Наталия Радченко - Воспитание спортом. Записки тренера по художественной гимнастике

Справа – 2000 год, Алина Кабаева также в «комбинезоне»

Купальник в 1997 и купальник в 2000 году

Постепенно мода новой эры двухтысячных распространились и на весь передовой гимнастический мир.

Юлия Барсукова ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ Ирина Чащина

Юлия Барсукова ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ ⠀ Юлия Раскина

Те годы стали рассветом свободы. Перемены произошли разительные, и шли они от главного тренера. Несмотря на то, что у него были и другие воспитанницы, все-таки предыдущее поколение в лицах Амины Зариповой и Янины Батыршиной, были представительницами гимнастики более скромной, элегантной, продуманной. Алину же сделали другой – рисковой, яркой, дерзкой, сексуальной.

Юлия Раскина, Юлия Барсукова, Алина Кабаева

на пьедестале почета, ОИ 2000

С благоговением наблюдая за своим кумиром по телевизору, нам, юным гимнасткам, хотелось стать такими же. Для нас, обычных детей, начавших заниматься именно в то время, Кабаева была недосягаемым идеалом, чем-то внеземным, сродни ангелоподобному существу, увидеть которое, не говоря уже о том, чтобы прикоснуться, было за счастье. Вырезки из газет с особым трепетом собирались в стопочки и вклеивались в тетради, а мы каждый раз с вожделением ожидали выхода новой газетной статьи или репортажа, как единственных доступных нам в то время источников информации. Несмотря на все надежды и прогнозы, на Олимпиаде 2000 Алина уступила, а чемпионкой стала Юлия Барсукова.

Но это не убавило народной любви к Кабаевой, а только разожгло ее. И в большей степени именно благодаря той роковой потере Алина и осталась в спорте еще на 4 года.

В период с десяти до тринадцати лет, попавший как раз на начало 2000-х, в нашей спортивной школе закончили заниматься 90% девочек моего года. Большинство по состоянию здоровья.

«Поколение пепси» испытало на себе всю прелесть новых экспериментов: запредельное количество трудностей тела в различных связках, требования к экстремальной гибкости, травмоопасность, отхождение от классической музыкальности и пластики к практически цирковому конторсионизму и трюковой зрелищности. Сколько гимнасток в то время «поломалось» в мире, так и не дойдя до вершины, стоит только гадать…

Условий также не было. Тренировки проходили в холлах школ, в актовых залах, без отопления, в зимних куртках, иногда без ковров, на голом дощатом полу с гвоздями. Мы занимались, соорудив нехитрую конструкцию из куска поролона на спину с пришитыми бретельками из резинок, чтобы кувырки на полу становились возможными. В силу юного возраста данные неудобства не воспринимались как нечто экстраординарное, это была наша обыденность. Олимп казался таким заоблачным и недосягаемым, что для обычных рабочих семей из Днепропетровска поездка даже в Киев на Кубок Дерюгиной приравнивалась практически к полету на Луну.

Уровень технического мастерства лучших гимнасток мира был очень высок. Над бесконечной чередой трудных задач приходилось буквально работать чуть ли не сутками. Тело после каждой тренировки изнывало и ноги частенько хватало судорогами. У меня же постоянно была крепатура. Нудно и монотонно приходилось отрабатывать удержания ног, турляны на баланс, распрыжки на выживание, после которых буквально нужна была кислородная маска. В упражнениях не было места ни интересным находкам с предметом, ни танцевальным дорожкам, на которых можно было передохнуть, ни творчеству. Нет. Это был нескончаемый поток: прыжок, прыжок, поворот, равновесие, прыжок. Должен, должен, должен. В голове жила единственная мысль: «Дотянуть до конца и через полчаса после тренировки просто попить воды». Вот по поводу воды, среди «наших» тренеров почему-то крайне популярными были так называемые тренировки «на сухую». Прочно бытовало мнение о том, что воду во время тренировки пить нельзя. Это приводило к тому, что практически все гимнастки, на протяжении всей многочасовой муштры, мучившиеся от жажды, во время походов в туалет тайно пили прямо из грязных, ржавых кранов. В сборной, где контроль был еще строже, вода употреблялась даже из бачков унитазов, прямо из рек на сборах и фонтанов во время выездов и экскурсий после соревнований. Дети годами страдали от обезвоживания.

Почему так, я объяснения найти не могу, но тренеры аргументировали это тем, что якобы повышалась нагрузка на сердце и «опухали» мышцы, прибавляя тем самым вес.

Мы принимали это все за чистую монету, так как авторитет и правота тренера никогда не ставились под сомнение. Даже мыслей не было. С этими убеждениями выросли целые поколения, и по сей день несущие те же убеждения своим воспитанникам…

По приходе домой после тренировки на уроки оставался вечер и ночь, примерно с двадцати двух и до часу. Шесть раз в неделю. Пару раз я даже засыпала за рабочим столом. На самом деле, оглядываясь назад, я понимаю, что нагрузки были серьезными. Но мы выдерживали и в череде нескончаемого дня сурка находили время и для простых детских радостей: сбора вырезок из газет с любимыми гимнастками, тренировок кукол и выставления им баллов за упражнения, тренировок друг друга и просто представления себя знаменитыми гимнастками.

После Олимпиады 2004 года и триумфальной, но скандальной победы Кабаевой, начался новый цикл. Ознаменовался он уже традиционной сменой правил, на этот раз с уменьшением максимального количества элементов в индивидуальной и групповой программе до 18. Эксперименты продолжались. Международная федерация наконец-то вынесла вердикт, что турляны на коленях являются крайне травмоопасными элементами, и запретила их. В том же году я приняла осознанное решение закрыть главу своей жизни под названием «Художественная гимнастика» и была уверена, что больше никогда не вернусь в этот деструктивный мир. Но я ошиблась…

Новые ведения ознаменовали начало золотого времени для динамических равновесий, бесконечных турлянов, в которых королевой была Ольга Капранова, а также прыжков с приземлением в равновесие.

В 2007 на мировой арене ярко заблистала омичка Евгения Канаева, ставшая впоследствии пока единственной двукратной олимпийской чемпионкой. Она ознаменовала возвращение гимнастики серьезной, глубокой и женственной.