Михаил Скрябин - В тени зелёной беседки

«Ничто так не возвышает личность, как активная жизненная позиция, сознательное отношение к общественному долгу, когда единство слова и дела становится повседневной нормой поведения. Выработать такую позицию — задача нравственного воспитания».

(Из Отчётного доклада Генерального секретаря ЦК КПСС, Председателя Президиума Верховного Совета СССР товарища Л. И. Брежнева XXV съезду Коммунистической партии Советского Союза)

Выйдя из подъезда дома, Михаил Сергеевич Николаев посмотрел на часы. Можно, не спеша, пройтись — время позволяет. По привычке окинул взглядом расположенную напротив строительную площадку — за редким дощатым забором поднялся четырнадцатиэтажный жилой корпус. Последний среди четырёх близнецов, окаймляющих площадь. Стены дома уже выложены и закрыли вид из его окон. Досадно немного, но что поделаешь.

Здесь он живёт с раннего детства. Когда-то с мальчишками гонял весной по лужам на этой площади бумажные кораблики. Тогда её называли просто «пятачок», так стиснули её со всех сторон домишки с облезлой штукатуркой в один-два этажа. В одном из них была пивная, дальше молочный магазин, за которым пряталась зелёная беседка, скрытая от посторонних глаз буйной зеленью. Излюбленное место молодёжи, с возрастом забросившей кораблики. Беседка, через которую прошла юность многих его сверстников, откуда шагнули они в самостоятельную жизнь.

Нет сейчас обшарпанных домишек, пивной, старого молочного магазина. В один день мощные бульдозеры снесли их, и на этом месте развернулась строительная площадка. Негде пускать кораблики, так как нет луж на площади, покрытой асфальтом, вдоль и поперёк пересечённой трамвайными путями. Как воспоминание о недавнем прошлом осталась в сторонке только зелёная беседка, в которую бегает теперь его девятилетний сын со своими дружками.

Хотя из-за стройки пошатнулся авторитет беседки. Сегодняшней детворе не до корабликов. Им технику подавай. На стройке же соблазн ох как велик. Вот и проделаны в дощатом заборе дыры, через которые, как только затихает гул работы, устремляются мальчишки и девчонки со всего микрорайона. Выгонит их сторож с одного конца и спешит вдоль всего огромного здания к другому, к другой ватаге. А третья в это время уже гоняется вместе с ветром по бесчисленным коробочкам без окон и дверей, которые в скором времени превратятся в благоустроенные квартиры с покрытыми лаком паркетными полами, заставленные полированной мебелью, телевизорами, холодильниками. Всем тем, что нарушит мальчишечьи радости и перенесёт нестареющую игру в прятки снова во дворы, где и спрятаться труднее и найти легче. Проходя вдоль забора, Николаев, в который уже раз, посмеялся про себя над иронией судьбы.

Ещё бы! Эта стройка, что развернулась буквально в двух шагах от его дома, — его рабочий объект. Зато добираться до автопарка, где стоит его КамАЗ, приходится чуть ли не через весь город.

В этот ранний час народу на улицах немного. Основная лавина рабочего люда хлынет минут через двадцать. Поэтому в метро свободно — можно спокойно сесть, почитать газету. По привычке Михаил Сергеевич начал с последней страницы. Пробежал глазами телевизионную программу на вечер, задержался на футбольных новостях, просмотрел третью страницу. На второй читать нечего — колонка за колонкой фамилии награждённых орденами и медалями. Перевернул. На первой — начало списка. «Ого! Да это же наш Ленинградстрой». Чуть не четверть газетной страницы занимает фотография — пятеро рабочих в касках на крыше недостроенного дома. Лицо стоящего в центре показалось знакомым. Мучительно напрягая память, Николаев одновременно читал текст под фотографией. Ну, конечно, как он сразу не узнал! Сашка Гаврилов, награжденный орденом «Трудовая слава» III степени, со своей бригадой. Вот это да! Сашка! Кто бы мог подумать?! Завсегдатай зелёной беседки, готовый в своё время бежать в любой конец города, если там по сходной цене можно купить или выгодно продать заграничный галстук, жевательную резинку, модную пластинку. Глаза внимательно пробегали ставшие сразу близкими длинные колонки незнакомых фамилий, а мысли унеслись в зелёную беседку поры их детства и юности. Именно в ней из их далеко не образцовой компании составилось ядро команды, зимой игравшей в хоккей, а как стаивал снег, менявшей шайбу на футбольный мяч. Когда Сашка, которого сторонились из-за его пристрастия к «бизнесу», запросился в команду, спорили до хрипоты. Точку поставил капитан, Витька Ларин.

— Или сделаем из него человека, или мы ничего не стоим.

Сказал при Сашке, вызвав у того кривую усмешку.

Мороки с ним было немало. И давно выгнали бы из команды, а заодно и из беседки — не посмотрели бы, что он забивал чуть не половину всех шайб и голов, — но подкупила верность, которую мальчишки умеют ценить: Сашка наотрез отказался от предложения тренера, пытавшегося переманить его в юношескую городскую команду. А вот теперь с фотографии смотрит открытое лицо с улыбкой во весь рот. В колонке награждённых орденом «Трудовая слава» под двадцать шестым номером чёрным по белому типографским шрифтом напечатаны полностью фамилия, имя и даже отчество Сашки. Непривычно звучит вместо Сашки — «Александр Алексеевич».

Николаев улыбнулся, поймав себя на мысли, что он впервые узнал его отчество. Раньше, в пору их дружбы, оно было как-то ни к чему. Сколько же лет не виделись? Да, пожалуй, не меньше десяти. И захотелось встретиться. Сейчас. Не откладывая. Поздравить. На минутку окунуться в бурную юность. На всякий случай Михаил Сергеевич поискал в списке награжденных свою фамилию. Из скромности начал с медалей. Попалось несколько Николаевых, но как в денежно-вещевой лотерее не совпадают порой номера, тут не сходились или имя, или отчество.

За этим занятием чуть не пропустил свою остановку. Только успел выскочить, как дверь захлопнулась и поезд тут же нырнул в туннель. Войдя в диспетчерскую, сразу засел за телефон. Справочное откликнулось на удивление быстро приятным женским голосом, и через несколько минут адрес места работы Сашки уже лежал в кармане рабочей кожаной куртки.

Помахав в окошечко диспетчерской путёвкой, Михаил Сергеевич вырулил свой КамАЗ за ворота гаража. На погрузке повезло — простоял меньше обычного. Поэтому можно сделать небольшой крюк, не откладывая заскочить к Сашке на работу и вовремя успеть на свой объект.

Подъехав к стройке, поставил машину на обочине у самых ворот. Во двор заезжать не стал. Знает он этих строителей — пока будут с Сашкой лясы точить, разгрузят кирпич, а потом ещё скажут, что так и было. Обходя наваленный повсюду строительный мусор, кирпичи, балки, затвердевший раствор, Николаев вспомнил прочитанный где-то рассказ о Кирове.