Леонид Моргун - Народная ворожба и гадания

Легенды о ведьмах говорят, что они одарены возможностью превращать и людей в животных или в птиц.

Смерть как колдуну, так равно и ведьме выдается плохой. Одно средство для облегчения умирающего в этом случае — поднять над его постелью доску в потолке или слегу, отчего, думают, душа скорее освободится от тела колдуньи или колдуна (говорится, безразлично).

Со смертью ведьмы не прекращаются еще ее сношения с землею; ненавистница при жизни, она, по мнению суеверов, остается долгое время ненавистницею рода людского и после смерти. Как и колдуны, они встают из гробов и ходят по земле; избавиться от них можно только одним — вколотить в могилу и в самый труп осиновый кол.

Мало того что сейчас сказано о ведьмах, про них говорили, что они отнимали плодородие земли, приносили бесплодие и голод, вредили произрастанию овощей и плодородию животных. Портили не только свадьбы, но даже скот.

Защита против ведьм и колдунов. Против колдунов и ведьм нашлись люди, которые составили заклинания и заговоры. В этих заклинаниях они просили защиты против бабьих зазор и чернокнижия, от заговорного кудесника, от слепого знахаря, от старухи-ведуньи, от ведьмы киевской и от сестры ее муромской. Нужно заметить при этом, что прежде верили, будто бы слепые находят лучше всех зрячих траву нечуй-ветер, которая очень пригодна для колдунов.

Против колдунов и ведьм употребляли траву чернобыльник, крапиву и плакун-траву, которая и сейчас в Москве вместе с адамовой головою и петровым крестом у Москворецких ворот и на Глаголе продается за хорошую цену.

18 января у ведьм бывает праздник; а потому люди суеверные принимают знахаря ровно в полночь, чтобы заговорить трубы, забить под княжек кол, насыпать на загнетке золу из семи печей; все это, разумеется, делается с целью отвратить дурные наклонности колдуний и ведьм, стремящихся ко злу против всего человечества.

Чем же действовали ведьмы? А вот чем — травами. Ведьмы по ночам собирали различные зелья и варили их в горшке, а потом с паром вместе уносились в трубу, когда готовое зелье закипит. Для такого аэростатического зелья они варили шалфей, руту и терличь; последняя трава, как говорят, способна была для превращений.

По народному поверью, ведьмы, как и другие колдуны, могут не только превращать себя, но и превращать людей в животных и даже в неодушевленные предметы.

Ведьма получила свое название от того, что она «ведунья», знающая, сведущая; название происходит от глагола «ведать», знать. Поэтому она не что иное, как знахарка. Но пылкое воображение жителей юга России, где родина ведьм [44], придало много особенности этим колдуньям. Про ведьм говорят, что они имеют хвост [45], могут летать по воздуху, превращаться в сорок, оборачиваться в свиней и других животных, перекинувшись через двенадцать ножей.

Немало об них говорили и говорят. Толкуют, что будто бы ведьмы любят после своей смерти сосать кровь из младенцев и молодых людей обоего пола.

Про них говорят также и много хорошего: например, говорят, что ведьмы гостеприимчивы, ласковы и хороши; это, разумеется, до русских колдуний касается, что и говорили русские солдаты. Но если медаль обратить наизнанку, то она скажет другое: они подчас, как женщины, бывают очень пугливы. Говорят, чтобы напугать ведьму и обезоружить ее действия, нужно в той избе, где она находится, в крест оконной рамы, в косяк дверей, служащий перекладиной, или же в грядку, под столом, воткнуть нож, и колдунья будет покорна. Можно всего вернее думать, что ведьма, как женщина, побоится за себя и свою жизнь при виде того, кто так бесцеремонно упражняется со смертоносным оружием.

Скорее всего, ведьмами в старину называли деревенских бабок-повитух, знакомых с различными приемами и в других болезнях, сведения о которых особенно нужны при их специальности. Если такие женщины в старину получили название знахарок или ведьм, то есть ведуний, сведущих, то, конечно, не в бранном или презираемом смысле; а если это слово со временем получило дурное значение, то, вероятно, вследствие дурных событий, и уже впоследствии слово «ведьма» стало бранным.

Хотя нет данных, но можно предполагать, что понятие о ведьмах возникает со времени язычества, и также можно думать, что Лысая гора в старину имела капище, куда сходились жрецы и ведьмы. Так думает и Снегирев [46]при описании 1 Мая (М. Забылин).

В деревнях верят какому-то особенному предчувствию, по которому поселяне будто узнают о пребывании среди них ведьм; люди, сведущие в приметах, люди, умеющие их растолковать, придумали признаки, указывающие прямо не на людей, а на землю. По этим признакам владетель земли или сам имеет сообщение с духами, или его жена-ведьма (колдунья). Такие признаки, по уверению знахарей, есть следующие.

В летнее время поселяне, выходя на работу, часто замечают на лугах или зеленые, или желтые круги. Увидевши это, они прежде всего узнают: чье это поле? Много ли поломалось кос? Потом распускают молву, что круги появились недавно, а прежде их не было, сам хозяин, если он старик, поверстался в колдуны на этих кругах; что старая женщина в семействе покумилась с ведьмами; что ведьмы сбираются плясать сюда каждую ночь. Но как мужчины всегда скоро избавляются от нареканий, то вся вина падает на женщин. Следствием такого подозрения бывают, вообще, отчуждение, ненависть, мщение, худые толки, пересуды. Такая новость для знахарей есть золотой клад.

Людей, прибегающих за советом, они предостерегают от бед, их ожидающих, уверяя, что они сами видели, как новая ведьма хочет извести всю деревню. Распуская такие слухи, знахари каждый вечер принимают посетителей, с поклонами, с подарками и просьбою защитить их от ведьмы.

Знахарь, собрав со всей деревни припасы, идет в поле, скапывает круги с земли, и тем дело оканчивается.

Римляне верили сглазу настолько, что было у них особенное божество Fascinus, предохранявшее от этого даже младенцев (custos infantium). У тех из них было в обычае оговариваться и отплевываться, когда кто хвалил их дородность, красоту, силу или другие телесные качества. У римлян, как и у нас, были тоже черные или злые дни. Между поверьями немцев существует также, между прочим, слово «сглазить» или «изурочить», beschreien.

Весьма немудрено, что русские приобрели это понятие о сглазе и, усвоив, присоединили к своим убеждениям. Теперь в русском простонародье крепко укоренилась вера в дурной глаз. Все родильницы (к стыду, часто из высшего и купеческого сословия) в течение шести недель укрывают ребенка от посетителей и не пускают к нему никого, кроме ближайших родных. А если кому-нибудь приведется нечаянно увидеть новорожденного и похвалить его красоту, полноту или здоровье, то нежные суеверные матери крепко боятся за ребенка, боясь дурного глаза, видевшего младенца. Но если же ребенок заболеет совершенно от других причин, то его спрыскивают с уголька.