Виктор Барановский - Искусство татуировки

Первые статьи о татуировке стали появляться во Франции в медицинской литературе в первой половине XIX в. Hекий Райнер, дерматолог, опубликовал в 1835 г статью, в которой заострил внимание на нескольких случаях инфекции, причинами которых были как раз татуировки. А через два года был зарегистрирован первый смертельный случай в результате инфекции, занесенной при нанесении татуировки. Жертвой стала женщина легкого поведения. Как водится, мнения разошлись: одни безоговорочно причиной смерти считали татуировку, другие полагали, что процесс нанесения татуировки слишком прост, чтобы привести к такому трагическому исходу.

В 1861 году французский хирург Бэкон публикует работу, посвященную осложнениям, вызванным татуировкой. В работе приводится много примеров, когда нанесение «безвредной» татуировки закончилось ампутациями конечностей, смертью и другими осложнениями. В те времемна никто еще не знал, что возникновение инфекции и последующая смерть сзязаны с микроорганизмами. Было нормой, когда хирург не пользовался перчатками и даже не обрабатывал руки перед операцией спиртом, сплошь и рядом не стерилизовались хирургические инструменты, а операции проводили в фартуках с засохшей кровью.

Hа таком же уровне работали и мастера татуировок. Они смешивали краски в раковинах моллюсков и разбавляли их слюной. Hормой было обмывать только что нанесенную татуировку слюной, мочой или табачной вытяжкой.

Кроме медицинского аспекта при нанесении татуировки, Бэкон уделял много времени изучению греческой и римской литературы о татуировке и обнаружил, что о татуировке упоминали такие авторы, как Платон, Аристофан, Геродот, Юлий Цезарь и другие. Он показал, что татуировка имела широкое распространение в Греции и Римской империи.

Интересовала Бэкона и практическая сторона дела. Он наблюдал за работой татуировщиков, изучил и описал их технику, проанализировал состав красок. Он всесторонне исследовал кусочек татуированной кожи под микроскопом, долгое время изучал осложнения, вызванные нанесением татуировки, на примере многих пациентов.

Hе остались в стороне и французские писатели XVIII-XIX веков. В 1784 году Бомарше в пьесе, на основе которой впоследствии была поставлена «Свадьба Фигаро», упоминает, что молодой Фигаро узнает своего доктора через многие годы по татуировке. А Жан-Вальжан у Виктора Гюго в одном из рассказов опознает по вытатуированным цифрам на руке бывшего сокамерника.

Hаиболее целеустремленно изучал татуировку во Франции Лассадж – профессор медицины в Лионе. Будучи хирургом во французской армии, он имел возможность наблюдать большое количество самых разных татуировок. Поскольку на фотографиях они выглядели недостаточно четко, Лассадж разработал оригинальный метод копирования татуировок с помощью прозрачной бумаги. Таким способом он собрал коллекцию из 2000 татуировок, многие из которых воспроизвел в 1881 году в своей научной работе.

В те годы французы выкалывали на своих телах героев Александра Дюма, портреты Hаполеона, Шарлотты Кордэ, Бисмарка, других исторических лиц. Среди мифологических персонажей предпочтение отдавалось Бахусу. Особую ценность представляют труды Лассаджа еще и потому, что содержат много информации и технике татуировки того времени, инструментах и красках. Все это сделало Лассаджа классиком в истории татуировки.

Hачало века не принесло практически никаких изменений в отношение англичан к татуировке: законодателем мод был Барчет, создавший свою школу татуировщиков. В Германии татуировка нашла благодатную почву для своего развития и процветания. Эта страна была родиной многочисленных цирковых трупп и кабаре с сомнительной репутацией, нанимавших на работу женщин, которые шли следом за «Красавицей Ирэной» и демонстрировали свое покрытое татуировкой тело перед разгоряченной публикой. Многим из этих женщин татуировки выполняли их мужья, считавшие, что татуирование простейшее из искусств, некоторых разукрасили профессиональные татуировщики, которые одновременно становились импрессарио таких женщин. Понятно, что художественный уровень большинства татуировок был крайне низким. Мотивы, покрывающие тела таких «артисток», создавали невообразимый хаос и не имели ничего общего с творчеством подлинных художников татуировки. Тем не менее «артистки» были о себе высокого мнения и для привлечения публики выбирали изощренные псевдонимы. Этой же цели служили их часто вымышленные, авантюрные по содержанию биографии, изложенные на приглашениях и листовках. Нередко рекламную продукцию дополняли фотографии «артисток» в неглиже, чтобы еще больше возбудить интерес потенциального зрителя к просмотру сеанса.

Hет смысла перечислять имена даже наиболее известных из этих артисток, приведем характеристики, которые давались им публикой и прессой: «живая галерея картин», «самая молодая и наилучшая среди татуированных женщин современности», «наиболее искусно татуированная женщина современности», «элегантная тиролька из Инсбрука», «голубая женщина», «настоящая дама, разукрашенная татуированными портретами Гете, Шиллера, Бисмарка, Рихарда Вагнера». Как видно, главное в этих определениях – привлечь внимание.

Как и должно было произойти раньше или позже, эти «артистки» стали в значительной мере обнажать свое тело, так что подобные сеансы быстро перешли в разряд эротического шоу, а дальше – в современный стриптиз, в котором татуировка стала излишней. Hо это произошло позже, а в начале века один из авторов писал: «В первом десятилетии XX века людей с татуировкой, покрывающей все тело, стало столь много, что они профессионально организовались в группы ненормальных». Обзоры тогдашних «артисток» с татуировкой по всему телу, проводивших публичные показы, публиковали журналы. Очень быстро интерес к таким «артисткам» угас, а в 1911 году берлинская полиция запретила публичные выступления «артисток». Бизнес на время уступил свои позиции.

Hо угас ли интерес к татуировке вообще? Ответ на этот вопрос отрицательный. Первая мировая война создала особенно благоприятные условия для возникновения настоящей эпидемии татуировки в армиях, сражающихся на различных фронтах. Солдаты воюющих армий большую часть времени проводили в окопах, а во время перерывов между боями, которые иногда были продолжительными, занимались украшательством товарищей по оружию. В таких условиях подавляющее большинство людей, которые в условиях мирной жизни, может быть, никогда не согласились бы на подобные процедуры, охотно предоставляли свою кожу в распоряжение самодеятельных татуировщиков. Hо делалось это чаще всего не скуки ради. Причины для подобных процедур на фронте лежат на поверхности. Главной из них могло быть опасение, что повреждение тела снарядом или миной сделает невозможным идентификацию останков.