Алан Гринспен - Эпоха потрясений. Проблемы и перспективы мировой финансовой системы

В середине 1970-х годов на заседаниях Комитета по экономической политике ОЭСР (в него входили представители 24 стран) только Ханс Титмайер из Западной Германии и я настаивали на проведении рыночной экономической политики. В тот период мы были в абсолютном меньшинстве. Следует отметить, что во времена Великой депрессии 1 930-х годов модель Адама Смита перестала работать и на смену ей пришла теория великого английского экономиста Джона Мейнарда Кейнса. Он предложил весьма элегантное математическое обоснование причин стагнации мировой экономики, а также разработал методику ее быстрого оздоровления путем дефицитного бюджетного финансирования. Кейнсианская идея необходимости вмешательства государства в экономическую деятельность безраздельно господствовала среди специалистов в середине 1970-х годов.

Комитет по экономической политике практически единодушно считал, что рыночный механизм формирования зарплат и цен сам по себе неэффективен и ненадежен, поэтому должен дополняться «политикой регулирования доходов». Форма реализации такой политики в каждой стране была своей, однако в общем она предусматривала правила ведения переговоров об уровне заработной платы между руководством предприятий и профсоюзами, которые в те годы были значительно более многочисленными и влиятельными. чем сейчас. Эти правила считались добровольными и не предполагали тотального контроля за уровнем зарплат и цен. Однако они подкреплялись инструментами регулирования, с помощью которых правительство воздействовало на нарушителей. Если политика проваливалась, вводился официальный контроль зарплат и цен. Именно так поступил президент Никсон в 1971 году. Его решение, не принесшее ожидаемых результатов, хотя и весьма популярное изначально, стало одним из последних примеров интервенционизма в развитых странах в послевоенные годы.

Еще во времена учебы меня восхищала стройность теории функционирования рынков со свободной конкуренцией. Шесть десятилетий спустя я увидел, как эта теория работает (хотя и не всегда). Мне посчастливилось общаться со всеми виднейшими деятелями экономики прошлого поколения, у меня был неограниченный доступ к количественной и качественной информации о мировых экономических тенденциях. Волей-неволей я начал делать обобщения на основе собственного опыта и еще более укрепился в мысли о благотворном эффекте свободной рыночной экономики. В самом деле, за исключением нескольких неоднозначных ситуаций я не могу назвать ни одного случая, когда усиление роли коммерческого права и защиты прав собственности не приводило к улучшению материального благополучия.

Тем не менее в мире не утихают споры о том. насколько справедливо распределяются плоды свободной конкуренции. На протяжении этой книги я неоднократно подчеркиваю неоднозначность отношения людей к рыночным силам. Конкуренция сама по себе — довольно жесткая вещь, поскольку она порождает победителей и проигравших. В книге сделана попытка проанализировать коллизии, связанные с быстрым изменением глобализированной экономики и неизменностью природы человека. Борьба этих противоположных начал обусловила, с одной стороны, экономические успехи последней четверти прошлого века, а с другой стороны, стала причиной тревог и озабоченности.

К сожалению, мы редко задумываемся о существе основного субъекта экономической деятельности — человека. Кто мы? Какие качества, заложенные в нас от природы, не меняются ни при каких обстоятельствах? Насколько мы свободны в выборе образа действий и путей познания мира? Я пытаюсь найти ответы на эти вопросы с тех самых пор. как впервые сформулировал их.

За 60 лет я объехал весь мир и не раз убеждался в том. что люди во многом схожи друг с другом. Это сходство невозможно объяснить НИ культурными, историческими ИЛИ ЯЗЫКОВЫМИ причинами, ни простой случайностью. Все люди от рождения стремятся заслужить уважение к себе. т.е. заслужить одобрение окружающих. Именно это стремление определяет, на что мы тратим наши деньги. Именно оно побуждает людей работать на заводах и в офисах бок о бок друг с другом, хотя уже не за горами времена, когда технические возможности позволят трудиться индивидуально в киберпространстве. В каждом человеке заложена потребность взаимодействовать с другими людьми, потребность получать одобрение со стороны.

Истинные отшельники — редкое исключение. Уважение формируется на основе множества благоприобретенных или осознанно выбранных ценностей, которые люди, обоснованно или необоснованно. считают обогащающими их жизнь. Мы не можем существовать без набора внутренних ценностей, помогающих нам принимать каждодневные решения. Но если потребность в ценностях дана нам с рождения, то их содержание — нет. Эта потребность вытекает из присущего каждому человеку чувства морали, которое побуждало массы искать жизненные ориентиры в многочисленных религиозных учениях на протяжении тысячелетней истории человечества. Частью врожденного морального кодекса являются понятия справедливости и порядочности, Каждый человек вкладывает в понятие справедливости свой смысл, но людей, лишенных внутренней потребности в ее оценке, не существует. Именно эта внутренняя потребность является основой для создания законов, которые регулируют жизнь общества. Именно на ее основе мы судим об ответственности человека за свои поступки.

Экономисты должны хорошо понимать человеческую природу, особенно такие ее проявления, как стремление к богатству и страх. Стремление к богатству — это торжество жизни. Жизнь должна быть приятной, иначе она теряет смысл. К сожалению, стремление к богатству иногда заставляет людей выходить за пределы допустимого. Когда реальность оказывается слишком жестокой, стремление к богатству сменяется страхом. Страх — это реакция человека на угрозу для самого глубинного из наших внутренних чувств: нашего желания жить. Страх лежит в основе многих наших экономических действий, например в основе неприятия риска, которое ограничивает готовность вкладывать средства и вести коммерческую деятельность вдали от дома. В своем крайнем проявлении страх заставляет нас уходить с рынков, что становится причиной падения экономической активности.

Один из ключевых аспектов человеческой природы — уровень интеллекта, от которого напрямую зависит, насколько успешно мы сможем обеспечивать себя. Как отмечено в конце этой книги, даже в наиболее развитых в технологическом отношении странах часовая производительность в среднем повышается не более чем на 3% в год (наблюдения проводились на протяжении длительного периода). Видимо, это и есть максимальная скорость, с которой инновации способны обеспечивать улучшение уровня жизни. Ожидать большего, судя по всему, вряд ли стоит.