Юрий Татура - Фитнес: Тонкости, хитрости и секреты

Одной из самых талантливых толкательниц ядра считалась Хайди Кригер, ставшая чемпионкой Европы в 1986 году. Спустя десять лет она завершила свою карьеру, но к этому времени перестала ощущать себя женщиной. Тогда-то Хайди поняла, что ее желание стать мужчиной связано с тем, что в течение многих лет ее пичкали мужскими гормонами, придававшими ей необычную для женщины силу. В конце концов Кригер сменила свой пол и теперь называет себя мужским именем — Андреас. И это только один пример из многих.

В Западной Германии не было, разумеется, государственных лабораторий, где бы разрабатывались, испытывались и производились химические стимуляторы для спортсменов, но были ученые, синтезировавшие все новые препараты, врачи, «рекомендовавшие» спортсменам ими пользоваться, были и есть фармацевтические предприятия и аптеки, контролирующие нелегальный рынок допингов. «Допинговая болезнь» в ФРГ приобрела такие масштабы, что специалисты, знающие, куда она ведет, предупреждали родителей, чтобы они не отдавали детей в секции и школы, где готовят профессиональных спортсменов в таких видах, как плавание, легкая и тяжелая атлетика. После объединения Германии некоторые тренеры из бывшей ГДР перебрались на Запад, иные из них стали преподавателями высшей школы, и их «знания» использовались на практике. Чиновники, имеющие отношение к спорту, разумеется, были в курсе дела, но смотрели на происходящее сквозь пальцы.

Причину такого поведения поясняет участница Олимпийских игр 1968 и 1972 годов, экс-чемпионка ФРГ в толкании ядра и метании диска Бригитте Берендонк (вместе со своим мужем — упоминавшимся выше Вернером Франке — она написала книгу о злоупотреблении допингами в обеих Германиях): «Когда я встречаюсь с функционерами министерства внутренних дел, ответственными за спорт высших достижений, у меня складывается впечатление, что им нужны медали для национального самоутверждения. Но чтобы собрать урожай медалей, нужны деньги. А чтобы не иссякал поток государственных денег, нужны медали. Осенью 1990 года иные политики и функционеры думали, что настал «исторический момент», когда западные деньги можно соединить с восточной допинговой технологией. Такая комбинация должна была стать непобедимой. После падения берлинской стены некоторые мечтали об удвоении числа олимпийских медалей».

Эти слова были сказаны за «круглым столом» экспертов, организованным журналом «Психологи хойте» в 1994 году. С тех пор, конечно, многое изменилось. Ужесточен контроль за применением допинга. О действенности контроля косвенно свидетельствует тот факт, что нынешние результаты в отдельных видах легкой атлетики, например, намного ниже тех, которые были показаны в 80-е годы. Но проблема остается. (И, разумеется, не только в Германии. Во многих странах дела обстоят гораздо хуже.) Особенно остра она у культуристов: практически все профессионалы и многие любители продолжают «колоться» или глотать вредоносные таблетки.

Но вернемся к описанной «Шпигелем» истории Ральфа Райхенбаха — истории о том, как в течение 25 лет спортсмен, добиваясь высоких результатов на соревнованиях, одновременно разрушал свой организм.

С анаболиками Райхенбах познакомился в начале своей карьеры толкателя ядра. Допинг являлся «неофициальной частью тренировочного процесса», его раздавали спортсменам в душевых и раздевалках. Анаболики стали для Ральфа настоящим откровением. Дело в том, что ему никак не удавалось нарастить свой вес со 100 до желаемых 140 килограммов. А если он делал перерыв в тренировках на выходные дни, то к понедельнику терял до 12 килограммов. Анаболики помогли решить эту проблему. В течение всей зимней паузы 1960 года он похудел лишь на те же 12 килограммов.

У Райхенбаха была и другая причина глотать пилюли. В начале своей карьеры он считался плохим техником. И даже после того, как впервые стал чемпионом ФРГ, о нем говорили: «У парня маловато двигательного таланта». Ядро слишком часто отправлялось в полет не от подбородка, как надо, а от плеча. Компенсировать плохую технику могла лишь сила. А силу давали анаболики.

Излюбленное средство западногерманских спортсменов, принимающих допинг, называется дианобол — один из сильнейших препаратов в мире. Глотая по четыре и более таблетки в день, спортсмен в течение недели наращивает до двух килограммов мышечной массы. Неприятность состоит, однако, в том, что одна из составных частей этого препарата превращается в эстроген — женский гормон, — в результате чего мужское тело буквально разбухает. Райхенбах стал похож на огромную толстую сосиску.

Первую партию дианобола он приобрел у знакомого аптекаря по сходной цене и с тех пор стал уделять основное внимание не столько тренировкам, сколько экспериментам над собственным телом. При этом он, как и другие одержимые желанием побеждать спортсмены, особенно ценил советы фрайбургского профессора Армина Клюмпера, «хорошо разбиравшегося, по его словам, в тех областях, в которые другие не осмеливаются вторгаться». От Клюмпера Райхенбах усвоил истину: над своим телом надо довольно много работать, чтобы что-то получилось.

С помощью дианобола и других средств спортсмен увеличил свой вес до 154 килограммов. Этой тяжести не выдерживали хрящи в коленях и межпозвонковые диски. Ральфу было трудно ходить, а когда он перед соревнованиями смотрел на себя в зеркало, то видел монстра в трусах и с орлом (герб ФРГ) на груди.

Тем не менее Райхенбах был счастлив. Завоевав впервые титул чемпиона страны в 1972 году, он затем в течение девяти лет восемь раз повторял этот успех. 1980 год стал для него самым удачным. Он не проиграл ни одного соревнования и довел рекорд страны до 21,51 метра. Этот результат оставался непревзойденным до объединения Германии. От мирового рекорда его отделяло всего 65 сантиметров.

Но уже в 1982 году Ральф оказался не в состоянии поддерживать «боевой вес» своего тела. На протяжении нескольких месяцев Райхенбах пичкает себя бифштексами, белковыми препаратами и анаболиками, но больше 127 килограммов набрать не удается. После дня тренировки ему требуется два дня отдыха, а ядро летит только на 17,69 метра.

Медицинское обследование показало, что надпочечники спортсмена производят слишком мало гидрокортизона и альдостерона — гормонов, регулирующих обмен сахара, соли и водорода. Их недостаток — один из классических показателей расстройства организма в результате злоупотребления анаболиками. Еще в течение года Райхенбах безуспешно пытается восстановить свою форму, а затем заканчивает карьеру толкателя ядра мирового класса.

Другой бы на этом успокоился, переквалифицировавшись в сотрудника бюро путешествий или консультанта по налогам. Но Райхенбах не привык сдаваться.