Игорь Филиппов - Военно-морские, охотничьи и рыбацкие истории. Серьёзно и смешно, всегда с любовью. Книга 1
- Название:Военно-морские, охотничьи и рыбацкие истории. Серьёзно и смешно, всегда с любовью. Книга 1
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:2020
- ISBN:978-5-532-07774-4
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Игорь Филиппов - Военно-морские, охотничьи и рыбацкие истории. Серьёзно и смешно, всегда с любовью. Книга 1 краткое содержание
Военно-морские, охотничьи и рыбацкие истории. Серьёзно и смешно, всегда с любовью. Книга 1 - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
…
з
Эта буковка « з», та, что сверху, не опечатка. Мой ноутбук стоял на столе во дворе, и я распрекрасно на нём клацал пальчиками, вкладывая в слова потрясающе умные мысли, как мне казалось. Вдруг сверху, с высокой сосны, упала шишка и ударила по клавише с буковкой «з». И буква «з» напечаталась. А в кроне сосны сидела рыжая, уже седеющая к зиме белка, она и уронила шишку. А может быть, и швырнула в меня, чтобы я совсем-то не отвлекался в своих воспоминаниях от происходящих в настоящее время событий!
Что по беличьи может означать эта буква «з»? Может: «Закругляйся!?» Ну, хорошо, закругляюсь.
…
Что же написать в концовке моего такого эмоционального повествования? Можно, конечно, сказать – как вывод – что охота – исторически сложившееся популярное социальное явление; что нерасторжима связь человека с природой; сообщить про её благотворное влияние на духовный мир человека, на формирование характера, мироощущения; что охота возвращает жизнерадостность, ясность ума и физическое здоровье после этих ужасных городских условий.
Однако как сухи и неинтересны эти строки, и вряд ли будут страстные охотники в них вчитываться.
Скажу-ка я другими словами.
Всех нас – настоящих охотников и собак – ведёт на охоту влюбленная в природу охотничья страсть! Доверьтесь ей, и она введёт вас в свои тайники, развернёт перед вами свои богатства, покажет все краски и звуки лесов и вод, недоступные ни людям с ружьями , ни « евдокиям-запретительницам» …
Для меня же отказ от охоты – это конец жизни: сначала психическое увядание, затем – физическая смерть. А совсем в старости, когда мир сузится до размеров какой-нибудь комнатушки, я очень надеюсь, что память перенесёт меня в тверские, вологодские, карельские, ленинградские леса, мурманские сопки, подмосковные луга, Карпатские горы… И снова я встречусь с моими дорогими собаками, и мы пойдём вдоль бесконечной широкой реки, рыбача и охотясь, ночуя у бесчисленных костров, изредка встречая близких людей и просто знакомых рыбаков и охотников. И так будет вечно…
…
Все это я постараюсь завтра рассказать нашей Евдокии, когда она соизволит проснуться после 12.00, а если не поймет, то не буду особенно страдать из-за этого: ведь будет ещё множество счастливых дней, когда потащит нас с моим ушастым другом неуемная охотничья страсть , одинаково бурлящая в наших жилах, в леса и болота, поля и луга…
Деревня Новая (Чагрин Камень). Статья написана в 2010 году, некоторые дополнения в 2020 году.
Часть третья. Рассказы
Три патрона и английский сеттер. Разные мысли, приходящие на охоте с легавой
Сон не хочет отступать, завораживает, уносит к чему-то смутному и расплывчатому. Бесконечно долго продираюсь сквозь его частокол и, наконец, просыпаюсь. Медленно вспоминаю, как вчера, перетащив вещи из машины в дом и наскоро перекусив, мы с Линдой – восьмилетним английским сеттером – залегли спать, не протопив печь. Ноябрь в этом году не особенно холодный, однако дом за две недели нашего отсутствия полностью растерял накопленное тепло. Уставшие, после тяжёлой дороги с автомобильными пробками, снеговыми зарядами и обледеневшим асфальтом, мы «продрыхли» до девяти часов утра, и сейчас вылезать из-под тёплого одеяла совершенно не хочется.
