Уинстон Черчилль - Вторая мировая война. (Часть I, тома 1-2)

Поэтому я предложил ввести еще одну степень – «внимание», которая должна была начинаться по сигналу сирены, в отличие от степени «тревога», которая должна была объявляться, когда наблюдатели на крышах, или, как их называли, «Джим крау», сообщают о «неминуемой угрозе». Последнее должно было означать, что противник фактически над головой или где-то поблизости. В соответствии с этим были разработаны и планы. Чтобы заставить повиноваться жестким правилам, когда нам приходилось жить под угрозой неоднократных дневных налетов, я предложил каждую неделю учитывать число часов, проведенных работниками аппарата каждого министерства в убежищах.

Это было проверкой выдержки всех. Фактически эти сведения представлялись восемь раз. Забавно, что военные учреждения в течение некоторого времени имели самые худшие показатели. Оскорбленные и подстегнутые этим, они быстро заняли надлежащее место. Потеря времени во всех министерствах была сведена к минимуму. Наши истребители к этому времени добились того, что дневные налеты стали обходиться противнику слишком дорого, и этот этап пришел к концу. Несмотря на непрерывные предупреждения и тревоги, едва ли хоть одно правительственное учреждение было повреждено в дневное время, когда они были заполнены народом, и едва ли были какие-либо потери в людях.

Еще 1 сентября, до того как начались крупные ночные налеты, я обратился к министру внутренних дел и некоторым другим лицам.

Предупреждения о воздушных налетах и меры предосторожности

«1. Нынешняя система предупреждений о воздушных налетах была разработана на случай крупных массовых налетов на определенные цели, а не в расчете на следующие один за другим по нескольку раз в день налеты, тем более не в расчете на налеты блуждающих по ночам отдельных бомбардировщиков. Мы не можем позволить крупным районам страны оставаться в состоянии неработоспособности в течение многих часов каждый день и в состоянии паники каждую ночь. Мы не должны позволять противнику мешать нашим военным усилиям путем остановок работы на заводах, которые он не смог уничтожить.

2. Поэтому следует ввести новую систему оповещения:

– «внимание»,

– «тревога»,

– «отбой».

Сигнал «внимание» не должен нарушать нормальную жизнь данного района. Люди, не занятые на государственной работе, могут, если пожелают, направляться в убежище или отправлять своих детей в безопасное место. Но вообще же они должны приучить себя, и они действительно приучаются, к опасностям и прибегать только к такого рода предосторожностям, которые сообразуются с их долгом и темпераментом.

3. Все службы противовоздушной обороны должны функционировать, опираясь на увеличенный основной персонал, и не следует каждый раз по сигналу предупреждения вызывать всех, как это делается сейчас. Служба наблюдения должна быть создана на всех выполняющих военные заказы заводах, и она должна вступать в действие, когда подан сигнал «внимание»; служба наблюдения будет иметь необходимые полномочия объявлять на данном заводе или в данном учреждении «тревогу». Сигнал «внимание» может быть подан в дневное время путем поднятия желтых флажков необходимым количеством специально уполномоченных на это людей. Ночью же можно воспользоваться мигающими желтыми (или, возможно, красными) лампами. Следует изучить возможность использования в этих целях уличного освещения и применения специальных сигналов по телефону.

4. «Тревога» – это прямой приказ «идти в укрытие», и по этому сигналу весь персонал противовоздушной обороны должен занять свои посты. Это, по-видимому, будет совпадать со временем фактического налета или происходить за короткий промежуток времени до него. Порядок несения службы в каждом отдельном случае должен разрабатываться в соответствии с местными условиями.

Сигналом «тревоги» будет сирена. Возможно, нет необходимости сопровождать этот сигнал световыми или телефонными сигналами.

5. Сигнал «отбой» может подаваться, как и теперь. Он будет возвещать об окончании периода «тревоги». Если период «внимания» не миновал, флаги по-прежнему должны быть вывешены. Если противник определенно повернул обратно, то флаги предупреждения и световые сигналы должны быть убраны.

Применение сигналов «внимание» и «тревога» может быть в разных районах страны различным. В районах, подвергающихся частым налетам, таких, как Восточный Кент, Южный и Юго-Восточный Лондон, Юго-Восточиая Англия, Бирмингем, Дерби, Ливерпуль, Бристоль и некоторые другие районы, сигнал «внимание» будет обычным.

Сигнал «тревога» будет означать фактический налет. Такой порядок будет применяться также к району Уайтхолла. В других районах страны может быть оправдано более частое применение сигнала «тревоги» для того, чтобы не допускать ухудшения постановки противовоздушной службы.

6. В правительственных учреждениях Лондона не следует никого принуждать идти в укрытие до того, как начнется стрельба и прозвучит сирена, возвещающая состояние «тревоги» в соответствии с новым положением. Никто не должен прекращать работу лишь потому, что в Лондоне подан сигнал «внимание».

Парламент также нуждался в руководстве своей работой в эти опасные дни. Члены парламента считали, что их долг показать пример. Это было правильно, но дело могло зайти слишком далеко. Мне приходилось уговаривать членов палаты общин соблюдать элементарную осторожность и приспосабливаться к особым условиям момента. На закрытом заседании палаты я убедил их принять необходимые и хорошо продуманные меры предосторожности. Они согласились не объявлять о днях и часах своих заседаний и прерывать их, когда «Джим крау» сообщит спикеру о «непосредственной опасности». В таком случае все они послушно спускались в тесные ненадежные убежища, которые были для них устроены. К чести английского парламента надо сказать, что члены его продолжали заседать и выполнять свои обязанности на протяжении всего этого периода. Члены палаты общин очень щепетильны к такого рода вопросам, и можно было легко ошибиться в оценке их настроения. Когда одно помещение было повреждено, они перешли в другое, и я прилагал все усилия, чтобы убедить их следовать мудрому совету. Короче говоря, все вели себя здраво и с чувством достоинства. К счастью также, когда несколько месяцев спустя здание палаты общин было разрушено, это произошло ночью, а не днем, когда оно бывало полно народу. Когда мы научились бороться с дневными налетами, то стало возможным обеспечить больше личных удобств. Но в первые несколько месяцев меня не покидало беспокойство о безопасности членов парламента. В конце концов именно свободный и суверенный парламент, свободно избранный всеобщим голосованием, могущий в любой момент сместить правительство, но с гордостью поддерживавший его в тяжелые времена, был одним из элементов, участвовавших в борьбе с врагом. И парламент победил.