Татьяна Калинина - «Русская река»: Речные пути Восточной Европы в античной и средневековой географии

Кроме того, на протяжении почти всей античности Волги как бы и не существовало еще и потому, что уже рано в античной геокартографии возобладала чисто умозрительная теория, согласно которой Каспийское море – это залив Северного океана (ее придерживались такие крупные географы, как Эратосфен, Посидоний, Страбон). Волга, таким образом, оказывалась проливом, соединяющим океан с Каспийским морем. Этот пролив мог рассматриваться как короткий (и тогда он не воспринимался как река) или как длинный (и тогда его ассоциация с какой—то рекой могла иметь место [135] Например, римский географ середины I в. н. э. Помпоний Мела указывает, что Каспийское море соединяется с Северным океаном «узким и длинным проливом» ( ut angusto ita longo freto ) «наподобие реки» ( quasi fluvius ) ( Mela , III, 38; ср.: Plin . NH, VI, 37: inrumpit autem artis faucibus et in longitudinem spatiosis ); Страбон говорит о «довольно узком» проливе (XI, 6, 1: ἱκανῶς στενóς). ). Но сам факт, что на месте реки, впадающей в Каспий, предполагался пролив, несомненно, препятствовал поискам и идентификации реки и ее названия. Недаром, вероятно, непосредственные описания Волги мы находим лишь у двух античных авторов – Геродота (I, 202 и 203) и Птолемея (VII, 5, 9), т. е. как раз у тех, кто явно придерживался представления о Каспии как замкнутом бассейне. [136] И. В. Пьянков, правда, считает, что уже в картографической традиции, идущей от Гиппарха через Посидония и Агриппу к Птолемею, Каспий изображался замкнутым бассейном с впадающей в него с севера крупной рекой ( Пьянков И. В. Средняя Азия. С. 170–171, 177; ср. то же о Скилаке – с. 17, Ктесии, Эвдоксе, Клитархе и Курции – с. 27). Надо отметить, что, хотя это мнение зиждется на очень гипотетических источниковых основаниях, весьма вероятно, что сведения о великой реке, впадающей с севера в Каспий, все же проникали к грекам, хотя и в неясной форме, с весьма древних времен.

В поисках упоминаний Волги в античных источниках мы не можем пройти и мимо названия реки Аракс , в котором, возможно, звучит тот же корень ра -. Относительно локализации этой реки в античности существовал значительный разнобой мнений. [137] Подробнее обзор точек зрения см.: Куклина И. В. Этногеография Скифии по античным источникам. Л., 1985. С. 114–126; см. также: Пьянков И. В. Средняя Азия. С. 184–186. Кроме обычной ее локализации в Закавказье, где до сих пор есть река с таким названием, а также отождествления ее с Амударьей, некоторые источники помещают Аракс явно на севере (или северо—востоке) от Каспия и показывают его впадающим в это море. Так, тот же Геродот, говоря о миграции скифов из Азии в Северное Причерноморье, пишет, что «скифы—кочевники, живущие в Азии, вытесненные во время войны массагетами (закаспийским ираноязычным народом. – А. П. ), ушли, перейдя реку Аракс, в Киммерийскую землю (т. е. в Северное Причерноморье. – А. П. )» (IV, 11). В другом месте (I, 201–202), описывая дельту Аракса, впадающего в Каспий сорока устьями, Геродот «заселяет» ее людьми, которые «питаются сырой рыбой и пользуются шкурами тюленей как одеждой»; этот текст (особенно упоминание тюленей) приводит некоторых исследователей к заключению, что здесь описана именно дельта Волги, где только и водились тюлени. [138] См. подробнее: Доватур А. И. и др. Народы. С. 185. Так же, как и Геродот, от Аракса начинает продвижение скифов на запад до Фракии и греческий автор I в. н. э. Диодор Сицилийский (II, 43).

Интересно, что Аристотель воспринимал Танаис (т. е. Дон), впадающий в Меотийское озеро (т. е. Азовское море), как рукав Аракса, от которого отделяется Дон (Meteor. I, 13, 15–16). Поскольку же Аристотель помещал истоки Аракса на горе Парнасс в Центральной Азии, то можно сделать вывод, что и Стагирит представлял себе Каспийское море как замкнутый бассейн, тем более, что у него есть несколько смутных упоминаний о больших озерах среди Кавказских гор. [139] См.: Aristot. Meteor. I, 13, 18 и 29; II, 1, 10; ср.: Пьянков И. В. Средняя Азия. С. 199–204 (сведения Аристотеля о Танаисе как рукаве Аракса возводятся к Гекатею Абдерскому, Фр. 13; ср. также: Avien . 29–32 о Танаисе, который, «будучи разорван сначала водой Аракса», впадает затем в Меотиду).

В связи с такой локализацией Аракса ученые уже давно предположили, что в названии Аракса, рукавом которого воспринимался Дон, действительно близко подходящий к Волге в районе современного ВолгоДонского канала, живет знакомое нам по Геродоту и Птолемею название Волги, фонетически близкое к Геродотову Оару и Птолемееву Ра . [140] См. историографию проблемы: Куклина И. В. Этногеография. С. 119; Петрухин В. Я., Раевский Д. С. Очерки. С. 79; Пьянков И. В. Средняя Азия. С. 284. Очевидно, Волгу имел в виду и Диодор Сицилийский (IV, 56, 3), когда без упоминания названия реки рассказывал о том, как Ясон с аргонавтами при возвращении из Колхиды плыли сначала вверх по Танаису—Дону, а затем перетащили свои корабли волоком в какую—то другую реку; поскольку среди своих источников Диодор называет Тимея, жившего ок. 300 г. до н. э., следует, соответственно, удревнить и данную информацию. [141] Подробнее см.: Шрамм Г. Реки. С. 80–81.

Кроме приведенных фактов, можно указать еще на упоминание Волги в качестве Рос (῾Ρῶς) в одном греческом географическом трактате III или IV в. н. э., авторство которого приписывается Агафемеру. [142] Geographi Graeci minores. Vol. II / Ed. C. Muller. Paris, 1861. P. 502. 6; лингвистический анализ этого гидронима см.: Шрамм Г . Реки. С. 76. Возможно, сюда же относится имя одного из скифских вождей у Валерия Флакка Rhadalus (VI, 69), которое И. В. Пьянков читает как Rhadanus и сближает с Птолемеевым ῾Ρᾶ, древнеиранским Raha—danu и авестийским Raηha ( Рангха ). [143] Пьянков И. В. Средняя Азия. С. 55 и 284.

Упомянув древнеиранские параллели, мы подходим к еще более древней экстраполяции названия Волги, сохраненного для нас Птолемеем в виде Ра .

Весьма вероятно, что самое древнее свидетельство о Волге и ее названии содержится в древнеиранской «Авесте» – памятнике зороастризма, создание которого относят к разным датам. Самой распространенной и почти общепринятой датировкой является конец II – первая половина I тыс. до н. э., [144] См.: Бонгард—Левин Г. М., Грантовский Э. А. От Скифии до Индии. Древние арии: мифы и история. 2–е изд. М., 1983. С. 167. хотя письменная фиксация произошла значительно позже. Внутри этого памятника существуют разновременные слои и произведения; авторство некоторых «Гат» из сборника «Ясна» приписывают самому Заратустре (жил, вероятно, в первые столетия I тыс. до н. э., возможно в VII в., [145] См., например: Дьяконов И. М. Восточный Иран до Кира (К возможности новых постановок вопроса) // История Иранского государства и культуры. К 2500–летию Иранского государства. М., 1971. С. 142. хотя некоторые иранисты удревняют дату его жизни до 1200 г. до н. э. [146] См. обзор точек зрения в: Бойс М. Зороастрийцы. Верования и обычаи / Пер. с англ. 3–е изд., полностью переработанное. СПб., 1994. С. 12. ). В «Видевдате» и «Яштах», которые были созданы, вероятно, в VI–IV вв. до н. э., а некоторые части которых восходят к доахеменидскому периоду (XI–VI вв. до н. э.), [147] См. подробнее о составе и особенностях «Авесты»: Брагинский И. С. Авеста // Авеста в русских переводах (1861–1996). СПб., 1997. С. 22–66; подробнее о хронологии частей «Авесты» см.: Там же. С. 44. и упоминается некая река под названием Raηha ( Рангха, Ранха ), в которой многие иранисты – историки и лингвисты – считают возможным видеть именно Волгу.