Дмитрий Евдокимов - За давностью лет

Игорь, потупившись, молчал. Что ж, кругом виноват — бейте! Месяц он врал родителям, что поступает в транспортный, а сам сдавал в Историко-архивный. Потому что еще год назад, после той археологической экспедиции, решил, что если и есть какая в мире стоящая специальность, так, конечно, история. Ну а загадки прошлого находятся под землей...

— ...Но еще больше — в архивах! — сказал ему тогда Максим Иванович, и это решило его судьбу.

Максим Иванович ушел из школы внезапно, в разгар учебного года. Еще в конце первого полугодия среди десятиклассников распространился неясный слух об его уходе якобы из-за ссоры с директрисой. Сам Максим Иванович на прямые вопросы учеников отвечал, что ему предложили работать в журнале, он давно мечтал об этом и потому уходит из школы. А кроме того, это даст возможность закончить диссертацию. Так что он даже рад.

Рад, а когда говорил это, глаза были грустные. Ребят не проведешь!

— Хотя я в школе больше не работаю, — сказал он в заключение, — это вовсе не значит, что кружок распадается. Просто будем теперь собираться не в школе, а у меня дома. По четвергам. Идет?

Они и раньше бывали в просторной квартире учителя. Максим Иванович — закоренелый холостяк. С ним живет только няня, Казимира Францевна. Квартира вся забита книгами, одна другой интересней. Так что теперь здесь бывало людно и весело.

Однако к осени кружок практически распался. Бывших одноклассников захлестнули дела, новые интересы. И только верная четверка друзей неизменно приходила сюда по четвергам. Сегодня они застали Максима Ивановича в теплом халате, с шарфом па костлявой шее. Он отбивался от Казимиры Францевны, которая терпеливо увещевала воспитанника:

— Макс, голубчик! Выпей молочка с медом!

— Не буду! Оно горячее!

— Так оно и должно быть горячее, — уговаривала Казимира Францевна, — иначе какой толк!

— Я обожгусь!

— А ты дуй и пей потихонечку...

— Может, мы пойдем? Неудобно! Вы болеете! — заговорили кружковцы разом.

— Ерунда, — рассердился Максим Иванович, — запомните навсегда: болезнь — это вовсе не физическое состояние, как утверждают некоторые, а черта характера. Я бы так в служебных характеристиках писал: морально устойчив, но любит поболеть. И вообще, хватит о болезнях. Давайте ближе к делу. Прочитал я ваши рефераты. Что ж, неплохо, — сказал Максим Иванович и вдруг по-козлиному боднул головой.

Ребята переглянулись: «Похоже, что учитель в драчливом настроении».

— Неплохо для средней школы, — продолжал Максим Иванович. — Отсюда немножко содрали, оттуда списали. Конечно, и такие работы нужны, для развития кругозора, так сказать. Но мы с вами должны идти вглубь. А не писать вообще и в общем. Вот возьмем твою работу, Игорь, о преобразованиях Петра. Ничего не скажешь — грамотно. Но нет духа эпохи, понимаешь? А почему? Потому что ты не вошел в то время, не почувствовал его. Вот скажи, во что был одет петровский солдат?

— В мундир, — с улыбкой ответил Игорь.

— Из каких частей состоял мундир? — продолжал спрашивать учитель.

— Камзол, ну... и то, что ниже, — замялся Игорь.

— Что ниже?

— Эти, как их... портки!

Все засмеялись.

— Во-первых, порты, — поправил Максим Иванович. — А во-вторых, неправильно — короткие панталоны и чулки. Вот видишь? Как одет был купец, как чиновник, как мужик? Все это надо видеть, а речь их слышать. Тогда будет легче понять и строй их мыслей.

— Это ж сколько надо читать, — уныло протянул Андрей.

— Конечно, — кивнул Максим Иванович. — Причем просто так читать, бессистемно, толку мало. И я подумал, что лучший способ узнать ту или иную эпоху — это заняться разгадыванием какой-нибудь одной из многочисленных исторических загадок.

— Многочисленных? — переспросил с оживлением Борис.

— Да, они есть в каждой эпохе, — кивнул Максим Иванович. — Пожалуйста, с ходу могу назвать несколько — убийство царевича Дмитрия, княжна Тараканова, Железная Маска во Франции, библиотека Ивана Грозного... Можно продолжать до бесконечности.

— Давайте Железной Маской займемся, — загорелся Игорь.

— Лучше библиотеку Ивана Грозного найти, — завозражал практичный Андрей. — Это полезнее.

Максим Иванович с улыбкой посмотрел на учеников.

— Я тоже не знал, что выбрать. Но нам помог... его величество случай!

Он помахал обыкновенным почтовым конвертом.

— Что это? Письмо из прошлого? — сострил Игорь.

— Почти, — кивнул Максим Иванович и, поправив массивные очки, принялся читать письмо, извлеченное из конверта: — «Уважаемая редакция! Пишет вам краевед Ефимов из Зауральска. В течение многих лет я собираю все материалы по истории родного города. Прошу оказать содействие вот в каком вопросе. Мне при разборе архива попалась записка (фотокопию прилагаю). Судя по делу, в котором она находилась, автор писал ее осенью 1912 года. Как мне известно, в это время были арестованы все члены подпольного кружка при железнодорожной станции. Предполагаю, что донес на них предатель. Об этом же говорит и текст записки.

К сожалению, в оставшихся воспоминаниях городских подпольщиков об этом почти ничего не говорится, а никто из арестованных позднее в Уральск не вернулся. Все они были осуждены на каторжные работы, затем началась первая мировая война, перешедшая в гражданскую, и оставшихся в живых, по всей видимости, разметало по всей России.

Очень прошу опубликовать эту записку. Вдруг откликнется кто-нибудь из детей или внуков этих революционеров и поможет нам ликвидировать еще одно белое пятно в истории родного края. Заранее благодарный Ефимов». Вот так-то! — закончил Максим Иванович.

— А что в записке? — Кружковцы вскочили с дивана и бросились к столу. Максим Иванович протянул плотный лист фотокартона. Это была репродукция с небольшого клочка бумаги, где неровными буквами было написано:

«Передайте на волю, среди нас — предатель».

— И все? — разочарованно протянул Андрей, крутя фотографию.

— И все, — подтвердил Максим Иванович. — Так что вы скажете, месье Мегрэ?

— Улик маловато, — вздохнул Андрей. — Ну и знания конкретной обстановки.

— О! В самую точку. Браво, Андрей!

— Ну и что вы собираетесь делать? — спросил Игорь, уже догадываясь о намерении учителя.

Максим Иванович вздохнул и, сняв очки, потер переносицу.

— Наш журнал академический. Такого рода частности нас не интересуют. Будет вежливый отказ с советом обратиться в какую-нибудь молодежную газету. Хотя и там вряд ли опубликуют. Вот так.

— Значит, в корзину?

— Ну не совсем так. — Максим Иванович лукаво взглянул на ребят. — Можно организовать, так сказать, частный розыск... Скажем, четверо молодых людей из любви к истории берутся за этот клубок и распутывают его до конца. Не слышу криков ура.