Михаил Роттер - Тай-Цзи Ци-гун. Усилие без усилий

Чтобы все было достаточно основательно (или хотя бы казалось таковым), я решил использовать стандартный научный метод, носящий гордое имя «обращение к авторитету». Очень удобно, между прочим: если самому нечего сказать или есть что сказать, но никто тебя не уважает и слушать не станет, – ссылайся на авторитет. Если ты сам авторитет, то ссылайся на себя.

В данном случае нужно было сослаться на какой-нибудь «не восточный» авторитет. Это было достаточно непросто, потому что восточных источников – масса, а вот западный мастер Ци-Гун, да еще известный…

Однако, когда речь зашла об индивидуальном подборе Ци-Гун, о создании собственного метода или о подстройке готовой системы под свои потребности, под специфику своего организма, авторитет нашелся мгновенно. И еще какой. Им оказался Иммануил Кант, который, считая лекарства ядом для своей слабой нервной системы, разработал индивидуальную методику (способы лечения болезней Кант называл терапевтикой, а умение их предотвращать – диететикой) для сохранения собственного здоровья.

В связи с тем, что его система базировалась на самовнушении и строжайшем режиме, вполне можно ее рассматривать как один из методов оздоровительного Ци-Гун высшего уровня, основанного на работе ума (в первую очередь!), а также на регулярном образе жизни и некоторых собственных правилах. Можно даже придумать этой системе название, например – «Ци-Гун Канта». Так о ней пишет Зощенко:

«Он в совершенстве изучил свое телесное устройство, свою машину, свой организм, и он наблюдал за ним, как химик наблюдает за каким-либо химическим соединением, добавляя туда то один, то другой элемент.

И это искусство сохранять жизнь, оберегать и продолжать ее основано на чистом разуме.

Силой разума и воли он прекращал целый ряд болезненных явлений, которые подчас у него начинались.

Ему удавалось даже, как утверждали биографы, приостанавливать в себе простуду и насморк.

Его здоровье было, так сказать, собственным, хорошо продуманным творчеством.

Психическую силу воли он считал верховным правителем тела».

Описание системы Канта изложено в его работе «Спор факультетов» (часть «О способности духа побеждать болезни силой одного только намерения»), опубликованной в конце жизни философа. Суть этой работы Кант сформулировал в 1786 г. в одной из речей: «Управляй своим организмом, иначе он будет управлять тобой!» Кстати, если бы мне нужен был «слоган» для оздоровительного Ци-Гун, то я не стал бы ничего придумывать, а просто взял бы эту фразу.

Основное правило Кант сформулировал так: «Не щадить свои силы, не расслаблять их комфортом и праздностью. Неупражнение органа столь же пагубно, как и перенапряжение его».

Мне давно уже казалось (точнее, я был полностью уверен), что мудрость не имеет ни срока давности, ни национальности, ни религиозной принадлежности. Изречение Канта было еще одним тому подтверждением. То, что западный философ Кант формулировал как «Неупражнение органа столь же пагубно, как и перенапряжение его», было частным случаем того, что древние восточные люди называли «путем срединной гармонии».

Разумеется, рецепты Канта сугубо индивидуальны, можно сказать, «подогнаны» под его организм. Он сам писал так: «У каждого есть свой собственный способ быть здоровым, отступать от которого нельзя, не подвергая себя опасности».

Для самого Канта система бесспорно работала: несмотря на изначально слабое здоровье и не слишком большие возможности медицины XVIII–XIX веков, Кант прожил без малого 80 лет (родился 22 апреля 1724 г., умер 12 февраля 1804 г.).

В «гигиенической программе» Канта есть действительно красивые (хотя, возможно, очень спорные) пункты.

• Дыхание . Дышать носом, плотно сдвинув губы. Это сейчас всем известно, что дышать нужно носом, а не ртом, а для западных людей, современников Канта, это было новшеством.

• Сон . Спать нужно только ночью («постель – гнездо заболеваний»), коротким и глубоким сном. Если сон не приходит сам, надо уметь его вызвать.

• Движение . Больше двигаться: самому себя обслуживать, гулять в любую погоду.

Питание . Есть один раз в день. В зрелые годы можно еще позволить себе умеренный обед, с тем чтобы окончательно утолить голод за ужином. Но в старости это становится вредным, так как желудок нагружают ужином, когда он еще не переварил обед.

О важности правильного питания знал еще Пифагор («Человек есть то, что он ест»), который, честно говоря, тоже разработал свой собственный «оздоровительный Ци-Гун еды», советуя начинать путь к добродетельной и здоровой жизни с правильного питания. Пифагор не рекомендовал есть пищу, которая загрязняет душу, препятствует сохранению благоразумия и добродетели, мешает способности предвидеть будущее и ясности сновидений. Это прежде всего относилось к мясной пище, которая делает человека агрессивным. Вареную пищу он не советовал жарить, так как считал недопустимым смешивать свойство мягкости, присущее вареному, со свойством гнева (огня), присущим жареному. Пифагор строго предупреждал о необходимости соблюдать умеренность в еде и питье. Платон же писал по этому поводу так: «Вот человек, молящий о здоровье и доброй старости: однако огромные блюда и нафаршированные мясом кушанья препятствуют Богам выполнить его моления – Юпитер тут бессилен».

Кант не ограничился только правилами «о вкусной и здоровой пище». Он позаботился и о «правилах для работы ума во время еды». Он считал, что, обедая в одиночестве, человек не может остановить процесс мышления. Работа мозга отвлекает силы от желудка, делая еду в одиночестве не восстановлением сил, а их истощением. Поэтому обедать он рекомендовал в обществе друзей, непринужденная беседа с которыми отвлекает и возвращает бодрость.

Будучи человеком очень основательным, Кант даже разработал специальные правила застольной беседы («эстетику разговора»). Чтобы беседа была общей, количество гостей должно быть не менее числа граций и не более числа муз (то есть от трех до девяти). Следуя этому правилу, Кант имел только шесть столовых приборов.

Чтобы общество не разбивалось на мелкие группы, за столом нужно было говорить со всеми, а не только с соседом. Застольный разговор рассматривался как легкая и приятная (для каждого участника!) беседа. Поэтому тема обсуждения должна была быть интересной и доступной для всех (уважение к возможностям понимания всех собравшихся), развитие темы должно было идти от простого к сложному. Нельзя было допускать ни длительного тягостного молчания, ни резкой смены темы беседы. В случае возникновения серьезного спора его следовало вести с полным уважением к собеседнику. Закончить спор рекомендовалось шуткой, которая примиряет собеседников и вызывает смех, способствующий пищеварению.