Юрий Бражник - Путешествие по северу Приморского края

Спустившись с перевала, подъехал к бывшему хутору Возный, и увидел заброшенные каменные постройки. По моим сведениям во время войны здесь располагалась воинская часть.

Справа от дороги по пологому склону казармы, стены сложены из местного камня, толщина стен около одного метра. Здания с огромными окнами. Внутри казарм сохранились громадные отопительные печи цилиндрической формы. Особенно поразило каменное, двухэтажное здание слева от дороги непонятной архитектуры. Совершенно непонятна и внутренняя планировка. На фронтоне еще сохранилась вылепленная дата 1952–1953 гг. Не так давно, но уже все заброшено.

После посещения хутора Возный выехал на автодорогу Кавалерово – Зеркальное. Проехав село Богополье, свернул на Суворово, эти села сохранились. Следующее поселение (на заброшенной дороге в Веселый Яр) Импань, от него ничего не осталось. Бегло осмотрел прилегающую к дороге поляну. Заметен земляной вал, здесь же валялись остатки конского плуга. Отсюда, судя по карте, отходила дорога, и линия связи на бывшее село Туманово, стоящее в восьми километрах западнее бывшего села Крещатик.

Пообедав на берегу ручья, въехал в Брусиловку, увидел дом, а перед ним на поляне большие качели, на которых качался какой-то мужчина, подошел к нему расспросить о дальнейшей дороге. Этот мужчина был еще не старым, плотного телосложения. Я обратил внимание на его руки с крупными рабочими ладонями, которыми он держался за веревки качелей. Делать ему, видимо, было нечего. Отчего и катался на качелях. Разговорились. Фамилия его Момот или Момонт И. А. В деревне он проживает с женой, и кроме них никого больше нет. А живут здесь с 1914 года. Приехали из Украины как переселенцы. Распахали земли, построили дома, развели скот. В окрестностях было много диких пчел, рыбы, фазанов, зверя. Мед вывозили во Владивосток. Разводили сады. Груши вывозили в Веселый Яр на продажу, на пароходы. Рядом были еще деревни Крещатик, Туманово и китайская Импань, которую я уже проехал. На лето, бывает, сюда приезжают пасечники из Кавалерово.

Деревня Брусиловка, со слов собеседника Момот И. А., названа в честь генерала Брусилова, который отличился в годы Первой мировой войны 1914–1918 гг.

Процветание деревень, рассказал Иван Александрович, окончилось с началом коллективизации. Коллективизация не создала крепких хозяйств. Деревни разорены, люди бросали свое хозяйство и уходили в промышленные поселки Тетюхе (Дальнегорск) и Кавалерово. Деревни из нескольких десятков дворов совершенно исчезли. Правда, на месте колхоза Туманово создан оленеводческий совхоз, называется он Тумановским, хотя самой деревни нет, а центральная его база находится вблизи Веселого Яра.

О многом мы успели поговорить со старожилом, но времени у меня было очень мало, так как ехал я на один день. Расстались мы, пожелав друг другу всякого добра.

На выезде из Брусиловки справа от дороги еще стоит дом, где, по словам Момота, располагалась почта. А кладбище находится перед деревней.

Выехав за деревню, не доезжая Крещатика, я заблудился, попал не на ту дорогу и только к вечеру снова выехал на основную. Проехал несуществующую деревню Крещатик, от которой вправо шла дорога на Туманово, заметил усадьбу, людей, но беседовать было некогда.

Только к вечеру достиг Веселого Яра. Поселок на берегу в красивой бухте святого князя Владимира. Жаль, что нет времени, отсюда можно попасть в Мокрушинскую пещеру.

Проезжая бухту, заметил, в ней находится много военных кораблей. Проехал Ракушку и Тимофеевку. Наступала темнота и я без остановки, не заезжая в Ольгу, помчался домой, поздно вечером приехал.

Весь путь составил около трехсот километров.

Позже на автомобиле УАЗ я несколько раз посещал эти места. В Брусиловке уже никого не было. От усадьбы Момот остались одни обгорелые головешки. В районе Брусиловки мы с В. Татарниковым и А. Иванченко нашли древнее городище, благодаря старой карте. Урочище, где находится это городище, на карте обозначено под названием «Закрепость». Но детально это городище и его окрестности мы так и не обследовали. Заезжали и в Туманово. Там еще сохранились остатки строений. Село стояло на реке Холувай, впадает в залив Владимира.

В Крещатике нашел деталь (ось с двумя колесами) конного плуга (увез в Дальнегорск поместить в наш музей, но сразу этого не сделал, а оставил на даче, откуда его стащили наши доблестные металлисты).

В этих местах нашел хутор Захарченко, посетил озера Широкое, Бологуровское и Известковое (Топауза). Когда-то эти места были обжиты, сейчас же находятся в полном запустении.

А с жителями Брусиловки Момот я «встретился» на… Дальнегорском кладбище. Дело в том, что, посещая могилы своих родителей, я обратил внимание на два надгробия, которые находятся недалеко от могил моих родителей. На надгробиях надписи Момот И. А. и Момот Н. А.

На хуторе Возном в здании с непонятной архитектурой расположилась лечебница, ее хозяином является Олег Мамаев, житель нашего города.

Таежная река Иман (Большая Уссурка) привлекает меня своим видом, своей первозданностью и своей таинственностью.

В прошлые годы на Иман можно было попасть лишь в летнее время по старой Тулапинской дороге, которая шла через Черемшаны. Позже через Горбушинский перевал и по Змеиному ключу и реке Красной к Иману и далее шла в Тулапинск, то этой зимой в январе 1978 года я выехал на лед Имана по зимнику, идущему из поселка Тайга, проложенному вдоль реки Красной. Лесозаготовители и здесь уже подошли к Иману, и даже перешагнули эту реку, и лес уже пилят в урочище Кабанья, и вывозят его по вновь проложенному зимнику.

Зимник пересекает в устье реку Красную и выходит на берег Имана у зимовья Крейца. Раньше в этом месте обитали геологи. В 50-х годах было открыто месторождение олова в Тулапинске. Из Синанчи была проложена дорога. В строительстве этой дороги принимал участие Владимир Расторгуев, житель Синанчи, который в то время работал на бульдозере «С 80». Это была необычная техника для тех времен, так же как и автогрейдер, который появился в Синанче после войны (1945 г.), управлял им Петр Наумович Ситников.

Вот на эту дорогу и вышел зимник, по нему возят лес.

В ту пору на этом месте был небольшой поселок и даже был построен мост через Иман.

В детстве мы с Санькой Кливцовым доехали до этого места на машине, она шла из Синанчи, а мы были на покосах в Змеином ключе. Не помню, кто из нас взял машину (мы же были еще детьми), но мы доехали до поселка поздно вечером. Смутно помню черную воду Имана, домики и шумящие вокруг в темноте кедры. Утром пешком мы вернулись в свои шалаши на покосах, где нас уже искали.