Леонид Жуховицкий - Ночной волк

— Может, засаду устроить? — размечтался Славик. — Пожить у тебя дня три, вдруг зайдут проведать.

Вовуля одобрительно кивнул.

— Хотя, с другой стороны, могут и не появиться, — рассуждал Славик, — пошарили, нашли, чего искали, и ладно. Вполне возможный вариант. Вот меня лично сильно интересует подвал. Как смотришь, а, Вовуля?

Вовуля на подвал смотрел положительно.

— А то давай прямо сейчас, — предложил Славик, — чего тянуть?

Вовуля тянуть не хотел, а меня не спрашивали.

Мы двинулись к метро.

Что собираются ребята делать дальше, я понятия не имел, а любопытствовать было неловко, да и не хотелось: незаметно для самого себя из пугливой жертвы неведомого врага я превращался в солдата маленькой, но боеспособной армии, готовой и к обороне, и к атаке. А солдату вопросы не положены, солдат делает, что велят.

Сперва мы обошли вокруг квартала. Славику результаты понравились, мне тоже: сеть переулков, два прекрасных проходных двора, сквозной подъезд — отловить в этом лабиринте убегающего человека практически было невозможно.

— «Галантерею» на той стороне знаете? — спросил Славик. — Если что, там и соберемся.

Потом он дал краткое указание мне:

— Стой вон там на углу. Если что, не жди, рви когти к «Галантерее».

— А вы?

— Мы сообразим.

Мои способности соображать в расчет не принимались. Я запротестовал — мол, как это я их брошу и смоюсь? Но Славик объяснил, что я, во-первых, засвеченный, меня они знают. Что во-вторых, объяснять не стал, и так было ясно.

Теперь Славик был собран, лицо отвердело, взгляд прицельный — уже не парнишка, нет. И Вовуля словно бы подобрался.

Я остался на углу, до дома с подвалом было, наверное, метров семьдесят. Славик пошел к нему прямиком. Вовуля не спеша двинулся по другой стороне переулка, ротозейски поглядывая на верхние этажи, руки его болтались, как тряпичные — провинциал, типичный провинциал, шатающийся по столице без цели и смысла. Ничего опасного не просматривалось, и я тоже приблизился на десяток шагов.

Я думал, Славик бегло глянет в низкие окна и пойдет дальше, но он повел себя странно: остановился и чуть не бровями уткнулся в зарешеченное пространство, что было не только опасно, но и просто неприлично. Зачем он так? Неужели решил действовать по формуле Вовули — получить в нос, чтобы затем дать в глаз?

Не знаю, заметили ли его в подвале. Но снаружи явно засекли. Кривоногий малый с широченной спиной в четыре шага пересек переулочек и тронул Славика за плечо. О чем говорили, я, естественно, не слышал, но суть происходящего прояснилась быстро: кривоногий намахивался, Славик отступал. Мало того, низкая дверь, качнувшись, выпустила еще фигуру — мужчину лет сорока, я его видел впервые, в коротком молодящем пальто, с черным «дипломатом». Мне стало жутковато, потому что он оказался у Славика за спиной.

Кривоногий на новую ситуацию среагировал сразу: судя по движению плеча, на этот раз он ударил всерьез. Славик качнулся в сторону, от удара или сам — я не разглядел, заслонила парочка, мотнувшаяся с тротуара на мостовую. Когда же картина вновь открылась, я увидел, что кривоногий лежит, а мужчина в коротком пальто, поставив «дипломат» на асфальт, что-то кричит в раскрытую дверь.

Наверное, вблизи все смотрелось куда интересней. Я же разглядел лишь, как из подвала наружу рванулся какой-то парень, но внезапно возникший Вовуля, резко дернувшись вперед, вогнал его обратно, будто шар в лузу. Второй удар достался мужику в пальто.

Все это заняло, наверное, секунд двадцать. Но прохожие успели отхлынуть, на тротуаре и мостовой образовалось свободное пространство. Вдруг я увидел, как прямо на меня бежит Славик с чемоданчиком. Вовули не было видно. Над переулком висела странная тишина, потом крикнула какая-то женщина, взвизгнула тормозами легковушка…

Славик нырнул в проходной двор, за ним никто не гнался. Я увидел, что кривоногий стоит на четвереньках и вот-вот поднимется. Я повернулся и быстро пошел назад, потом за угол, где запомнил сквозной подъезд.

Вовуля уже стоял у «Галантереи». Славика не было.

— Вот видишь, — сказал Вовуля, — а ты сомневался.

— Здорово вы их! — искренне восхитился я.

Вовуля скромно отмахнулся:

— Делов-то. Это ведь проверено. Качки, они что? Они массу нагоняют. А резкости нет. Вид грозный, но в смысле спорта нули. Это раньше в боксе были ломовики, нам тренер рассказывал, станут друг против друга и молотят, кто первый свалится. А современный бокс — это умная игра. Тут чего надо? Резкость и мозги.

Он читал мне лекцию, а я слушал и вертел головой, высматривал Славика. Он появился неожиданно — высунулся из тормознувшего «москвича» и помахал рукой. Мы втиснулись в тесную старенькую машину. Ехали недолго и молча, Славик, сидевший впереди, все глядел в окно. Потом вдруг велел остановиться, сунул водителю сиреневую бумажку и вышел.

— Норма, — сказал он нам уже на тротуаре, — все путем.

Мы вошли в первую же арку и деловито направились в сторону реки. Бульварчик над обрывом был малолюден, мы легко углядели свободную лавочку, и Славик поставил «дипломат» на колени.

— Тяжелый, — сказал он, — золото, что ли?

— Или кирпичи, — предположил Вовуля и хохотнул.

Так вышло, что в жизни своей я не брал чужого. Из конторы, конечно, если надо, уносил по мелочам, от скрепок до ватмана — но то было не чужое, а казенное, чемоданчик же казенным не был.

— Ребята, — сказал я, — неприятностей не получится?

— В каком смысле? — не понял Славик.

— Ограбление не пришьют?

— Какое же ограбление? — удивился он. — Мы, что ли, напали? Мы-то никого не трогали, это они полезли. Необходимая оборона!

— Но чемодан-то…

— Военный трофей, — сформулировал Вовуля, и оба засмеялись.

Я не нашел, что возразить, уж больно непривычна была ситуация.

— Да брось ты, — успокоил Славик, — не суши мозги. Думаешь, заявят? Сейчас заявлять не в моде, если что, сами разбираются. А у них такая контора — им вообще лучше без шума. — Он постучал по крышке «дипломата». — Нам чего, это дерьмо нужно? Нам важно понять, чем они дышат.

Чемодан был закрыт на два замка. Славик потрогал блестящие железки, примерился, чуть напрягся — и оба язычка разом отскочили. Он поднял крышку.

— Надо же! — изумился Вовуля.

Чемодан был просто набит мужскими носками, нитяными и шерстяными. Все можно было предположить, но не это.

— Интересное кино, — сказал Славик. Он запустил руку в мягкий ворох, пошарил и достал пластиковый пакет с тремя флагами и успокаивающей надписью «Миру — мир». В пакете была чистая фланелька, в мягкой тряпочке аккуратный новенький револьвер. Славик оглянулся, быстро завернул револьвер в ту же фланель и отдал Вовуле: