Ю. Бурлаков - Восходитель

Николоз, как самый старший ему было почти восемьдесят, поднял бутыль с аракой и произнес: Светлая память нашим старым и новым мертвым, от чистого сердца!

Затем он не спеша стал говорить о покойном, о том, что человек он был честный, добрый, трудолюбивый, вежливый, уважаемый, примерный семьянин, верный товарищ. Словом, хороший человек хоча марэ....

Никто слова плохого о нем не скажет.

Старик вылил араку на могилу.

Сумерки еще более сгустились, у скромного застолья дрожала свеча. За кладбищенской оградой, гулко стуча сапогами, промаячили три фигуры, вновь скрипнула калитка. Люди возвращалцсь с работы, наверное, устали, но мимо не прошли; присоединились.

И вновь сплескивалась арака на земляной холмик, и вновь ее пили, и наступала ясность, все становилось простым и понятным, и не было боязни смерти, потому что никуда они не денутся, не пропадут, они будут здесь в своем последнем доме.

И Миша говорил. Долго говорил. Ему было что сказать о друге...

Кладбище обступали силуэты башен больших, корявых, неоштукатуренных, древних, и вновь слышались в ночи шаги, скрипела калитка, где-то вдали одиноко залаяла собака. Ровно гудела речная вода, и пламя плясало на щетинистых лицах, и крупные звезды горели на черном небе, и ночь веяла вечностью и необыкновенным покоем.

Он вдруг ощутил до щемящей тоски, как все это дорого ему и эти могилы, и люди, и дома, и башни и тот вечер он принял решение вернуться в Сванетию. Что толку бывать здесь наездами. Конечно, надо построить новый дом. Лагамский, кан и некогда ланчвальский, стал уже тесен. Он поставит его рядом со старой башней, На том же придворье. На втором этаже обязательно сделает большую комнату для гостей и оформит ее в старинном стиле - резное дерево, чеканка, турьи шкуры. Он отдаст все силы без остатка родному горному уголку у него созревали большие планы.

ГЛАВА 4. ВОЗВРАЩЕНИЕ ЛЕГЕНДЫ

Франция: триумф!

Что делать в новом сезоне? Эта мысль занимала его еще зимой. Пик Победы? Хотелось бы. Но. экспедицию на Тянь-Шань сейчас вряд ли удастся пробить. Надо что-то выбирать на Кавказе. Пройти восточную стену северной Ушбы, теперь уже по центру зеркала? Или хотя бы Шхару? Этот безенгиский пятитысячник имел достойные стены. В конце апреля из Федерации альпинизма СССР неожиданно пришло письмо: принято решение командировать его во Францию на международный сбор в Шамони вместе с Вячеславом Онищенко. В письме испрашивалось также его согласие на участие в юбилейной международной альпиниаде на пик Ленина, посвящённой пятидесятилетию Октябрьской революции. Об этом можно было не спрашивать: он, конечно, пойдет на пик.

Так неожиданно заполнился сезон. Само собой разумеется, осенью -он будет в Ялте на чемпионате СССР по скалолазанию... Тигр скал не собирался пропускать форум скалолазов.

В мае он улетел в Сванетию: не терпелось начать строительство задуманного дома. Рыл котлован под фупдамент и заодно накачивал силу. Сваны с любопытством посматривали на новый метод тренировки знаменитого земляка, иные выговаривали отцу: «Зачем утомляешь сына перед важной поездкой?»

Его будущий напарник тренировался в лагере «Уллу-Тау»...

Вячеслав Онищенко

Из учетной карточки альпиниста Онищенко: год рождения 1936, украинец, лучшие восхождения к 1967 году пик Ленина, пик Евгении Корженевской, Талгар по стене, Уллу-Тау-Чана центральная с севера, траверс Ушбы, Хан-Тенгри по мраморному ребру, Пти Дрю по Бонатти.

Как скалолаз Онищенко был весьма высокого класса. В 1962 году, когда они близко познакомились, Вячеслав стал призером в соревновании связок на всесоюзном чемпионате в Ялте. Лучшего напарника Тигру скал в 1967 году в Союзе, пожалуй, не найти.

Впрочем, Миша более ценил не столько альпинистские, сколько внутренние качества партнеров. «Я люблю всех людей, человека любой нации я уважаю, лишь бы он был настоящий человек». В своем ответе в Москву он написал: «Увидите Славу, передайте: я рад с ним ехать во Францию. Друг друга знаем хорошо. Он тоже спокойный парень».

В прошлогодней Истории на Победе «спокойный парень» действовал самоотверженно. В нем чувствовалась постоянная потребность помогать другим. Быть может, эта душевная щедрость привела его и к выбору профессии он стал врачом. С таким партнером можно идти на любое дело.

Федерация иридавала большое значение этой поездке. По сути, по-настоящему выступить в Альпах советским альпинистам еще не удавалось. Рядовые восхождения, рядовое время.

В 1965 году Федерация альпинизма СССР впервые приняла участие в международном слете в Шамони, проводимом раз в два года па базе Национальной школы лыж и альпинизма (ENSA). На слет приглашались по два альпиниста от страны, одна связка. Советский Союз выставил пару Овчинников Онищенко. Здесь не устраивали соревнований, но по трудености пройденных стен, стилю и скорости их прохождения составлялось довольно четкое мнение о связках.

В ту пору слету не повезло с погодой. Почти все время шли дожди, заливая, как в потоп, Шамони. За пять дней до конца слета, уповая на обнадеживающий прогноз, Овчинников и Онищенко решили пройти юго-западную стену Пти-Дрю (путь Бонатти), главную цель своего визита. Состояние маршрута было тлжелейшее: на стене местами блестел лед. Но это не остановило альпинистов. Они продолжали лезть и тогда, когда налетали новые заряды снега, поднимался шквальный ветер, била гроза. Коченели руки, терялась лазучесть, оба альпиниста поочередно срывались и повисали на спасительной страховке. А когда захватывала темень и не было места для бивуака, лезли с налобными фонарями, метр за метром отвоевывая у отвесной стены. То была отчаянная схватка. На четвертый день связка выбралась наверх, к статуе мадонны.

Пти Дрю (фр. Альпы)

Из всего сделанного это было, пожалуй, самое сложное, самое впечатляющее советское стенное восхождение в Альпах.

И вот через два года в там они вновь приглашались в лучшие связки мира.

10 июля, в день официального открытия слета, Жан Франко, директор ENSA, провел небольшую конференцию о правилах восхождений и представил профессоров консультантов, известных французских альпинистов, лучших гидов Шамони Пьера Жюльена, сорокалетнего молодцеватого шатена; Андре Контамина, высокого, сухого, с корявой походкой горного волка; Рене Раймонда, молодого, но достаточно опытного альпиниста; энергичного Поля Виляра.

Среди профессоров-консультантов уже не было прославленного Лионеля Террая, с которым Вячеслав встречался в 1965 году, веселого, резвого, категоричного. Это был один из колоритнейших альпинистов мира. Рожденный в горах Гренобля и полюбивший горы на всю жизнь, он не знал страха и усталости. После покорения труднейших маршрутов Альп, в числе которых были знаменитые северные стены Эйгера и Гран-Жорас.