За окнами медленно светлеет. Отяжелевшая от влаги сосновая лапа легонько постукивает в стекло. «Смотри-ка, никак ветерок поднялся» , – бормочу я собаке. Линда барабанит хвостом по полу своё полное согласие с моими словами и изображает готовность идти куда угодно. Электрочайник даёт возможность быстро позавтракать, и наступает долгожданная минута сборов. Старенький ИЖ-58М двенадцатого калибра, полный патронташ на 24 патрона, нож, спички в герметичной упаковке, рюкзачок с прокопчённым котелком, видавшая виды кружка, чай, сахар, несколько бутербродов. Одеваюсь. Резиновые сапоги, ватник (не шумит в лесу и мало заметен поздней осенью), запасные носки… всё! Линда озабоченно носится кругами вокруг дома, то подбегая и заглядывая в глаза, то отбегая к лесу и зовя за собой. «Пойдём к реке!» – говорю ей, и понятливая собачка сразу же бежит по едва заметной тропинке к речному обрыву, где у берега в кустах ивняка укрыта наша старая деревянная лодка. Она полна воды, сверху покрытой сантиметровым льдом. Проламываю сапогом лёд, опасаясь, как бы не разорвать резину. Быстро очищаю лодку от кусков расколотого льда и шарю голой рукой в воде в поисках утонувшего черпака. С трудом нахожу его и, время от времени дыша на озябшие пальцы, вычерпываю воду. Линда терпеливо стоит на берегу рядом с вещами. Наконец все приготовления закончены, оружие и снаряжение уложены, собака в позе вперёдсмотрящего застывает на носу лодки. Отправляемся!
Большая река в месте переправы довольно широкая – около ста метров. После затяжных осенних дождей она вспучилась, помутнела, по её поверхности, как весной, быстрым течением несёт всякий лесной хлам. Попадаются даже вымытые с корнем деревья, принесённые с верховьев, и подточенные бобрами осины. Особенно внимательно слежу за топляками, которые эдакими плавучими минами медленно сплавляются по реке, задрав более лёгкий конец к поверхности, а тяжелым комлем ударяясь о дно. С характерным свистом стремительно проносится табунок гоголей и скрывается за поворотом реки. Отмечаю перелинявших к зиме красиво окрашенных селезней и размышляю о том, что охотничий сезон с легавой собакой закончился, и этот наш последний выход в лес не более чем просто прогулка. Вальдшнепы отлетели, тетерева и глухари давно стойки не держат, а больше в ноябрьском лесу с английским сеттером охотиться не на кого… Сделав большой круг, прогуляемся вдоль мохового болота, попьём чайку в приметном месте на обрыве Извилистой речки и вернемся берегом Большой реки к лодке. Таков план.
Вот и берег. Этот, так называемый «дикий» берег, точно так же, как и «домашний», зарос густым ивняком, ольшаником, черёмушником и смородиной. Продираясь сквозь заросли по узкой тропинке, ощущаю терпкий запах сломанных веток дикой чёрной смородины, растущей в изобилии по всему берегу. Лет тридцать назад, когда ещё не было такого наплыва дачников, мы, почти местные аборигены, вдоволь собирали мелкие, но очень душистые ягоды чёрной смородины и до оскомины ели их. Женщины варили из них целебное варенье и пекли пироги. Сейчас у каждого на участке чёрной смородины в изобилии, всё каких-то мудрёных названий и сортов, а дикая смородина забылась, отошла на задний план и явно помельчала. Как будто почувствовала свою ненужность… Теперь, пожалуй, только дрозды-рябинники в конце лета, налетая огромными стаями на прибрежные рябины и черёмухи, лакомятся душистыми чёрными ягодами, если, конечно, удосужатся спуститься с верхних этажей.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: