Александр Кузнецов - Наградная медаль. В 2-х томах. Том 1 (1701-1917)

Извещённые о награде гвардейцы, не дожидаясь настоящих, уже вырезали самодельные кресты из жести, кожи французских трофейных сёдел, накладывая эти кресты бутербродом — чёрный на белый так, чтобы края белого выходили по контуру из-под чёрного, скрепляли их по форме прусского ордена и нашивали на мундиры с левой стороны груди, где положено им было красоваться.

А выдача подлинных крестов затянулась. Прусский король явно спохватился, что поступил опрометчиво. Но нужно было как-то выходить из создавшегося положения. Тогда жалованный крест был учреждён заново, несколько изменённый, под названием «Кульмский крест» (для русской гвардии), дата учреждения — 14 декабря 1813 года. Кресты были подразделены: на офицерский, размером 44x44 мм, и солдатский — 42x42 мм. Сработали эти ордена дешевле и много хуже, чем настоящие прусские «Железные кресты», предназначавшиеся для награждения прусских кавалеров.

Когда эти награды были выполнены в достаточном количестве — согласно списку гвардейцев — участников Кульмского сражения, включавшему в себя 9 генералов, 415 офицеров, 1168 унтер-офицеров, 404 музыканта и 10 070 нижних чинов, возникла новая проблема. Как выставить целый сундук прусских наград, похожих на бесценный «Железный крест», для раздачи целой иноземной армии на глазах своих подданных? Поэтому сфабрикованные Кульмские кресты, отдалённо напоминавшие прусскую высшую награду, были высланы в Петербург только в 1815 году. [649] Рихтер В.Г. Собрание трудов… Париж, 1972, с. 293–303. А ещё через год, 27 апреля 1816 года, в «Русском инвалиде» появилось сообщение о получении их. В нём писалось следующее: «…24 числа сего месяца получены здесь отличия „Железного креста“. Его Величество Король Прусский Высочайше соизволил определить оные для раздачи тем из Гвардейских частей, которые с отличным мужеством сражались при Кульме в 17 день августа 1813 года. По случаю вручения сих лестных наград командующий Гвардейским Корпусом Господин Генерал от Инфантерии граф Милорадович отдал следующий приказ: „Государь Император и Союзные Монархи вместе с целою Европою отдали полную справедливость непреодолимому мужеству, оказанному войсками Российской Гвардии в знаменитом бою при Кульме в 17-й день августа 1813 года. Но его Величество Король Прусский, желая особенно ознаменовать уважение своё к отличному подвигу сих войск, соизволил наградить их Знаком Отличия Железного креста. Государь Император, отдавая им ту же справедливость, высочайше соизволил, да увенчается мужество их столь лестною наградой. Вам, достойные офицеры и храбрые солдаты Гвардии, сражавшиеся в 17-й день августа, принадлежат сии новые знаки отличия. Да умножат они на груди вашей число тех, которые трудами и кровью приобрели вы в битвах за спасение Отечества, за славу имени Русского и свободу Европы…“» Вручение знаков состоялось на специально организованном в эту честь параде. К этому времени в живых осталось только 7131 участник Кульмского сражения. Командующие гвардейскими отрядами генералы А. И. Остерман-Толстой и А. П. Ермолов получили ордена св. Андрея Первозванного, а «…Преображенцы и Семёновцы пожалованы Георгиевскими знамёнами, Измайловцы и Егеря — Георгиевскими трубами». [650] Там же.

В память о героическом сражении при Кульме по указанию австрийского императора Фердинанда в 1835 году был сооружён монумент и в честь освящения его была отчеканена мемориальная медаль с латинскими надписями: на лицевой стороне — «Мужеству Русской Гвардии при Кульме», а на оборотной — «Фердинанд Император Австрийский, по предначертанию блаженной памяти Августейшего Родителя своего Франца, — повелено воздвигнуть памятник 1835».

После разгрома корпуса Вандама под Кульмом войска Наполеона стали откатываться к Лейпцигу, где произошло решающее сражение всей кампании 1813 года, получившее название «Битва народов». Здесь сосредоточилось огромное количество военных сил союзных войск и армии Наполеона. Со стороны коалиции — России, Австрии, Пруссии и Швеции — было выставлено 300 тысяч человек при 1385 орудиях. Армия Наполеона, собранная из французов, итальянцев, поляков, бельгийцев, голландцев и других народов, насчитывала около 200 тысяч человек при 700 орудиях.

На главном направлении действовала 84-тысячная русская армия под командованием М. Б. Барклая-де-Толли против 120-тысячной армии французов. Наступавшие на Ваху союзные войска были опрокинуты мощным ударом французской конницы при поддержке её сильным огнём артиллерии. От полного разгрома их спасли введённые в бой резервы русской гвардии и гренадёров. Одновременное действие с севера Силезской армии Г. Блюхера совместно с частью русских войск и пруссаков заставили Наполеона отступить. Только за один день 4 октября в сражении было убито с обеих сторон 60 тысяч человек.

На другой день после подхода новых союзных войск и армии Л. Л. Беннигсена с 54 тысячами человек, основу которых составляли русские воины, началось новое наступление. Наполеон вынужден был просить о мире, но союзные войска, оставив его просьбу без ответа, продолжали теснить французов к Лейпцигу.

6 октября Наполеон ещё сдерживал натиск союзных войск, но 7-го начал отступление, через Ланденау, дальше на запад — к Рейну. В этом сражении была разгромлена армия Наполеона. Она потеряла 80 тысяч человек. [651] БСЭ. М., 1973, т. 14, с. 275, 276 (813–814). В плен было взято 22 генерала, 37 тысяч солдат и более 300 пушек. [652] Никулин Л. России верные сыны. М., 1979, т. 1, с. 282. Франция лишилась последних территориальных завоеваний в Европе.

Вот как описывал сражение под Лейпцигом его участник — герой Смоленского и Бородинского сражений генерал от инфантерии Д. С. Дохтуров в своём письме в Россию 17 октября 1813 года:

«…Мы шли без отдохновения, поспешая соединиться с главными армиями и наконец пришли к 6 октябрю и участвовали в главном деле, где, кажется, решалась участь всей Германии. Дело было жестокое, злодей везде был опрокинут в нескольких позициях; и ночь уже помешала его совершенному истреблению. На другой день, 7 числа, мы пододвинулись к Лейпцигу и ясно увидели беспорядок его ретирады; тут усилили наши движения и по некоторой обороне вошли в город… Тут ещё, засевши, неприятель в домах и садах защищался, но уже недолго; наши пушки тотчас очистили улицы. Представь себе, друг мой, этот спектакль: все жители в окошках кричат ура, машут платками, кидают на улицы цветы… после сего неприятель спешно ретируется к Рейну и, все пленные утверждают, в большом беспорядке…». [653] Там же, с. 280.