скотт - Дневники полярного капитана

Четверг, 8 декабря.

Ш. 63°20′. 177°22′ з. д. S 31 Е 138.

Вчера вечером в первую вахту ветер значительно посвежел и понемногу усиливался всю ночь. Судно слегка отклонилось от курса – не более чем на два румба. Пришлось убрать брамсель и грот-мачту, а позднее ночью ветер постепенно повернул и сделался встречным.

В 6 часов утра пришлось убрать все паруса, и сегодня весь день судно ныряет при крепком ветре и умеренном волнении… Барометр в течение суток поднимался, но теперь как будто собирается повернуть назад. Было светло всю ночь, что всегда приятно; но этот противный ветер сильно испытывает терпение, тем более что угля у нас выходит больше, чем я рассчитывал. Мы умудрялись держать 62–63 оборота машины на девяти тоннах угля, но каждые три дня приходилось опреснять воду, на что уходило еще полтонны. Кроме того, полтонны в неделю расходует повар. Пробивать путь к Южному полюсу, бесспорно, не так легко!

Ночью меня очень беспокоила качка. Судно ныряло и кидалось короткими, резкими движениями при беспорядочном волнении, и при каждом нырке мысли мои обращались к нашим бедным лошадям. Они сегодня чувствуют себя как будто недурно; но понятно, что они со временем должны терять силы. Так и хочется дать им отдохнуть хорошенько на ровном киле. Бедные, терпеливые создания! Невольно спрашиваешь себя, долго ли они сохраняют память о претерпеваемых страданиях. Животные ведь так долго помнят места и условия, в которых они терпели неприятности или повреждения. Помнят ли они только такие обстоятельства, которые производят на них глубокое впечатление страха или внезапной боли, и сглаживается ли воспоминание о длительных тяжелых переживаниях? Кто скажет? Было бы великим благодеянием природы, если бы у них изгладилась память об этих неделях медленной, но неизбежной пытки.

Собаки чувствуют себя прекрасно. Для них самое неприятное – быть постоянно мокрыми. Именно вследствие этого состояния, длившегося во все время шторма, мы едва не лишились нашего чудного Османа. Утром его нашли в крайнем истощении, только слабо вздрагивающим. Его зарыли в сено, и так он пролежал сутки, отказываясь от пищи; но он проявил изумительную выносливость своей породы тем, что уже через сутки он ожил, как ни в чем не бывало.

Около нас кружились антарктические глупыши ( Petrels ). Одного поймали.

Позже, около 7 часов пополудни, Эванс увидел две айсберги далеко слева; их можно было видеть только с салинга [7]. Много раз уже видели китов, Balaenoptera Sibbaldi, – говорят, громаднейшее изо всех млекопитающих.

Пятница, 9 декабря .

Ш. 65°8′. 177°41′ з. д. Хороший ход S 4 W 109.

В 6 часов утра увидели впереди айсберги и паковые льды [8]. Сначала мы думали, что это осколки от гор, но, проникнув дальше, мы нашли небольшие, сильно потертые льдины, толщиной не более двух-трех футов. Я было надеялся, что такого льда мы не встретим до 65° или, по меньшей мере, 66° широты. Мы порешили идти к югу и западу, насколько дозволит открытая вода, и нам это отчасти удалось.

В 4 часа дня (когда я пишу эти строки) мы все еще находимся на открытой воде и по-прежнему идем, почти не отклоняясь от курса. Прошли сквозь пять или шесть полос тонкого льда. Ни одна из них не превышала 300 ярдов [9]в поперечнике. Миновали несколько очень красивых айсбергов, по большей части столообразной формы, высотой от 60 до 80 футов, но мне начинает казаться, что в этой части Антарктики найдется немного айсбергов большей высоты.

Два айсберга заслуживают более подробного описания. Один, к которому мы подошли очень близко с левой стороны, чтобы снять его для кинематографа, был высотой футов в 80, с плоским верхом, и как будто оторвался сравнительно недавно. Верхняя и нижняя части описываемой горы были, по-видимому, разного происхождения, как будто бывший на земле ледник был покрыт постепенным напластанием ежегодно нараставшего снега. То что я назвал «проникающими слоями голубого льда», является замечательной чертой; можно подумать, что эти слои представляют поверхности, оттаявшие под влиянием жаркого солнца и ветра и потом опять замерзшие.

Это требует исследования.

Вторая гора отличалась бесчисленными вертикальными трещинами. Они, по-видимому, шли зигзагами, ослабляя структуру горы, так что различные расселины были образованы ими под различными углами и различного вида, вследствие чего поверхность горы была очень неправильна и прорезана огромными вертикальными щелями. Можно предположить, что такая гора пришла из страны ледяных переворотов, например, из Земли Короля Эдуарда.

Мы застали плавучие льды дальше к северу, чем ожидали, и не знаем, чем это объяснить. Надеемся, что не встретим слишком плотного льда, но без большого к тому основания.

10 часов вечера. Прошли немного за весь день; но ледяные полосы встречаются все чаще, и ледяные массы по обеим сторонам появляются уже полями значительного объема. Попадается множество гор; около половины их плосковерхие; остальные – потертые и прихотливых форм.

Небо сегодня удивительное. Облака всевозможных форм, при всевозможных условиях света и тени. Солнце беспрестанно выглядывало из-за облаков, временами ярко освещая то ледяное поле, то вздымающуюся отвесной ледяной стеной гору, то клочок морской лазури. Солнечное сияние и тень весь день сменяли друг друга. Вечером очень мало зыби, и судно идет на ровном киле, спокойно; изредка только получается толчок, когда оно натолкнется на подводный лед.

Из частной переписки Р. Скотта:

«Мы весьма тщательно рассматривали все пережитое нами в прежние плавания, чтобы выбрать лучший меридиан, по которому идти к югу, и я думал, и до сих пор думаю, что все указывает на 178° западной долготы. Мы вошли в плавучие льды, приблизительно следуя этому меридиану, и в награду за нашу предусмотрительность попали в такие плохие условия, каких доселе не встречало ни одно судно, – хуже, чем я себе представлял возможным на любом другом меридиане.

Для того чтобы понять затруднительность нашего положения, нужно составить себе понятие о том, что такое плавучие льды и как мало известно об их движении.

Льды в этой части света состоят: 1) из льда, прошлой зимой образовавшегося на море у края Антарктического океана; 2) из очень громоздких старых льдин, прошлым летом вырвавшихся из бухт и проливов, но не успевших уйти на север до наступления зимы; 3) из сравнительно толстого льда, образовавшегося над морем Росса ранней прошлой зимой, и 4) из сравнительно тонкого льда, образовавшегося над некоторыми частями моря Росса в середине или к концу прошлой зимы.

Все эти ледяные покровы во все продолжение зимы, несомненно, движутся и извиваются, разрываются, напирают друг на друга, своим давлением выдвигая гряды, и тысячи ледяных гор быстро несутся через эти льды, поднимая бугры и гряды и вообще производя всякие беспорядки; тогда на таких скважинах вода зимой, конечно, замерзает опять и образует новый, более тонкий покров.