Берт Эхгартнер - Крах гигиены. Как война с микробами уничтожает наш иммунитет

Когда «Мерк» после многолетних споров и все большего количества доказательств неожиданно отозвал свои лекарства с рынка, Гёцше путешествовал по Северной Америке. Он заглянул в телевизионные новости, и его внимание привлекло сообщение «Фокс Ньюс», в котором мужчина десять минут жаловался на падение рынка и назвал его «большой потерей для пациентов». Интересно, что этот мужчина оказался президентом американского фонда артрита, представителем пациентов-ревматиков, которым чаще всего назначали Vioxx. «Если бы я не знал, кто говорил, то подумал бы, что этот человек – генеральный директор „Мерк”», – вспоминал Гёцше.

Время от времени фармацевтическим компаниям приходится платить небольшой штраф. Но в целом у них в руке все козыри. Власти пляшут под их дудку, научные институты и организации пациентов находятся в финансовой зависимости от них. Врачи выстраиваются в очередь на финансируемые фарминдустрией курсы обучения для целой армии представителей фирм. Независимого контроля не существует. Для множества лекарств, назначаемых пациентам в клиниках или частных кабинетах, нет надежных доказательств ни их эффективности, ни их безопасности.

Целые картины заболеваний – от синдрома дефицита внимания и гиперактивности до социального тревожного расстройства – разработаны как глобальные маркетинговые кампании и экспортируются по всему миру. И если лекарство существует, а подходящей болезни нет, то быстро строится необходимая конструкция, и благодаря умному лоббированию, средство становится необходимым.

Лучший пример такого маркетингового трюка связан с утверждением «виагры для женщин» . В препарате было активное вещество – флибансерин , изначально разработанное немецкой компанией «Берингер Ингельхайм» для лечения депрессий, но не выдержавшее серии испытаний.

Во время исследования препарата прошел слух, что он способствует возникновению желания у женщин. Однако проведенные в связи с этим опыты принесли настолько удручающие результаты, что владельцы «Берингер Ингельхайм» уже были сыты по горло этим препаратом и продали права на него американской компании «Спраут». Эта компания была основана инвесторами специально для маркетинга флибансерина. И американцы показали немцам, как надо работать.

Для начала следовало придумать болезнь. Мозги кипели от напряжения, но в итоге нашли подходящее определение: «Недостаточность сексуального желания у женщин». Оно было внесено в последнее издание «Руководства по психическим заболеваниям». Две трети людей, которые имели при этом право голоса, находились в тесных отношениях с фарминдустрией. При проведении голосования в FDA (Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов США) из 18 человек, проголосовавших «за» (шесть голосов были против), 90 % имели финансовые связи с компанией «Спраут».

Кроме того, было организовано собственное «движение за права женщин», которое активно выступало в социальных сетях против «вопиющей несправедливости», так как у мужчин существует 26 препаратов против нарушений сексуальной активности, а у женщин – ни единого. Эта группа тоже оказалась оплачиваемой инициативой производителя: она должна была оказать моральное давление на ведомства, дающие допуск для использования препаратов.

Критические голоса, как, например, эксперта из Питтсбургского университета Валида Геллада, остались в меньшинстве. «Польза очень скромна, даже менее чем скромна», – прокомментировал Валид Геллад «таблетки желания» и саркастически добавил: «Но зато теперь это средство находится в подходящей компании других таких же утвержденных медикаментов».

Для «Спраута» и его финансовых инвесторов такое агрессивное лоббирование своих интересов оказалось очень выгодным. 18 августа 2015 г. препарат «Addyi», который должен был называться «виагра для женщин», получил разрешение FDA. Спустя два дня «Спраут» был куплен одним фармацевтическим концерном за миллиард долларов.

Ни одно из прежних поколений не сталкивалось с алюминием так сильно, как наше. Металл используется в бесчисленных соединениях в наиболее чувствительных областях жизни, например в косметических средствах, медикаментах, красителях или в упаковочных материалах. Две трети используемых сегодня вакцин также содержат токсичные соединения алюминия.

После моего фильма «Алюминиевое дело» в обществе велись острые дискуссии об использовании алюминия в дезодорантах и связанном с этим возможном риске рака молочной железы. Главный вопрос был таким: сколько активных ионов алюминия преодолевают кожный барьер. Косметическая промышленность утверждает, что лишь незначительные количества, менее одного процента, проникают в ткань, однако независимые исследования обнаружили значительно более высокие показатели, особенно если подмышки были недавно выбриты.

С вакцинами все предельно ясно: здесь все сто процентов содержащегося в них алюминия попадают под кожу.

Многие специалисты из области науки и медицины обеспокоены сложившимся положением вещей. Созданная французским Национальным собранием в 2012 г. экспертная комиссия по вакцинации рекомендовала как можно быстрее разработать альтернативные варианты вакцин, не содержащие алюминий, особенно для новорожденных, и оказывать давление на производителей. Однако регулирующие организации по использованию лекарственных средств как в США, так и в Европе не видят веских оснований для активной работы в этом направлении. Это объясняется многолетней историей успешного применения имеющихся средств. «Нет никаких оснований беспокоиться по поводу использования алюминия в вакцинах», – объяснял мне представитель одного из управлений по продовольствию и медикаментам в ЕС.

Вот уже девять десятилетий соединения алюминия используются в вакцинах как усилители действия (адъюванты). Это «грязная маленькая тайна» иммунологии. До сих пор детально не изучено, что именно делают соединения алюминия в нашем организме. Известно лишь, что без них многие вакцины или не работают вообще, или действуют значительно слабее. (Тех, кто хочет поближе познакомиться с этой тематикой, я отсылаю к двум написанным мной об этом книгам.) Этот дефицит знаний считался незначительным в то время, когда были широко распространены такие заболевания, как столбняк, дифтерия или полиомиелит, и никто не выказывал особенного исследовательского интереса. Но сегодня подобные инфекционные заболевания несут в себе значительно меньший риск для здоровья, особенно в промышленно развитых странах. Вместо этого возникают сбои в функционировании иммунной системы, вызывающие нарушения развития и серьезные хронические заболевания, которые превратились во всемирную эпидемию.