Журнал Здоровье №6 (54) 1959

И действительно, все чаще и чаще патологоанатом становится советчиком врача, встает с ним бок о бок в самые решительные минуты борьбы за человеческую жизнь.

…Больной лежит на операционном столе.

Уже сделаны первые надрезы, уже обнажена опухоль. Но как ни опытен глаз хирурга, он не может определить ее сущности. Что это: безобидное образование или рак — смертельная угроза для жизни? От правильного ответа зависит план операции, а значит, здоровье и самая жизнь больного.

И вот, имея в своем распоряжении считанные минуты — да, только минуты! — патологоанатом исследует кусочек ткани, взятой из опухоли, и определяет ее характер. В зависимости от его указаний хирург либо делает радикальную операцию, удаляя из организма опасного врага, либо ограничивается небольшим вмешательством, либо даже вовсе отказывается от него. И в любом из этих случаев он, а вместе с ним и патологоанатом совершают величайшее благо для больного.

Именно данные патологической анатомии подсказали хирургам, как наиболее целесообразно проводить операции на сердце, где искать причину некоторых тяжелых заболеваний легких.

В этой неизменно растущей связи патологической анатомии с клиникой немалую роль сыграл Ипполит Васильевич Давыдовский. Представитель теоретической дисциплины, человек, тяготеющий к широким общебиологическим проблемам, он во всех своих работах и начинаниях всегда оставался и остается прежде всего врачом — врачом в самом высоком и гуманном смысле этого слова.

В медицинских библиотеках можно найти его давнюю, теперь уже зачитанную буквально до дыр работу «О врачебных ошибках». С гневом и болью говорит он о случаях, когда невнимание или недостаточная осведомленность врача стоили жизни больному.

Как исключить такую возможность, как поднять профессиональные знания и моральную ответственность терапевта, хирурга, акушера, педиатра? Еще в середине двадцатых годов Давыдовский стал настаивать на обязательном сличении анатомических, то есть установленных при вскрытии, и клинических, то есть поставленных в больнице, диагнозов, на детальнейшем коллективном обсуждении каждого случая смерти больного.

Именно так поставил Ипполит Васильевич дело в больнице имени Медсантруд, где он обучает студентов. А в 1935 году Наркомздрав, одобрив опыт этого учреждения, издал приказ об обязательном проведении клинико-анатомических конференций во всех больницах страны.

Эти конференции стали суровой и требовательной школой Для тысяч и тысяч врачей. Разве мыслимо подсчитать, сколько трагических ошибок они предотвратили, сколько тонких и сложных, не излагаемых в книгах знаний дали они врачам!

Патологоанатом — не бесстрастный регистратор фактов и не грозный судья врачей. Он их соратник, один из воинов священной армии борцов за здоровье человека. Эту мысль, пронизавшую всю деятельность профессора Давыдовского, он настойчиво внушает студентам.

Начав, читать курс частной патологической анатомии, Давыдовский удивил и восхитил специалистов новой системой изложения. Обычно этот предмет преподавали по так называемому органному принципу. Перебирая постепенно органы человека — печень, почки, сердце, легкие, — авторы лекций и учебников перечисляли, какие изменения могут происходить в них при различных патологических состояниях. Так в памяти студента откладывалось множество важных и верных, но не связанных между собой фактов, не составлявших целостной картины болезни. Профессор Давыдовский начал свой курс по-иному — он говорил о болезнях, ярко и образно описывая все внутренние изменения, возникающие в организме при кори и скарлатине, воспалении легких и полиомиелите, атеросклерозе и язве желудка.

Одна из дочерей села за рояль, и все, кто был в этот вечер дома, подвинулись к ней поближе — в семье Давыдовских любят музыку… На снимке: Наталья Васильевна и Ипполит Васильевич Давыдовские с дочерьми Наташей, Любой (у рояля) и младшим сыном Васей

Фото Вл. Кузьмина

Уже одна эта система приближала патологическую анатомию к клинике, еще и еще раз напоминала: болезнь — сложный и многогранный, часто длительно развивающийся процесс. Ищи ее ранние признаки, будь внимателен ко всем нарушениям в состоянии больного.

Опыт профессора Давыдовского постепенно стали перенимать преподаватели других институтов, а еще через несколько лет новый, нозологический (нозос — по-гречески болезнь) принцип курса частной патологической анатомии был признан обязательным для медицинских вузов.

По этому же принципу Ипполит Васильевич построил и свое двухтомное руководство по патологической анатомии важнейших заболеваний человека.

Патологическая анатомия самыми прочными нитями связана с медицинской практикой. Но не меньше материала дает она и для теории медицины, для понимания общих закономерностей, присущих всему живому.

Найти, уловить, доказать изменения, которые происходят в клетках больного организма, значит еще раз подтвердить материальность явлений, происходящих в мире природы. И действительно, все меньше становится сейчас болезней, не распознаваемых морфологически, то есть по изменениям, происходящим в органах и тканях.

Но внешние признаки многих, часто опасных заболеваний проявляются далеко не сразу и далеко не с бесспорной ясностью. Компенсаторные силы организма, его приспособительные реакции настолько могучи и разнообразны, что человек может чувствовать себя совершенно здоровым и тогда, когда в его организме развивается опухоль, он может не догадываться о существовании камней в своем желчном пузыре, не ощущать готовности сосудов к спазмам…)

Не один раз Ипполит Васильевич изучал причины подобных, казалось, внезапных катастроф и сделал из этих фактов важный вывод: если многие болезни протекают бессимптомно, значит диагностика должна начаться не у постели больного, а в клинике здорового человека.

Горячее стремление предупреждать заболевания привело профессора Давыдовского к такой проблеме, как условия жизни и здоровье.

Как бы ни были разнообразны и многолики заболевания, подавляющее большинство их в конечном счете связано с влиянием внешней среды. Поэтому чисто медицинские меры — лекарства и вакцины, терапевтические процедуры и хирургические вмешательства — это лишь часть борьбы с болезнями, лишь ее тактика. Стратегия этой борьбы, ее решающая, главная форма — это профилактика, это изменение условий жизни, это большие и широкие государственные меры.

Лишь благодаря тому, что социалистический строй коренным образом изменил характер труда, быта, питания в нашей стране, стала возможной полная ликвидация одних болезней и резкое уменьшение других, снижение смертности, продление долголетия советских людей.