Илья Панкратов - Слонодёмия

— Дёма, правда, хорошо получилось?! Как мы отвадили эту наглую птицу!

Бутям повернулся к другу, прятавшемуся рядом с ним и Тямбой под блюдом с оливками, зеленью и солёными помидорами.

— Дёма, где ты? — встревожился Бутям.

— Может, его унёс орёл? — предположил Тямба. — Или он просто отошёл в лес?

Но маленького демона Максвелла на полянке не было. Никто не заметил, как он исчез.

Заметки Дёминого папы

Жизнь требует движения

Влияет ли случай на нашу жизнь? Начнём с того, что каждый из нас появился на свет в результате ряда случайностей. Бывает, одно происшествие всё запутает и резко поменяет. И не всегда можно вернуться к исходному состоянию. Ох, как непросто отменить или исправить это единственное событие! Как далеко можно было бы зайти, если бы не случайные блуждания. Вот такие движения и есть жизнь: кажется, что проделан большой путь, а удаление от начальной точки незначительное. Посмотрим, а как у молекул? Да так же, как у нас. Только если много молекул толкают одну большую штуковину, это называется не работой, а броуновским движением. Рассмотрим подробнее.

Броуновское движение — это хаотическое дёрганье частиц (они и называются броуновскими). О каждую такую частичку (например, о цветочную пыльцу) ударяются сотни молекул, и поэтому она смещается. Наблюдать в микроскоп, разумеется, проще за пыльцой, чем за молекулой, которая в сотни раз меньше! Это только на нашей картинке её просто разглядеть.

Во время завтрака у Бутяма вся посуда на столе превратилась в броуновские частицы. Чашки, сахарница, корзинка с булочками — всё задвигалось оттого, что в них врезались молекулы воздуха. Конечно, не сиди за столом демон Максвелла, ничего подобного не произошло бы. Посуда и булочки намного тяжелее частиц, которые обычно смещаются от ударов молекул. Утяжелить двигающиеся предметы — одно из решений проблемы. Не менее эффективна их ликвидация. Например, броуновские булочки вряд ли смогут хаотически перемещаться, будучи съеденными. Можно охладить воздух вокруг стола, ведь интенсивность броуновского движения уменьшается, когда снижается температура. Однако друзьям вряд ли понравился бы такой способ: какая радость мёрзнуть за завтраком?

Затем Бутям, Дёма и мыши, а также корзины с виноградом сами стали броуновскими частицами. В роли молекул выступили чёрные муравьи. Законам природы даже не потребовалось меняться.

На празднике папаши Хома блюда были броуновскими частицами, а гости действовали как молекулы. Горячие блины перемещались быстрее, холодные закуски — медленнее. Гости не прерывали танца, чтобы передавать угощения дальше и расставлять по столам. В самом деле, у молекул разве нет других дел, кроме как частицы толкать?!

Движение броуновской частицы напоминает блуждание в лесу без ориентиров (см. картинку 16). Куда идти — непонятно, да и передвигаться по лесу нелегко: кругом поваленные деревья и овраги с жидкой грязью на дне. Так можно целый день бродить, а в результате почти на том же месте остаться!

Картинка 16. Броуновские частицы

А) Цветочную пыльцу (броуновская частица) толкают несколько молекул воды.

Б) Хаотическое движение броуновской частицы. L — удаление от исходной точки, ломаная линия — длина проделанного пути. Заметим, что она намного больше L!

— Что это?

— Твоя нора, разве не видишь?

— Да я не про это…

— Послушай, ты же спросил: «Что это?» Значит, ты спрашивал именно про это!

— Не зли меня, а то вообще перестану тебе помогать! Превратил мою нору в какой-то склад!

— Ладно-ладно. Тогда говори понятнее! Покажи лапой хотя бы.

— Как показать-то?! Я же тачку везу, аллё! Работаю как… как волк!

— Тогда опиши, а то «аллё» да «аллё». Ты хотя бы замени своё «аллё» на что-нибудь хорошее. Чего смотришь волком?

— Да я и есть волк! Я говорю про этот свет у норы. Видишь, нет? Кажется, что всё движется вокруг неё!

— Ого! И мы вокруг неё кружимся!

— Не нравится мне всё это! Чувствую, зря я с тобой связался!

— Надеюсь, ты чувствуешь, что надо бежать? — закричал Дёма и рванул изо всех сил прочь от злосчастной норы Серволка.

Она и раньше-то была мрачной, а теперь выглядела как чёрная дыра, в которую засасывалось всё вокруг. Будто вода уходила в слив ванны, закручиваясь по спирали.

Дёмины мысли тоже вертелись вокруг одного воспоминания: как он впервые услышал о жизни и смерти звёзд и узнал о Чёрной Дыре.

В тот день Дёма и папа отправились на горную прогулку. Казалось, что горы совсем близко, их видно из окна. Однако идти пришлось довольно долго. По дороге болтали обо всём, что приходило в голову. В основном в голову Дёмы, так что вопросы не кончались.

— Папа, а почему ночью темно? Звёзды крохотные. Почти ничего не видно!

— На самом деле звёзды очень большие. Только они очень далеко.

— А что это вообще такое — звёзды? Точки какие-то!

— Звёзды — это раскалённые газовые шары.

В них идёт термоядерная реакция. Водород сгорает, образуется гелий, а потом и другие элементы.

— Пап, не очень-то понятно.

— Иными словами, горит водород — самый лёгкий химический элемент, а получается гелий — чуть более тяжёлый. Хотя всё немного сложнее.

— Куда уж сложнее… А что, если звезда вся сгорит?

— Если она маленькая, например раз в пять больше Солнца…

— Как это больше Солнца? Я таких звёзд не видел!

— Солнце близко, а другие звёзды очень далеко. Вон та точка — это наш дом. Мы далеко отошли. Ты же не удивляешься, как мы с тобой там помещаемся. Да ещё с таким количеством игрушек!

— Игрушек мало! У тебя там книжек больше помещается!

— Так вот, если звезда маленькая, она становится белым карликом. Почти весь водород сгорит, останется только сердцевина — гелиевое ядро.

А оболочка отделится, как скорлупа ореха, и разлетится во все стороны.

— А если звезда большая? Самая огромная!

— Она превратится в чёрную дыру.

— Что ещё за чёрная дырка?

— Не буквально дырка, как в носках, а в переносном смысле. Всё вещество звезды падает в центр, и она сжимается. До тех пор, пока не станет малюсенькой точкой. Притягивает всё вокруг, и это пропадает без возврата. Даже свет — самое быстрое, что существует. Он тоже не может выбраться, поэтому дыра и чёрная. Она похожа на дамскую сумочку: что туда попадает, то теряется.