Б Травен - Сокровища Сьерра-Мадре. «Шкода» ZM 00-28

— Вы на мощную жилку, на шахту, не наткнулись, я знаю, — преспокойно продолжал незнакомец. — Мне известно, что вы здесь почти год. И индейцы мне рассказали, что кто-то наверху давно уже копается. Наткнись вы на богатую жилу, у вас было бы столько «рванины», что вы давно отправились бы восвояси — вам не увезти было бы так много, сколько каждому досталось: на вас обратили бы внимание. Или вы завели бы здесь настоящую шахту, с патентом, с машинами, с двумя-тремя дюжинами рабочих.

— А у нас ничего нет! Пусто! — сказал Доббс.

— Думайте обо мне, что угодно. Но я не ребенок. И понимаю, что если вы, трое мужчин, провели здесь столько месяцев, то не шутки ради. Думаю, лучше нам говорить друг с другом напрямик, выложив карты на стол. Что толку играть в прятки? Я не скотина, по крайней мере такой же порядочный человек, как вы. И лучше вас быть не собираюсь. Все мы мечтаем разбогатеть, в горах ли, в лесу ли, в городе. Вы, конечно, способны убрать меня с дороги, я это прекрасно понимаю. Но то же самое может случиться со мной и в другом месте, при других обстоятельствах и других людях. Приходится рисковать. Так как, поговорим начистоту?

— Дай нам переговорить с глазу на глаз, — сказал Говард.

— Да будет тебе, Говард, — возразил Доббс. — Я считаю, надо дать ему шанс доказать, что он не шпион и не задумал ничего такого, что обернется против нас.

И обратился непосредственно к незнакомцу:

— В твою шкуру мы не влезем, не увидим, сволочь ты или у тебя все чисто за кормой. Все верно, мы тут несколько месяцев промучились, честно промучились, ты уж поверь. И само собой — если мы с тобой объединимся, мы при случае неприятностей не оберемся. Потому что тебя не знаем. Во что это нам станет? А просто все наши муки и лишения — насмарку! Но я тебе клянусь, мы отыщем тебя, даже если ты спрячешься где-то у залива Гудзона. Мы отыщем тебя, и тогда пощады не жди. Валяй, выкладывай, чего ты хочешь, что собираешься предпринять?

Незнакомец выпил свой кофе, после чего сказал:

— Я с вами честен с самого начала. Я сказал вам, что здесь есть золото и что я решил его поворошить.

— А дальше что? — спросил Куртин.

— Дальше ничего, — ответил незнакомец.

— Хорошо. Очень даже хорошо, — заметил Говард. — А как быть, если мы уже собрали золотишко? Рассчитываешь, что мы с тобой поделимся? Знал бы ты, каких трудов нам это стоило! Ладно, пускай я проболтался. Да, мы кое-что имеем и намерены вскорости эти места оставить.

Незнакомец ответил не задумываясь:

— С этого бы и начинали. Ладно: вы со мной по-честному, и я с вами по-честному. Поглядим, на чем мы сойдемся. Скажу вам прямо: у меня есть права на эти места. Погодите, не кипятитесь. У меня, конечно, нет бумаги с печатью, нет ни лицензии, ничего такого. Мое право основывается на том, что мне известно больше вашего. А это куда важнее, чем любая проштампованная и подписанная лицензия. Вы ничего не нашли. Может, пару зерен. Оставьте их, ради бога, себе.

— Даю голову на отсечение, мы так и поступим: что имеем, оставим себе, — сказал Куртин.

