Сильвия-Маджи Бонфанти - Переулок Солнца

Она высунулась из окна, окинула взглядом еще закрытые окна и улыбнулась.

— Бедняжка, — пробормотала она, — Спит. Здоровье-то у нее, должно быть, не ахти какое. Может, постирать ей что-нибудь, все польза будет. Скажу ей при первом удобном случае.

Конечно, она еще постучится в дверь напротив — она это знала.

Церковь Святой Ромуальды прилепилась на углу Переулка Солнца, улицы делла Биша и пустыря. Она совсем закрыта соседними крышами, и заметить ее можно, только подойдя чуть ли не к самой паперти. Гнусавый звон колокола этой нищей, с обрубленной колокольней церквушки так же мало почитается прихожанами, как и святая, которая этой церкви покровительствует. Священников сюда посылают не иначе, как за провинности, и все они, как правило, влачат здесь жалкое существование.

Происходит это не столько потому, что прихожане недостаточно усердно посещают свой храм, сколько из-за мизерности их приношений. Если кто-нибудь в надежде удостоиться особой благосклонности Святой Ромуальды жертвовал ей серебряную подвеску, то жители квартала сейчас же сбегались поглазеть на этот дар и оценить его; впрочем, даже такое приношение не облегчало участи голодного священника. Последний вынужден был каждый день лезть из кожи вон, чтобы убедить свою паству поддержать обнищавший приход. Однако после того как умственные способности служителя бога оказывались истощенными до предела, а карманы прихожан вывернутыми наизнанку, церковь не становилась богаче больше чем на четыре сольди.

Как бы то ни было, а в празднике аддоббо [7] Аддоббо — местный праздник на севере Италии. участвуют все, хотя, по правде говоря, виноват здесь не столько религиозный, сколько спортивный пыл прихожан, стремящихся завоевать пальму первенства в соревнованиях. Этими соревнованиями встречают аддоббо даже в самых бедных кварталах. Они организуются по очереди различными приходами, а раз в несколько лет устраиваются как праздник целого предместья.

В приходе Святой Ромуальды праздник аддоббо начинался сразу после феррагосто и должен был продолжаться целую неделю.

В Переулке Солнца из окна к окну уже протянулись бечевки с цветными бумажными флажками и фонариками. Ребята Йоле даже приделали к оконным рамам настоящие лампочки, но зажигать их Йоле разрешала только тогда, когда хотела похвастать перед гостями, потому что Ренато — святая простота! — присоединил лампочки к собственному счетчику.

Каждый старался выставить на своем окне все, что только можно было найти в доме красивого или «имеющего вид», будь то покрывало, цветная скатерть или занавеска. Выставлялись герани и гвоздики в горшках, обернутых цветной бумагой, которая должна была скрыть истинный вид этих сосудов.

Нунция экспонировала на своем окне старый верх стеганого одеяла, вывесив край, который меньше всего вылинял, и прицепив к нему блестящую бахрому, которая болталась перед самыми окнами Саверио. Правда, на ночь она предусмотрительно поднимала ее, справедливо опасаясь мышиных зубов.

Праздничная атмосфера сообщала всем приподнятое настроение, однако в эти дни прихожане гораздо чаще посещали кабачки и бары, чем церковь, поэтому встревоженный священник ломал голову над тем, как заманить в храм свою паству.

Возвращение молодых из свадебного путешествия совпало с кульминационным моментом подготовки к празднику, поэтому оно прошло довольно незаметно, и молодую супругу не осаждала толпа любопытных соседок. Просто в один прекрасный день все увидели Вьоланте спокойно сидящей за кассой с таким видом, будто она всю жизнь только этим и занималась. По ее адресу было отпущено несколько шутливых фраз, и на этом дело закончилось.

Другие события приковали к себе внимание жителей квартала.

Священника, наконец, осенила действительно гениальная идея. По правде говоря, никто бы не решился утверждать, что эта идея принадлежит только ему, но даже если она и была подсказана другими, все равно священнику досталась главная заслуга претворения ее в жизнь. В воскресный день предполагалось провести спортивное соревнование между завсегдатаями кабачка Маргериты и клиентами Ремо. «Маргерита» помещалась в Переулке Солнца, «Ремо» — на улице делла Биша. Конкуренции между этими двумя, заведениями никогда не было — уж очень они отличались друг от друга как посетителями, так и кухней.

«Маргерита» открывалась на заре, и в ней собирались все прачки округи, перед тем как вереницей потянуться к каналу. В этот кабачок приходили извозчики и грузчики, здесь обычно собирались старики, Он закрывался рано, потому что на следующий день и посетителям и самой хозяйке нужно было вставать чем свет. Темные стены заведения Маргериты освещались тусклыми лампочками, под цвет стенам была также и стойка, покрытая красной мраморной доской.

Бар Ремо был совсем в другом роде. Там пылала неоновая витрина, играло никогда не выключавшееся радио, а за стойкой стояла Лаура, смешливая цветущая брюнетка, которая охотно шутила со своими клиентами. Последние были намного взыскательнее, чем у Маргериты. Здесь бы вы не встретили прачек, угольщиков или грузчиков, сюда заходили, лавочники, кое-кто из людей с образованием, служащие, ремесленники; здесь же можно было увидеть и несколько «веселых» женщин.

И Маргерита и Ремо пользовались взаимным уважением и никогда друг другу не мешали, а их постоянные посетители не имели ни малейшего повода для соперничества. Это обстоятельство приводило в отчаяние несчастного служителя Святой Ромуальды, который безуспешно старался во что бы то ни стало натравить их друг на друга.

Первыми вняли ему молодые завсегдатаи бара на улице делла Биша. Ремо не мог не поддержать спортивного пыла своих клиентов и без лишних слов одобрил идею священника. Две бутылки коньяку, занятые в баре, помогли тотчас же найти двух бывших боксеров для предстоящей встречи на ринге; для участия в соревновании бегунов были завербованы работающие поблизости посыльные; наконец все без исключения оказались опытными футболистами и спешно начали тренироваться.

Арнальдо настоял на том, чтобы был приглашен тренер. В конце концов, его удалось отыскать, и хотя он был немного староват, но за определенное вознаграждение, которое ему пообещали заплатить по частям, согласился выполнить возложенную на него задачу.

На Бальдо, сына Маргериты, эти приготовления не произвели должного впечатления; он невозмутимо заявил, что его клиенты могут делать все что угодно — его это не касается. А вот у кого неожиданно обнаружился спортивный азарт, так это у его матери. Познакомившись с программой предстоящих спортивных соревнований, Маргерита продемонстрировала поразительную оперативность и организаторские способности.