Владимир Фиала - Кто такой Антал?

Послевоенную историю Бартака, бывшего центральной фигурой обеих организаций, вы знаете. Мы вели с ним и с его агентами беспощадную борьбу в течение целых шести лет. Потом мы поймали его последнего агента. Товарищам из министерства внутренних дел удалось выяснить подробности гибели Шаврды и Гавранека. Вокруг этой истории мы умышленно подняли шум. На удочку попались и австрийские газеты. Бартак исчез, и с той поры о нем ничего не слышно. Жил где-то в Австралии. Таким образом, есть основания считать, что мы выиграли борьбу. Однако у меня нет чувства удовлетворения. Дело в том, что мы не выявили канал, по которому Бартак передавал в нашу страну указания агентуре. Ясно, что он не пользовался связными или рацией. Мы провели даже голубиную связь, да-да, не смейтесь, именно голубиную. Но это ничего не дало. Каналы связи — моя навязчивая идея. Я не успокоюсь, пока не установлю их. Ведь канал в любой момент может быть снова использован, а мы не имеем об этом никакого представления. Вот почему мне не понравилось, когда вы стали копаться в этой старой истории с Краусом. Он, как и Сыровы, унаследовавший дом от Краусов, появился в Седловице не случайно. Он работал на Бартака еще во время войны, да и после нее. Об этом в деревне знают. Там есть наверняка люди, которые могли бы открыть истину. Но кто именно?

Теперь Ярде все стало ясно. Он выглядел простым путаником и дилетантом. О неустанном поиске и высококвалифицированной работе свидетельствовали все факты, о которых капитан Маришка говорил как о само собой разумеющихся вещах. Загадка с железнодорожником раскрыта вот уже более двадцати лет назад. Похождения Бартака намного сложнее, исчезновение Шаврды и Гавранека нашло свое объяснение, группу „Эрроу“ контролировало гестапо, об организации „Кладиво“ гестаповцы тоже знали, хотя подпольщики об этом не подозревали. Получалось, что все материалы, добытые Ярдой с таким большим трудом, можно выбросить в печку.

Маришка почувствовал разочарование Ярды.

— Я вижу, что расстроил вас. Не вешайте голову, подпоручик. Вы вели поиск в одиночку и могли получить данные только на основе воспоминаний людей и небольшого числа доступных архивных материалов. Но и в этом случае вы могли бы обнаружить еще неизвестный нам факт. А иногда бывает достаточно нового взгляда на вещи, новой мысли, чтобы появились взаимосвязи, на которые раньше не обращалось внимания. В нашей работе подобное бывает нередко.

— Я сомневаюсь, что в моей работе вы найдете что-нибудь полезное.

— Ошибаетесь, юноша. Вы добросовестно собирали факты и обобщили их. Причем в общих чертах вы пришли к таким же выводам, что и мы. Я скажу больше, когда прочту вашу работу, — пообещал Маришка.

— Спасибо. Но имею ли я вообще право оставлять свое творение в библиотеке? — спросил расстроенный Ярда. Капитан весело улыбнулся:

— А почему нет? Еще чао назад вы были абсолютно уверены, что проделали добрую работу. После этого ничего не изменилось.

— Разрешите еще один вопрос, товарищ капитан?

— Пожалуйста.

— До сегодняшнего дня я полагал, что послевоенные похождения капитана Бартака являются лишь довеском к его истории. Теперь же мне кажется, что именно в них все дело. Я не ошибаюсь?

— Нет. Но сети Бартака давно не существует, а ее шеф живет в далеких краях.

— Для меня самый существенный вопрос! работал Бартак на немцев или нет?

Маришка вздохнул:

— Однозначно на этот вопрос нельзя ответить, подпоручик.

— Прошу вас, для меня важно, верно ли мое подозрение. Если этого нельзя доказать, пусть косвенно, тогда я обязан отказаться от диплома.

— Хорошо. Я расскажу вам, хотя мне придется затронуть некоторые секретные данные. Можно с уверенностью утверждать, что Бартак с гестаповцами не сотрудничал. После войны к нам в руки попались сотни гестаповцев, и все они были обозлены на Бартака за то, что гонялись за ним безрезультатно. Они тоже считали удивительным, что каждый раз ему удавалось скрыться. У меня есть одно интересное показание.

Маришка достал папку и зачитал:

— „Криминальный советник Коселек говорит, что всего у Бартака было 29 перестрелок с гестаповцами. А о нем говорили, что он является отличным стрелком. Причем не застрелил ни одного сотрудника гестапо. Смертельно ранил лишь двух наших четников, а в гестаповцев стрелял таким образом, что девять из них оказались раненными в руку либо в ногу“. Любопытно, да? — Он полистал в папке: — Или вот… „Меры против засланных парашютистов гестаповцы были обязаны согласовывать с ответственным офицером абвера. Отсюда следует, что абвер знал о каждой гестаповской акции. Только однажды Коселек не проинформировал абвер заранее. По доносу одной рьяной нацистки, узнавшей в деревне Бартака, туда отправились три четника. Бартак был один, тем не менее он вырвался из окружения, застрелив двух четников на месте, а третьего серьезно ранив. После этого он надолго исчез. Об этом факте рассказал ассистент Фромер, Он присутствовал при докладе советника Коселека офицеру абвера об акции против Бартака в Ланжовице. После этого там прошли аресты, неожиданно были взяты девять членов подпольной группы… А Бартак как сквозь землю провалился. И такое случалось не раз. Поэтому Фромер подумал, что Бартака кто-то предупреждает“.

Капитан закрыл папку.

— Фактов подобного рода немало. И всегда за ними стоит абвер. Несмотря на то что после падения Канариса [3] Ф. В. Канарис — немецко-фашистский адмирал, начальник абвера в 1935–1944 гг. — Прим. ред. абвер потерял значительную часть полномочий, его задачи остались неизменными. Через Бартака абверовцы могли проникнуть непосредственно в сеть английской разведки. История венских организаций „Эрроу“, „Кэрбол“ и других подтверждает правоту подобных предположений. Таким образом, связь у него была не с гестапо, а с абвером.

Капитан Маришка замолчал. Ярда тоже все высказал, и ему нечего было добавить. В ту минуту он был не в состоянии выразить свои чувства. На душе стало спокойнее, мысли о собственной неудаче отошли на задний план. Правда, ему показалось непонятным, почему капитана беспокоит такой, на первый взгляд, второстепенный вопрос. И он напрямик спросил об этом.

— Почему беспокоит? Это далеко не пустяк. Свой канал связи Бартак может использовать в любой момент. За минувшие годы противник мог тысячи раз убедиться в том, что мы о нем не имеем представления. Далее, с этим делом сталкивались многие наши товарищи, а больше всех не повезло мне, так как дыра оказалась именно на моем участке.

Настало время уходить: через пять минут их должен был принять начальник штаба.

— А копию я вам привезу, как только мне удастся съездить домой. Спасибо за информацию, товарищ капитан.