Андрей Валентинов - Диомед, сын Тидея. Книга 2. Вернусь не я

Раньше сипела, теперь скрипит. Громко так скрипит! Выходит, коряги даже смеяться умеют?

– Вот чего, маленький ванакт! Ты просил напомнить, когда Лесбос пройдем…

Хлопнул я себя по лбу. А ведь точно! Не иначе гроза из башки моей этолийской все напрочь вышибла.

– Так вот, мы его и прошли. Только что. Да ты, видать, не заметил. Все влево смотрел да вверх, а Лесбос-то по правому борту был…

Да-а, не быть мне моряком!

– Виноват! – вновь вздохнул я. – Значит, уже прошли? А я думал, еще целый день плыть…

И в самом деле! Даже я знаю, что от Навплии до Лесбоса – два дня пути с хвостиком. И то при хорошем ветре. А нас ветер не баловал, только сейчас Зефир Полуденный плечо подставил.

– То-то и оно…

Просипела коряга – и вновь смолкла. Смолкла, тьмой вечерней окуталась, в доски палубные вгрузла. Чего-то не так с корягой! Оглянулся я, вправо поглядел, где во тьме Лесбос спрятался, вверх посмотрел…

– Не спеши, маленький ванакт. Вместе на звезды поглазеем. Слушай пока…

Хотел вновь сказать «так точно» – раздумал. Не шутит кормчий!

– Ты, маленький ванакт, умный мальчик. И батюшка покойный твой умным мальчонкой был. Все со мной сходить просился – не успел, бедняга…

А я и не знал! Молодец, папа!

– Потому не буду тебе глупости всякие городить, что, мол, сон мне был, и другим сон был, и Ориона-Охотника в море видели…

– Вправду видели? – не утерпел я.

Засопела коряга, насупилась.

– Видели, не видели – не в том сила. А вот что мы на день раньше к Лесбосу пришли… Смекаешь? Ветерок хилый, гребли средственно, не гнали. Это ж чьими такими молитвами, а?

Окатило меня холодом – до кончиков ногтей. Не от вопроса – от ответа. Только не прав ты, Антиген, великий кормчий, коряга старая. Без молитв обошлось! Видать, изголодались там, на Снежном Олимпе!

Спешат!

– Всяко бывает, маленький ванакт. Да только не все это. Хотел ты на звезды поглядеть. Так погляди! Головой можешь не крутить, туда и смотри, на север, куда плывем…

– А мы не на север плывем, дядюшка, – не утерпел я. – Мы плывем между севером и востоком ближе к северу на одну шестую долю. Так?

Знай наших, коряга! Зря, что ли, я у дяди Эгиалея лучшим учеником был?

Думал, засмеется, заскрипит то есть. Или возмутится.

Смолчал. Смолчал, набычился.

– Смотри!

Взглянули мне звезды в глаза – маленькие, острые…

…Медведицы: Каллисто-нимфа с Идой-кормилицей, одна под другой, под ними Кефей, батюшка Андромеды Смуглой, которую Персею Горгоноубийце спасать довелось. Ну, притча: собственную дочь чудищу отдал, Кефей этот, – и все равно на небо попал! Вот он, сияет, а справа, как и полагается, супруга, Кассиопея-царица, из-за которой и вся беда случилась, нечего красотой своей эфиопской перед нереидами хвалиться!..

Странно, еще не ночь, а звезды такие яркие. Словно мы на корабле под самое меднокованое небо вознеслись!

А правее… Я только вздохнул. Когда нас, эфебов, учили все эти Кассиопеи с Кефеями различать, созвездие, то, что сейчас Каллисто-Медведицы правее (огромное, о двадцати звездах!), Борцом называли. Борец – и все тут. А недавно узнал – иначе эти звезды теперь именуют. Не Борец уже – Геракл! [6] Расположение звезд и планет соответствует весне 1119 года до Р. Х.

…Радуйся, дядя! Верю, что даже если ты сейчас ТАМ – ты не с НИМИ!

ТЫ – не с НИМИ!

