Павел Евдокименко - Не навреди сам себе, или Правила успешной здоровой жизни (сборник)

Именно после развода с любимой Жозефиной доселе непогрешимый Наполеон стал совершать ошибки, одну за другой. В том числе, и роковую – вторгся в Россию.

Удача навсегда покинула Наполеона, как будто Жозефина унесла ее с собой.

Судьба отвернулась от гениального полководца. Он, конечно, еще долго боролся, проигрывал и побеждал, терял престол и снова на него взбирался. Но теперь все было тщетно. После затяжной череды неудач и решающего поражения в битве при Ватерлоо бывшего императора сослали в ссылку на остров Святой Елены.

Жозефина хотела сопровождать его. Однако в этой просьбе ей было отказано. Она скончалась в Мальмезоне 29 мая 1814 года, два месяца спустя после отречения Бонапарта от власти.

Наполеон умер на острове Святой Елены в мае 1821 года, шепча в предсмертном бреду имя любимой Жозефины. Своей вечной возлюбленной. Разлука с которой так дорого ему обошлась.

Во второй главе я пообещал, что по ходу книги поведаю вам о тех ошибках (помехах), которые могут свести к нулю нашу успешность даже в том случае, если мы позитивны на все 100 процентов.

Что же это за ошибки?

Сейчас расскажу. Только сначала хочу вас предупредить, что информация из этой части книги к чистой науке не имеет никакого отношения. Наука кончилась!

Дальше пойдут только наблюдения, догадки и рассуждения. Так что закоренелым материалистам и скептикам эту часть книги лучше пропустить.

Для остальных я говорю «Вэлл кам» – Добро пожаловать! Вы вступаете на шаткую тропу мистики, сомнений и предположений.

Пожалуй, главной, и, что важно, самой наказуемой духовной ошибкой является осуждение.

Вот вроде бы все у нас знают библейскую заповедь «не осуждай». Начнешь в разговоре с кем-нибудь фразу «не суди», а за тебя на автомате уже продолжают – «и не судим будешь».

То есть одной частью ума наши сограждане как бы понимают, что никого осуждать нельзя.

Но… как же все-таки хочется порой повозмущаться в чей-то адрес, сидя с друзьями за бутылочкой вина.

И как приятно перемалывать чужие косточки в разговоре с коллегами по работе, стоя с сигаретой где-нибудь в курилке.

А поделиться вечером за ужином с женой (с мужем), какое тупое у тебя на работе начальство, как оно тебя достало своими идиотскими идеями и поручениями – куда ж без этого, это вообще святое дело!

Кого у нас чаще всего обсуждают и осуждают? Дайте-ка подумаю. Пожалуй, всех.

Чаще всего у нас любят ругать:

• правительство, которое не справляется со своей работой;

• чиновников, которые воруют;

• Америку, которая всем вредит;

• руководство на работе, которое совсем бестолковое (да они, начальники, вообще идиоты – ничего не понимают в своей-моей-твоей работе!);

• жен или мужей и ближайших родственников, которые словно специально сговорились гадить нам в душу и отравлять нам жизнь;

• своих бестолковых детей, которые целыми днями сидят за компьютером, или курят, или вечно где-то шляются, не хотят учиться, убирать постель, делать домашние дела, – и так далее по списку.

У нас даже жизнь ругают – за то, что она складывается не так, как бы нам хотелось. «Судьба-злодейка» – знакомое выражение, не правда ли?

Если быть беспристрастным, я бы, пожалуй, сказал, что осуждение и обсуждение всех и вся – наша национальная забава.

Только вот забава эта очень вредная – для нашей личной успешности.

За осуждение судьба наказывает чаще всего сразу и безоговорочно.

Особенно если мы осуждаем кого-нибудь искренне, эмоционально, от всей души.

Почему так – я не знаю. Могу только догадываться. Но факт есть факт. Стоит только кого-нибудь крепко осудить, и неприятности сразу начинают сыпаться нам на голову.

И сыплются до тех пор, пока мы не образумимся и не избавимся от осуждения. От категоричности. От привычки возмущаться чужим поведением.

Хотите примеров? Пожалуйста!

Моя подруга, Татьяна, в первый раз вышла замуж по большой любви. Муж, Михаил, ее обожал, она его – тоже. С интимом у них было просто замечательно, как говорила сама Татьяна – стопроцентное попадание.

А еще у них были общие увлечения. Оба любили ходить в походы, кататься на горных лыжах и слушать бардовские песни. И любили собирать у себя дома большие дружеские компании.

Но. Было у Миши два недостатка.

Во-первых, он был поросенком. То есть неряхой. Совершенно не умел или не желал соблюдать в доме чистоту и порядок.

Ему было все равно, помыта ли посуда, чисто ли в квартире, лежат ли на месте его вещи. Свои грязные трусы и носки Михаил вообще разбрасывал как попало: где снял, там и бросил.

Татьяну все это страшно бесило. Она была аккуратисткой и такой мужниной неряшливости совершенно не понимала.

Кстати, запомните это выражение: «я этого не понимаю!»

Или еще один схожий оборот речи: «Как он так может! Никак не могу этого понять! »

Эти выражения часто используют люди, склонные к осуждению других людей. Мой бывший водитель, большой любитель судить всех вокруг, использовал эти выражения постоянно:

«Вам нравится фэнтези? Ну, док, я этого не понимаю. Как можно читать какие-то тупые сказки? Вы же взрослый человек!»

«Вы играете в компьютерные игры? Ну вы даете! Как можно играть в игрушки? Док, вы же взрослый человек!»

«Куда едем? В кальянную? Вы че, док, курить кальян – это плохо. Я этого не понимаю!»

«А сегодня куда? В клуб? Уж не танцевать ли вы собрались, док? Вам же не 15 лет! Я этого не понимаю!»

Не понимаю, не понимаю… Зачем мне нужен такой непонятливый водитель, который будет постоянно меня оговаривать. В общем, уволил я его. И вместо него нанял более тактичного и понятливого человека.

Однако вернемся к героине нашего повествования. На неряшливость мужа, как я уже рассказывал, она страшно обижалась. Осуждала его, критиковала, возмущалась, но поделать с ним ничего не могла. Михаил перевоспитанию не поддавался. По-прежнему разбрасывал свои вещи где попало; посуду мыл по большим праздникам и убирался в доме в лучшем случае раз в год.

«А что, смотри, у нас же чисто, чего ты так напрягаешься?» – говорил он любимой жене.

Конечно, чисто – Татьяна-то убиралась в доме через день. Оттого эти слова мужа бесили ее еще сильнее.

Возможно, со временем Татьяна все-таки примирилась бы с неряшливостью мужа. Плюнула бы и смирилась с тем, что все дела по дому ей приходится делать самой. Но у Михаила был второй серьезный недостаток. Он не хотел заводить детей.