Кузьма Пашикин - Клёвая рыбалка. Всё о том, где и как ловить много рыбы

Река Воря, приток Клязьмы, пока еще не загрязнена, и здесь вполне можно половить рыбку. Река хотя и небольшая, но довольно рыбная. На поплавочную удочку в проводку ловятся плотва, окунь, подлещик. На спиннинг можно подцепить небольшую щуку.

Казалось бы, наивный вопрос: на что клюет? Ведь всем известно, что рыба клюет на червя, мотыля, опарыша. Ну еще на разные там растительные насадки – кашу, тесто, пареные зернышки…

Но если бы все было так просто! Думаю, многие любители рыбной ловли согласятся со мной, что клев рыбы часто не только капризен, но и непредсказуем. За свою более чем полувековую рыболовную практику не раз удивлялся я тому, как рыба порой пренебрегает самым лакомым, казалось бы, угощением, предпочитая совершенно неожиданное на первый взгляд «блюдо».

Важно знать водоем, особенности рыбалки на нем. Ведь каждый имеет свой кормовой состав. Отсюда и «капризность» рыбы.

Например, подлещика и леща на Шатурских озерах и на Истринском водохранилище ловлю на манную кашу, сдобренную анисом. А на Костромском водохранилище лещ лучше ловится на червя. На реке Оке в районе Серпухова его ловят на разрезанные кусочки свежего свиного сала. Нередко «привередничают» карась и плотва. В одном месте они предпочитают червя или мотыля, в другом – опарыша, в третьем – растительные насадки.

Так, на Сенежском озере плотву успешно ловил на манное тесто. А на Тростенском – крупную плотву и карасей ловил на личинку стрекозы, которую там почему-то называют «каракатицей».

Вновь двинемся по часовой стрелке и окажемся на восточном направлении Подмосковья. Если взглянуть на карту этого района, то сразу бросаются в глаза большие голубые пятна Шатурских и Туголесских озер.

Впервые в этот озерный край я попал летом 1967 года. И сразу был очарован широкими просторами местных озер, их неброской, но притягательной красотой. А главное – увлекательной, результативной рыбалкой. И долгое время после этого не признавал никаких других водоемов, кроме Шатурских.

Хорошо помню время, когда приезжал сюда с ночной электричкой, шел от станции пешком через весь город к озеру Муромское, накачивал лодку и с рассветом выплывал на озеро. Рыболовы со стажем помнят, что это место называлось «бурлилкой». Видимо, потому, что здесь падала в озеро перекатом с открытого канала теплая вода. Она бурлила, образуя пенистую круговерть. Вода нагревалась после прохождения через турбины местной электростанции. Потом канал «спрятали» под землю, вода стала поступать в озеро уже без характерного шума, не «бурлила». Лишь крутые буруны над поверхностью озера у впадения подземного канала напоминают теперь о знаменитой «бурлилке».

Знаменитой потому, что здесь всегда скапливалось много рыбы. А соответственно, всегда было много рыбаков. На берегу справа и слева от «бурлилки» иногда просто не было места, чтобы забросить удочку. В лучшем положении оказывались те, кто выплывал на лодке. Далеко выплывать не требовалось, достаточно было удалиться всего на 50–100 метров от берега. Клевал в основном подлещик, попадался и карась. За утро я иногда налавливал по два садка рыбы.

К сожалению, это озеро в середине 70-х годов было арендовано Егорьевским рыбхозом, и рыбалку с лодки там запретили. С тех пор лишь изредка приезжал сюда ловить с берега.

Самые теплые воспоминания сохранились и о рыбалке на озерах Святом и Заморном. На Святом ловил с лодки не только подлещиков, но и килограммовых лещей. А озеро Заморное в те годы было мелководным, летом зарастало настолько, что плыть по нему на лодке было почти невозможно, так как весла постоянно цеплялись за выступающие из воды водоросли. Озеро славилось обилием карасей. Бывало, найдешь среди надводного многотравья «окошко» чистой воды размером метр-два, и этого было вполне достаточно. Забросил горсть прикормки – рыбалка обеспечена.

Карась обычно клевал беспрестанно. Попадались «лапти» весом до полутора килограммов, вываживание которых доставляло рыболову немало хлопот. Ведь они всегда норовили уйти в спасительные заросли, откуда извлечь толстоспинную «чушку» было не так-то просто.

Но в конце 70-х годов озеро расчистили земснарядом, местами углубили до 6–7 метров. Все это происходило на моей памяти и на моих глазах. Удивительно, но карась после этого из озера исчез, зато завелось много хищной рыбы: щуки, судака, окуня. И там, где раньше вытаскивал удочкой карасей, стал ловить окуня.

Воспоминание об этой необычной рыбалке до сих пор вызывает трогательное чувство. Летним утром шел я к Шатурской рыболовной базе, что расположена на берегу озера Святого. До базы оставалось совсем немного. Справа и слева валялись комья земли, оставшиеся после зачистки бульдозером.

И вдруг один из земляных комьев двинулся в сторону. «Ежик!» – осенило меня. Не сознавая, зачем это делаю, подбежал к нему, накрыл кепкой и взял в руки. Колючий зверь сразу свернулся и замер. Хотел было тут же отпустить его, но мелькнула озорная мысль: не взять ли ежика с собой на рыбалку? Интересно было посмотреть, как поведет он себя в лодке. Представил, как буду угощать его свежей рыбкой.

Так и поступил. Запустил неожиданного спутника в лодку и выплыл. Сначала ежик не проявлял никакой активности. Потом с опаской вытянул мордочку и стал осматриваться, как бы изучая новую обстановку.

Постепенно он настолько освоился, что стал энергично бегать вдоль лодки, ничуть не обращая на меня внимания. Одну из пойманных плотвичек подложил ему. Сначала зверь равнодушно прошел мимо живого угощения, а через некоторое время, увлекшись удочками, я вдруг услышал характерный хруст. Посмотрел и приятно удивился: мой новый друг с аппетитом поедает плотвичку. Вскоре от рыбки остались лишь хвост и отдельные косточки.

Занятый ловлей, я уже перестал обращать внимание на проделки «гостя». И не сразу заметил, что ежик… исчез. Заглянул за борт и обомлел: бедный зверек уже еле держался на воде, прижимаясь к лодке и пытаясь подняться на нее. Как оказалось, по наклонной носовой части лодки он все же взобрался наверх и вывалился за борт.

Быстро взялся за подсачек, поддел им ежика и поднял в лодку. Отложил удочки, начал приводить его в чувство. Завернул в сухое полотенце, стал дышать ему в мордочку. Вскоре он задергал лапками, пытаясь освободиться от полотенца. Распеленутый, ежик немного постоял, не двигаясь, а затем вновь забегал по лодке, чему я очень обрадовался, так как чувствовал свою вину.