Ну а еще правее, к востоку ближе…

– То, где девять звезд, – засопело рядом. – Их сейчас Близнецами кличут…

И вправду кличут – после того, как сгинули Кастор с Полидевком, братья Елены. Вовремя сгинули! Братья – на небе, заняты, нет им возможности за сестру вступиться, лад в семейке навести.

Да, все верно, девять звезд, как и сказано… То есть совсем не девять! Больше – и намного!

– Понял ли, маленький ванакт?

На миг показалось, что я снова эфеб, и не старший – первогодок. Когда нас с Капанидом в первый раз в учебный лагерь отправили (тот, что в лесу, за алтарем Реи), мы все больше меч мечтали в руках повертеть. И не деревянный – настоящий, бронзы аласийской. А нас, заставив побегать да поотжиматься от травы, завели на ночь глядя в самую глушь. Завели – бросили. Вот небо, вот звезды, тучек нет. Выбирайтесь, эфебы! Лагерь как раз на юге – идите, не заблудитесь. А там и поспать можно будет!

Впрочем, лишние звезды – не загадка. А ежели и загадка, то самая простая. Для эфебов-первогодков.

– Бродяги, дядя Антиген. Блуждающие звезды. Сейчас весна, Антисфории – Дни Равноденствия – недавно прошли. Так и должно…

– Сосчитай!

Сипит коряга, сопит. Недоволен дядюшка Антиген, великий кормчий, аргивянским ванактом.

Делать нечего. Пожал плечами, считать принялся. Все верно, большие, разноцветные… блуждающие… Оранжевый – Зевс, бледно-желтый – Крон… Дий Подземный! Но ведь бродяги, блуждающие (их еще «планетами» кличут) – это же… Это же и есть – ОНИ!

ОНИ!

Всесильные, всевидящие, равнодушно взирающие на нас, хлебоедов, с меднокованого неба!

– Эх, маленький ванакт! Знаешь, был я в Эфиопии, золотишко да кость Абу-зверя торговал, так там, в Эфиопии этой, царь прежде всего в звездах должен разбираться, а уж опосля – в копьях да мечах! Ведь сколько этих, блуждающих, сейчас в Близнецах должно быть? Два всего – Арей да Крон. Один вверху, второй – ниже. А что ты видишь?

Не стал отвечать – незачем. Только усмехнулся. Даже не усмехнулся – губами дернул. Не править тебе Эфиопией, Тидид!

…ОНИ все были здесь. Все! Красный Арей внизу, над ним – еле заметный белесый Гермий, сияющая злым огнем Афродита, оранжевый Зевс… И Крон! На самом верху, выше всех, выше сына-Громовержца, выше внука-Эниалия!

Как только из Тартара выбрался, старик?

А ТЫ, мама? ТЫ – тоже там? Там, рядом с Кастором и Полидевком, божественными Близнецами, ТВОИМИ братьями? Там, между севером и востоком, как раз над Троей, проклятой Троей, куда несет нас могучая длань Поседайона Конегривого?

Да, ОНИ были там, где и должно, – над Троей. ОНИ спешили. Ждали.

Жаждали!

Я смотрел в холодное, не по-вечернему темное небо, в бесстрастные глазницы звезд, ловил ИХ острый взгляд, и вдруг почудилось (почудилось?), что купол небес медленно, бесшумно опрокидывается, и вот уже нет моря, исчезли волны, а мы мчимся вниз, прямо по звездам, словно по стенкам гигантского котла. А впереди нет ничего, кроме безвидной бездны, и лишь старик-Крон подмигивает нам желтоватым оком.

Ладонь на глаза… Отпустило, хвала Деметре Теплой!

– И это не все, маленький ванакт. Погляди на запад, где Орионов Пес. Тот, что Большой…

На Пса я уже смотрел без всякого удивления. Пес и Пес, справа от Ориона, как и положено. А слева Арго, тот, на котором коряга плыть не пожелала…

– Собака! Собачья Звезда! [7] Собачья Звезда – Сириус. Она же сейчас в море должна нырнуть, она же…