Лора Вайс - Камбоджийский демон (СИ)

- А ты заделался в местного мстителя и решил карать всякого?!

- Только таких, как они.

- Нет, Лерон! Ты убийца, демон, который творит беспредел.

- Да, я демон, ракшас, как угодно, но моя цель – защитить мирных жителей от этой мерзости. – Лерон начинал злиться. – Меня, черт побери, сделали таким, наделили этой силой и демонической внешностью, прокляли на вечные скитания по здешним лесам, чтобы я защищал их. Такова моя судьба!

- Хорошо, – я попыталась успокоиться и говорить тише. – Твоя судьба в том, чтобы вырезать злодеев, разбрасывая их останки по всей округе, но моя судьба в другом.

- В чем же? Сидеть и ждать, когда придет тот негодяй и будет избивать тебя? – в этот момент Лерон так же успокоился и подошел ко мне, обнял за плечи. – Валери, я люблю тебя. И никогда не причиню боли, поверь. Моя жизнь впервые наполнилась смыслом.

Но я в очередной раз отстранилась:

- Прости Лерон, но мне кажется, твои руки все еще пахнут кровью тех людей. Я не могу быть с тобой, это в принципе невозможно. Тебе сто пятьдесят! Ты не стареешь. Но, даже если бы не было этой проблемы, все равно нам не по пути. Я не смогу жить, осознавая, что ты где-то кромсаешь кого-то на куски, а потом приходишь, садишься в кресло с газетой в одной руке и чашкой кофе в другой.

- И ты хочешь уйти? – его глаза смотрели куда-то сквозь меня, а голос стих.

- Скорее всего, да. Если ты будешь держать меня силой, то сделаешь только хуже.

- Я не собираюсь держать тебя. Если хочешь, можешь идти, хоть сейчас, – он уже собрался уйти, но остановился и произнес, - спасибо за честность. Для меня это многое значит.

После его ухода немедленно приступила к сборам, сейчас уже не могла сдерживаться, поэтому разрыдалась. Когда закончила, вышла из комнаты и поспешила вниз. Из столовой вышли все, они стояли и смотрели, наверно считали предательницей, но это уже неважно. Клавье приказал Сози готовить машину и подать ее к воротам, а сам хотел помочь мне с чемоданом, но я отказалась:

- Спасибо вам всем за то, что приняли меня как родную и простите за то, что так предательски сбегаю. Но вы особенные и мне не место здесь. И еще, я никогда вас не забуду.

У Совади и Теу навернулись слезы на глазах, но они промолчали.

Выйдя на улицу, в последний раз посмотрела на окно Лерона и побрела к воротам. Пока шла, чувствовала вину за то, что сейчас происходило с Бонно. По его глазам было видно, какие муки он испытывал, когда отпустил меня, но разве у нас есть шанс? Разве мы можем быть вместе? Мы выдумали себе сказку, в которую так рьяно пытались поверить. Он демон здешних лесов, а я обычный человек с обычными проблемами, который просто хочет найти свое, не менее, обычное счастье.

До ворот оставалось всего около трех километров, но я вдруг остановилась, ноги сами перестали идти, вокруг сейчас стояло множество деревьев, с которых то и дело падали листья. Тогда положила чемодан на землю и села на него сверху. Что же меня все-таки держит? Неужели чувства к Лерону сильнее страха, сильнее внутреннего гуманизма? Или же это просто жалость? Ведь у него непростая жизнь, он остался в одиночестве, вынужден вечно скрываться в лесах, не имея возможности увидеть остальной мир. Вдруг это та самая неправильная жалость, которая подменяет истинные чувства и заставляет нас совершать ошибки? И как же это понять?

В итоге, просидела в саду около двух часов, после чего встала и медленно пошла обратно в дом, я не смогла вот так уйти, мне хотелось разобраться в себе и понять, что же все-таки испытываю к этому Лесному демону. Клавье сидел на скамье около фонтана и постоянно вытирал глаза небольшим платочком, который всегда находился у него в кармане льняной жилетки. Как только увидел меня, поспешил подняться:

- Ты все еще здесь? Неужели Сози не подал машину?

- Не знаю, но до машины я так и не дошла. Была в саду.

- И почему вернулась?

- Клавье, я не могу уйти так. Хочу объясниться с Лероном, все же он хорошо относился ко мне все эти месяцы и главное, спас от рабства. Бонно достоин большего.

- Я счастлив, что ты поняла это.

- Только сможете ли вы все меня простить?

- Каждый из здесь живущих полюбил тебя как родную, поэтому мы не можем обижаться, за столько десятилетий ты первая, кто привнес надежду в наши сердца.

- Спасибо. А Лерон сейчас у себя?

- Нет. Ушел в леса сразу после вашего разговора, не хотел видеть, как ты уходишь.

- Но он же вернется сегодня?

- Не знаю. Когда ему плохо, может пропадать неделями, месяцами. Ты же дождешься его?

- Конечно, дождусь.

Так потекли дни, один за другим, но Лерона по-прежнему не было. Две с половиной недели показались вечностью, я уже начала волноваться, хотя остальные вели себя абсолютно спокойно. Каждый день приходила в его комнату, приносила поднос с едой и ждала около трех часов, затем уходила обратно. А вечером засиживалась допоздна, точнее залеживалась на его кровати.

И вот, в один из вечеров, когда шел жуткий ливень, грохоча по крыше, будто с неба падали не капли воды, а груды камней, как всегда сидела у него. И собралась было уже покинуть комнату, вдруг услышала топот по крыше, поэтому села в кресло, которое стояло в темноте, и затаилась. В окне появился Лерон, наконец-то. Спустя почти три недели он все же вернулся. Бонно вытерся полотенцем и даже не заметил поднос с ужином на своем столе. Он направился к кровати, однако остановился и начал принюхиваться:

- Чем пахнет? – спросила я из темноты.

На что Лерон выпрямился и затаился, он боялся произнести хоть слово, тогда я встала и вышла на свет:

- Я не смогла уйти от тебя. Так что, носила завтраки, обеды и ужины каждый день в надежде, что ты вдруг появишься.

Лерон в этот момент подошел к кровати и сел.

- Почему же ты молчишь? Не рад, что я осталась? Или ты обиделся и теперь ненавидишь меня?

И он заговорил:

- Я не могу обижаться или ненавидеть тебя, это претит моей природе, точнее природе моих чувств.

Я медленно подошла к нему:

- И какова же природа твоих чувств?

В окне в это время сверкала молния, вдалеке слышались раскаты грома. Дождь попадал на подоконники и мелкими брызгами разлетался по комнате, а мы смотрели друг другу в глаза.

Но Лерон так и не ответил, он лишь наклонил меня к себе и поцеловал, тогда я поняла, что не смогу его бросить, даже если он убьет тысячи бандитов у меня на глазах.

Я уложила его на кровать, а сама села сверху, мы целовались и чувствовали, как в венах начинает закипать кровь. Лерон медленно снял с меня платье, и мы перевернулись, теперь он был надо мной, этот большой, сильный и дикий зверь. Его руки аккуратно касались тела, когти чертили по коже, но это было скорее приятно, а губы целовали очень нежно. Затем Лерон остановился и спросил: