Светлана Кудряшова - Друзья с тобой: Повести

Ужас застыл в глазах Комара, полных непролившихся слез. Он кинулся к обрывкам. Увы! Марка навсегда погибла… Комар собрал ее остатки, сел на сырой тротуар и громко, отчаянно зарыдал.

— Из самой Индии марка! Из самой… Со слонами, — горестно причитал он. — А я яблоки не рвал… и крысу не подкидывал… Я только у забора постоял, пока Лешка с Федором в сарай лезли.

— Вот кто! — воскликнула Ермиловна. — Опять этот разбойник Лешка. Опять он, мучитель!

Проговорился! Комар закрыл лицо руками и перестал плакать — такое беспросветное отчаяние заполнило его разбитое сердце. Жизнь потеряла для него интерес: марка разорвана, Лешка беспощадно отомстит.

Долго сидел Комар на мокром тротуаре. В школу он уже опоздал. Домой идти рано. Сидел он и горько думал о несправедливостях и обидах, которые так безжалостно обрушила на него жизнь.

— Ой, какой упрямый мальчишка! Я же говорила тебе: надень передник.

Таня огорченно смотрит на Мишу. Так извозиться в клее! Ведь не три же года человеку.

Миша виновато оглядывает испачканную курточку. Он сам не понимает, когда это он успел. Он так старался, оклеивая картон вот этой красивой синей бумагой. А здорово получилось! Издали совсем хорошо. Тане нравится?

Но Таня смотрит не на картон, а на бархатную коричневую курточку в клеевых пятнах. Она сердито говорит, что Мишина мама больше не пустит его на занятия кружка. Расстроенный Миша плюет на ладонь и старательно трет белые пятна на рукаве. Вот и сходит! Вот, пожалуйста, пусть Таня посмотрит. Надо только побольше поплевать.

Но Таня плевать категорически запретила и повела Мишу к крану. Здесь она велела ему снять курточку и принялась оттирать тряпкой засохшие следы клея. Миша стоял смущенный и виноватый и пытался скоблить ногтем пятна на брюках.

— Таня… — несмело сказал он, — Таня, мама не ругается, когда я испачкаюсь. Она только вздыхает.

— Тебе, видно, очень нравится ее вздыханье, — упрекнула Таня.

Нет, оно Мише совсем не нравится. Это он говорит для того, чтобы Таня не сердилась. А на занятия его все равно пустят.

Подбежала Лена Софронова показать Тане только что переплетенную книжку. Правда, хорошо? Миша вытянул шею, увидел книжку. Она ему понравилась, однако он закричал:

— Нет, ничего не хорошо! У меня лучше…

— Тебя никто не спрашивает, гречневая каша! — отрезала Лена и предусмотрительно подвинулась к Тане. Но Миша не успел перейти в наступление — к крану явился Лешка Кондратьев.

— Леша, — улыбнулась Таня, — а я что‑то знаю!

Кондратьев настороженно взглянул на Таню. Неужели про сарай?! Нет, она улыбается… Что бы такое она могла знать?

— Потанцуй! — приказывает Таня.

«Что‑то хорошее», — думает Лешка и с готовностью танцует пиратский танец.

— Ну хватит, хватит, — смеется Таня. — Лешенька, у тебя четверка за контрольную по арифметике!

Круглое краснощекое Лешкино лицо расплылось в счастливой улыбке. Миша подозрительно прищурил глаза.

— Лешка, а ты не содрал?

— Сам ты содрал! — возмутился Лешка. Но тут же заулыбался, затанцевал вокруг Лены.

— Ленка, ага? У меня четверка!

Лена сейчас же повернулась к Кондратьеву спиной. Какое ей дело до его четверки?

Лешка сказал:

— У, ехидина!

Но сердиться сейчас он не мог —очень уж радовался. Он спросил у Тани, что получил Горев, и, узнав, что пятерку, весело засмеялся. Какой удивительный сегодня день! Солнца нет, а кажется, что весь коридор залит солнечным теплым светом. Вот идет Анна Васильевна. Лицо у нее задумчивое. Она еще не видит Лешку. Сейчас увидит и обязательно улыбнется. Но что такое? Она смотрит на Кондратьева строго и неприветливо… Или она забыла, что Лешка получил сегодня первую четверку по арифметике? Может, она его не узнает?

Сердце у Кондратьева сжалось от дурного предчувствия. Зимний день сразу стал серым и скучным.

— Кондратьев, — сказала учительница, — пойдем‑ка поговорим. Таня, позови ты мне и Горева.

Анна Васильевна вместе с Лешкой направилась в учительскую, а Таня отдала Мише замытую куртку и пошла в класс.

Федя сшивал потрепанные листы старой зачитанной книги про Тома Сойера. Сейчас он вместе с Томом плыл к необитаемому острову. Таня сказала, что его ждет в учительской Анна Васильевна.

— Зачем? — удивился Федя. — Зачем в учительской?

Таня пожала плечами.

— Вы не подрались? — неуверенно спросила она.

Нет, они не дрались. И вдруг в карих лучистых глазах зажглась тревога. Не сняв передника, Федя идет мимо Тани, в коридоре он останавливается, о чем‑то думает. Таня подошла, сняла с него передник, спросила шепотом:

— Набедокурили, братья–разбойники?

— Лом собирали.

— За лом не ругают.

Таня подвела Федю к учительской, на секунду задержалась у дверей, затем решительно вошла туда вместе с ним.

Миша и Лена все еще стояли у крана. Когда закрылась дверь в учительскую, они многозначительно переглянулись и со всех ног кинулись в класс. Первый влетел Миша:

— Ну, теперь Лешке будет! И Гореву тоже!

— Почему? За что? — посыпалось со всех сторон.

— Не говори глупостей! — строго остановила Мишу Симочка.

Но Лена с готовностью подтвердила Мишины слова.

Симочка опечалилась. Она так и знала, что Лешка не доведет Федю до добра!

— Может быть, они стекло где‑нибудь разбили? — предположила Надя. — Помните, Мишку тоже в учительскую водили, когда он стекло разбил?

Миша недовольно присвистнул: вспомнила! Уж сто лет прошло! И если бы стекло, Анна Васильевна не смотрела бы на Лешку так строго. Он показал, как смотрела учительница на Кондратьева, — сдвинул светлые брови, вытянул толстые губы.

— Что такое? Разве смешно? Нашли над чем смеяться…

Не смеется одна Симочка — тревожится за Федю. Ей хочется пойти к Анне Васильевне и рассказать, какой он хороший, как много занимается с Лешкой. Но говорить об этом нельзя: Федя запретил.

А между тем в классе идет оживленное обсуждение чрезвычайного события.

— Лешка — что! —-задумчиво говорит маленькая Зина. — Он уже сколько раз в учительской был. А вот Горев…

В светлых Зининых глазах искреннее сочувствие Фединой беде. Даже Надя Асафьева предложила пойти заступиться за него. И только Лена, одна Лена Софронова радуется, что мальчишкам попадет.

— Тебе тоже скоро попадет, — пообещал Коля Сомов, — Придет Лешка и вздует тебя хорошенько. Чтобы меньше болтала.

Лена обиженно надулась, повернулась к Симочке за сочувствием. Но та взяла свой портфель и молча вышла из класса. Лена, обеспокоенная ее молчанием, побежала за ней. Как хочется ей помириться с Симочкой! Как хочется опять вместе учить уроки, читать книги…

— Симочка, подожди! — крикнула Лена.

Та не остановилась, наверно, не слышала. Лена догнала ее в коридоре.