— Дело вот в чем, — медленно, со значением начал незнакомец. — Того, что я задумал, мне одному не осилить. Мне нужны люди; вот я и подумал, что вы подойдете лучше других. Вы не меньше моего заинтересованы в том, чтобы эта история как можно дольше оставалась в тайне. У вас есть инструмент, а у меня нет. Я мог бы, конечно, продать мои сведения одной из компаний. Только вряд ли я получу от них хотя бы долларов сто. Тамошние хозяева пожелают сперва увидеть все собственными глазами. Показать что-то я смогу лишь на месте… К тому же у меня есть веские причины не поднимать шума, не то сюда соберутся разные людишки с их так называемыми правами. Вот что я вам предлагаю. Что у вас есть, у вас и останется. А с того, что начнет прибывать с сегодняшнего дня благодаря тому, что вы будете работать со мной по моим планам, мне положено две пятых доли, а каждому из вас — по одной пятой.

Троица переглянулась и рассмеялась. Потом Говард сказал:

— Юлить и изворачиваться мы и сами умеем, милый друг, и разных историй можем рассказать немало. Ну, что вы надумали? — обратился он к приятелям.

Доббс сказал:

— Смотря с какой стороны подойти. Мы свои дела вроде как закончили, пора собираться. Но если останемся на пару дней, тоже ничего не потеряем.

— Я тоже думаю, что ничего не потеряем. Если и впрямь есть что-то, отчего не попытаться, раз мы все равно здесь, — сказал Куртин.

— А я не согласен, — проговорил Говард. — Все это охотничьи байки, а меня уже тошнит от красот дикой природы. Хочу опять почувствовать мягкую постель под задницей. С меня хватит. Но если вы останетесь тут, мне, конечно, тоже придется остаться. В одиночку мне двухнедельного перехода через лес и пустыню не выдержать.

— Послушай, старина, — сказал Куртин, — особой охоты поработать сверхурочно у меня тоже нет. Меня кое-кто ждет. Прихватим еще неделю. Если байки, которые прочирикал нам этот птенчик, хоть как-то подтвердятся — что ж, тогда посмотрим, стоит ли игра свеч. А если за неделю ничего из земли не выбьем, я пойду с тобой, старина. Все с этим согласны?

Все согласились, и незнакомец начал было излагать свой план.

— Как тебя вообще-то зовут, парень? — перебил его Говард.

— Лакод, — ответил тот. — Роберт Лакод, из Аризоны.

— Не родственник ли Лакодов из Лос-Анджелеса? Мебельщиков? — спросил Говард.

— Да, по линии деда. Но я с ними не знаюсь. Они враги кашей семьи по гроб жизни, и если мы когда-нибудь узнаем, что им суждено попасть в рай, мы подожжем с полдюжины церквей, лишь бы оказаться в аду, а не с ними вместе. Но я не беспокоюсь, в рай им не попасть. Этим брачным аферистам.

— Тогда тебе самому придется чертовски постараться, чтобы вознестись в рай, — рассмеялся Доббс, — потому что по твоему теперешнему виду не скажешь, что ваши дорожки разойдутся.

— А вдруг? — возразил Куртин. — Если я не путаю, там наверху есть разные парилки; пусть своевременно подаст заявление, чтобы его не сунули в тот же котел, где будут тушиться почтенные члены его досточтимого семейства. Это, наверное, можно устроить, есть же у Вельзевула сердце — недаром он такой веселый и всегда в хорошем настроении.

Говард встал и пошел поглядеть, где ослы, не далеко ли ушли. Поднялся на каменистую террасу на скале, чтобы обзор был пошире.

— Эй! — громко закричал он.

— Что случилось? — в один голос ответили Доббс и Куртин. — Ослы ушли?

— Быстрее все сюда! Живо, черт вас побери!

Оба вскочили и побежали к нему. Лакод поспешил за ними вслед.

— Что это такое, вон там, что приближается к нашей горе? — воскликнул старик. — У вас глаза моложе моих!

— Это солдаты. Либо конная земельная полиция, — сказал Доббс. И тут же встрепенулся: — Ах ты, негодяй, подлая твоя душа! — Он повернулся к Лакоду. — Вот ты, выходит, из каких. Недолго тебе пришлось притворяться!