Наталья Бекенёва - Сенька Соломкин и тайны кулимагии. Кулиназия №1.

Наконец, шанежкам удалось поднять тяжёлую занавесь, и зал озарился ярким светом.

– Я здесь давно, – проголосил увесистым басом царь Батон, поднявшись с высоченного трона.

Подле него смиренно стоял рецептник Тимьян. Карбонадий остановил жестом шумную свиту во главе с принцессой Колбасеей, которую сопровождали беспокойные шпикачки, и важно двинулся навстречу Сдобьяну Мудрому с советником Сервелатисом.

– Рад видеть вас уважаемый Карбонадий Дымыч, – почтительно произнёс царь Батон.

– Взаимно, – ответил правитель Рулькино.

Государи пожали друг другу руки и сели по разные стороны длинного деревянного стола. Карбонадий Дымыч долго мостился в бугристое кресло, сплетённое из твёрдых ивовых веток. Сервелатис же расположился на широком для него столовом стуле, неудобно примостившись на угол, а пухлая Колбасея переминалась с ноги на ногу в окружении свиты. Шпикачки расшумелись, недовольно поправляя целлофановые юбочки и оглядываясь на чопорных придворных мучников, сидевших за столом.

– Что же вы не садитесь, принцесса? – обратился к ней принц Багет. – Мне право неудобно, когда дама стоит.

– Не хочется, – подкатила глазки Колбасея.

– У нас юбки помнутся, а принцесса и вовсе в стул не втиснется! – выпалила Горчуха.

«О!» – прокатился по залу рокот замешательства.

Колбасея надулась от злости так, что её красные джутовые повязки натянулись, как струны. Но тут к ней подоспела Плюшка Маковна:

– А у нас есть для вас чудесная буковая тахта, – впопыхах произнесла царственная тётушка указывая на деревянную менажницу в виде сердца. – Вы можете на неё преспокойно прилечь.

– Благодарю, – отозвалась принцесса и направилась к диванчику.

– Итак, – важно произнес царь Батон, – наконец, мы все собрались и можем обсудить сложившееся положение в Кулина́рии.

– Позволю заметить, что он, – воздел указательный палец Карбонадий в небо, – Великий Колбастер.

По залу вновь прокатился возглас недовольства, а царь Батон от злости впился пальцами себе в бок, норовя отщипнуть кусочек. У Плюшки Маковны расширились очи.

– И всё же, – хмуро произнёс Сдобьян Мудрый, глядя в глаза тётушке. – Я буду называть Его Великий Пекарь!

От этих слов, стоящие подле Колбасеи шпикачки, едва не рухнули в обморок. Принцессе стало дурно, и Розмарея принялась обмахивать её платочком.

– Не спорьте Ваши Величества, – вмешался Тимьян Пикантыч. – Наше сознание туманно. Возможно, мы, – указал он на всех собравшихся, – существуем в параллельном мире, и наша страна Кулина́рия вовсе невидима для обычных людей, не поварского происхождения . Я считаю, что Великий Колбастер и Великий Пекарь – это одно и то же лицо, – развёл в поклоне руками кулимаг. – В Десертии, например, его называют Великий Кондитер.

Шанежки, а с ними и старая Кулебяка, которую недавно ввезли в зал в четырёхколёсной корзиночке – покатились от смеха.

– Кон-дии-тер! – зашёлся от смеха принц Багет. – Вы это слышали?! – назло высмеивал он предположение рецептника, наградившего его дурнопахнущей посыпкой.

– А? Что? – подставила чёрствое ухо старуха Кулебяка принцу. – А, слышу! Великий Сладитель! Милая нелепица, – закряхтела она, и хохотом зашлись все собравшиеся.

– Хватит! – вмешалась, вскочив со стула, Плюшка Маковна. – У нас Совет! Быть может, вы забыли, кто такой Тимьян Пикантыч?! – Он знает то, что нам недоступно! Сильнейшая кулинарная магия – породила его. И я ему верю, – строго добавила она и опустилась в кресло.

– Позволю добавить, что в своих просветлённых снах я слышал, как некто называет Его Поваром, – сухо произнёс Тимьян, поклонился и стал за кресло Сдобьяна.

– Так вот, – продолжил царь Батон. – Уже кулилуние назад, как Великий…, – запнулся он и взглянул на рецептника, – …будем называть его Повар, – не захаживает на нашу Кухню. – Моя печь остывает и жара в ней всё меньше, – смущенно признался царь Батон, – Но дело даже не в ней, а в том, что новых мучных изделий Великий Повар вовсе не стряпает. Он забросил нас. Скоро забудет, как и тесто месить!

– И нас! Новых сосисок и шпикачек он уже не готовит, а старые – уже с душком, – высказалась Горчуха.

– Вот именно! – сокрушался принц Багет. – Скоро всё заплесневеет! Эта ужасная, ужасная болезнь! – схватился он за голову. – Если мы не предпримем что-нибудь неординарное, всю Кулинарию поразят безобразные споры плесени. Ведь на Кухне вообще никто не убирает. Ах! Я не переживу этих уродливых пятен на себе, – закрыв ладонью лицо, произнёс принц, едва не падая в обморок.

– У Повара нет вдохновения, – констатировал рецептник. – Однажды, в случайно попавшейся мне книге я прочёл об этом. Вдохновение – это особенное чувство, которое посещает кулинара, когда он начинает готовить.

– Я предлагаю составить новый, необычный рецепт, – поднявшись с другого края стола, сказал Карбонадий. – Основа будет в нём мучная, – почтительно склонил он голову, глядя на Сдобьяна, – начинка же, мясной.

– Да, но в этом рецепте должно быть нечто необычное! – вмешался принц Багет.

– Такой рецепт уже есть. Я работал над ним много лет, изучая кулинарные хитрости по поварским книгам, путешествуя по всей Кулина́рии, – сказал Тимьян Пикантыч.

– И в чём же его особенность? – язвительно поинтересовался принц Багет.

– До того как стать рецептником в Сдобино, я побывал в Десертии, Овощеи, Фруктовии, на Шоколадном архипелаге и даже на Коктейльных островах, где огромными пластами простираются залежи Мороженого. И вот мой скромный вывод: лучшей загадкой в рецепте – служат пряности и добавки. Нужно лишь приправить наш пирог чем-то ароматным – Повар будет сражён наповал и тут же и примется за дело!

Плюшка Маковна захлопала в пухлые ладоши, а сырные Шанежки услужливо поддержали её аплодисментами.

– Гениальный план! – восторженно сказала царская тётушка.

– Но как? Как, мы сможем подать этот рецепт? – недоумевал Расстегай.

– Я начертаю его магическими кулироглифами, – пояснил Тимьян Пикантыч. Довершит дело – кулимагия. И вуаля! Как говорят в Десертии, дело в шоколаде!

– Но как мы выманим Великого Кол…, – осёкся Карбонадий Дымыч, – …Повара на Кухню?!

– Очень просто! – заявил Паштет. – Устроим погром! – И Фуаграш с улыбочкой, затарахтел себе ложкой по груди.

Принц Багет скривился от неудовольствия.

– Какое неприличие! – произнёс он.

– Караул! Погром уже случился! На нас сошёл молочный кисель! – прокричал Колобок, вкатившийся в зал на своей печёной шляпе.

Бедствие

Все придворные вскочили с мест.

– Где это случилось? – воскликнул Карбонадий Дымыч.

– У Кастрюльных Холмов. Только вот Повара на Кухне нет. И спасать нас некому, того и гляди, наш дворец намокнет, а за ним и мучной амбар! – протараторил Колобок.