Андрей Малютин - Путь оракула

– Очень интересно, но это все я уже где-то слышал. Индуизм. В основах этой религии есть что-то, напоминающее сказанное вами.

– Люди могут об этом только догадываться, Том. Но лишь немногие из людей могут оперировать своей и чужой душой так, как они этого хотят. На это способны только черные маги.

– И вы, как я понимаю, являетесь одним из них?

– Нет, Том, но определенное отношение к ним я имею.

– Так вы хотите, – стал догадываться Том, – лишить меня души и духа?

– Почти так, Том, но не до конца. Я не собираюсь лишать тебя души навсегда. Вселить душу в мертвое тело не в моих силах. Я многое могу, но это, – он поднял вверх палец с перстнем, – это может сделать только Божественная сущность. Мне нужно, чтобы душа твоя лишь на время ушла из тела. Дух твой будет пребывать в нем. Именно в это время я смогу вместить в твое тело свою душу.

– Но это же все равно фактически убийство. Куда же тогда денется моя душа?

– Ты так держишься за нее? – Человек в черном рассмеялся. – Не бойся, – начал он говорить сквозь смех. – Я запрячу свою душу в твоем теле так, что и для твоей там хватит места. Вернувшись обратно и возродив твое сознание, она даже не заметит, что у нее появилась соседка. – Он прекратил смеяться и зло посмотрел на Тома. – У тебя все равно нет выбора. Ты подписал контракт.

– Но зачем вам все это? – Том уже начал жалеть, что ввязался в эту мистическую авантюру.

– Видишь ли, Том, мое тело мешает мне. Оно слишком приметное. Рост и глаза привлекают внимание окружающих. Я из другого мира, Том. Мне не хочется светиться.

– Из другого мира?

– Хватит объяснений, Том. Пора переходить к делу. Завтра полнолуние. В 23. 00 я буду у тебя со всем необходимым. И не пытайся скрыться. Это все равно не получится.

Человек в черном развернулся на каблуках и быстро вышел из кабинета, захватив по пути кейс с одним экземпляром контракта.

23 часа 00 минут. Следующий вечер.

Том боялся и одновременно его терзали сомнения. Зачем было человеку в черном показывать чипы? Чтобы потом убить его? Если все то, что он говорил, правда, то поводов для волнения не было. Но если что-то пойдет не так, если его обманывают и не вернут ему его душу? Что тогда? Том целые сутки думал над этим. Действительно. А так ли важна для него его собственная жизнь? Он думал о том, что, отобрав у него душу, человек в черном в обличии Тома Смита присвоит себе все научные открытия в астрофизике, что записаны на чипах. Том поймал себя на мысли, что именно это не дает ему покоя больше всего. Не потеря души, а возможность потерять то, что может сделать его знаменитым на весь мир, – вот чего боялся Том. Он не хотел себе признаваться в этом. В конечном итоге дилемма: что важнее – потеря души, а, значит, жизни, или потеря возможности стать знаменитым, была не решена.

Дверь открылась, и в кабинет зашел человек в черном.

– У меня все готово, Том, – заявил он с порога. В руках его был все тот же кейс, которым он тряхнул для убедительности. В нем что-то звякнуло. – Пьер зайдет сюда утром и приберет здесь все, а также выполнит некоторые инструкции, которые он получил от меня.

– Что я должен делать? – поднявшись с кресла, как можно увереннее спросил Том.

– Ты практически ничего.

Человек в черном поставил на стол увесистый кейс и щелкнул замком. Том подошел поближе и увидел внутри него множество бутылок с прозрачной жидкостью и герметично запакованный пакет с какими-то трубками. Под всем этим был виден сверток из красного бархата. Все это человек в черном начал доставать и укладывать на стол.

– Что это? – спросил Том.

– Это обычная глюкоза, физраствор и инсулин.

– А в свертке?

– Ты непомерно любопытен, Том. Это тебя не касается.

– Хорошо, – Том отошел в сторону.

Человек в черном разорвал пакет и вытащил из него систему для внутривенных вливаний. Затем, воткнув иглу в бутылку с физраствором, наполнил трубку системы препаратом.

– Вот теперь точно все готово, – ухмыляясь, произнес он. – Укладывайся вон там. – Он указал Тому в сторону стоящего у стены дивана.

– Вы будете вводить мне физраствор? – изумился Том. Честно говоря, он ожидал несколько другого. Лезвие по вене, нож к горлу, палка по голове или что-нибудь в этом духе.

Человек в черном ухмыльнулся снова.

– Я же говорил тебе, что не собираюсь убивать, – словно опять прочитав мысли Тома, произнес он, – мне нужна не смерть, а длительная потеря сознания. Ты когда нибудь слышал об искусственной гипогликемической коме? По-другому ее называют инсулиновым шоком. По глазам вижу, не слышал. В прошлом веке она использовалась для лечения шизофрении. – Человек в черном взял несколько ампул с инсулином, набрал препарат в шприц и ввел инсулин в бутылку физраствора через пробку. – Так вот. Сейчас ты ляжешь, я введу тебе иглу в вену и включу систему. Ты будешь медленно терять сознание, пока не впадешь в стопор, а затем в кому. Дальше уже мое дело.

– Это не опасно?

– Не беспокойся. Если это не опасно для дураков, то для умных людей, – он громко рассмеялся, – это не опасно тем более.

Через несколько минут Том лежал на диване, и система была подключена. Сначала он считал капли в капельнице, потом закрыл глаза и стал засыпать. На лбу выступили крупные капли пота, мышцы начали подергиваться. Человек в черном несколько раз менял бутылки, добавляя в них инсулин. Через три часа человек в черном подошел к Тому, поднял закрытые веки и, посмотрев в глаза, удовлетворенно кивнул головой. Том не реагировал ни на крик, ни на боль. Он находился в коматозном состоянии.

Отойдя от дивана, человек в черном подошел к столу и развернул сверток. В нем лежали кинжал с кривым лезвием из черной стали, стеклянный пузырек с прозрачной жидкостью и шесть свечей. Он расставил свечи по периметру дивана и зажег их. Затем, читая на ходу заклинания, взял кинжал, открыл пузырек и смочил клинок прозрачной жидкостью. Кабинет заполнило ужасное зловоние. Подойдя к Тому, он сделал неглубокий разрез кончиком клинка на его предплечье. Жидкость попала Тому в кровь, и его мгновенно забила мелкая дрожь.

Затем, сев перед диваном на колени, человек в черном поднес клинок к своему запястью и повернул лицо к окну.

– Тарлок варогада дао мит, – громко крикнул он. Через секунду стекло в окне выбило порывом ветра, и в кабинете закружился воздушный водоворот. – Хожой шолош амадей, – повысив голос, заорал он. Огни свечей потухли, и свечи попадали на пол. По кабинету летали бумаги, ручки, карандаши и прочие мелкие предметы. – Тажол двана у-у-уричай шой, волант, – прокричал он и резко резанул себя по запястью. Клинок вошел в тело как в масло. Через долю секунды отрезанная кисть валялась на полу, а из культи предплечья точками брызгала алая кровь. Воздушный водоворот резко стих, и на пол стали падать летающие секунду назад по комнате предметы. – Валдес идинг ортогала, – теряя сознание, хрипло произнес человек в черном и ткнул окровавленной культей в рану на предплечье Тома. Кровь их смешалась.