Сатпрем - Мать или Новый Вид (Том 2)

Но как сделать сообщение между Тем и этим?

Миром без сетей и миром в сети.

Поле боя

Она довольно болезненно знала, что ее тело живо. Странно, но единственным звеном, единственной связью или мостом между той "истиной вселенной" и этой старой телесной субстанцией, старым телом, можно было бы сказать, была боль: Первым знаком моего возвращения к индивидуальности была боль, точка боли. Иначе не было больше ничего, ни тела, ни индивида, ни границ. Но это странно, я сделала любопытное открытие: я думала, что это индивид ощущал боль, непрочность и все невзгоды человеческой жизни; что же, я открыла, что это не индивид, не мое тело ощущает невзгоды, а каждая беда, каждая боль, каждая ненадежность обладает собственной индивидуальностью, и каждая представляет особенную битву. Это поле боя. И внезапно меня осенило, что именно то тело, тот маленький конгломерат, сидящий в кресле, был, так сказать, единственным земным мостом между той истиной Материей, полной, ЕДИНОЙ, которая двигалась в нерушимой Гармонии, и этой старой, темной и разделенной и болезненной Материей -- нашими телами. Она была на двух сторонах одновременно, и было так, как если бы через нее, в ней, в том конгломерате, должна была быть покорена боль мира, чтобы проникла другая вещь. Это была не "ее" боль, это был сам экран мира, тот, который препятствует тому, чтобы воспринимать то и жить тем. Именно через ее старую субстанцию могло то просочиться из одного мира в другой. Что сказали бы мы о рыбе, впервые дышащей свободным кислородом и ее удушении, когда она падала назад, в воду? И все же, если она не падает назад, если она не задыхается вместе с другими, то что же тогда возведет мост между этими двумя состояниями? Некоторым образом она была местом вуали -- да, местом битвы. Точкой пересечения. ЕДИНСТВЕННЫМ ощущением, оставшимся прежним, является физическая боль. И я чувствую... действительно я чувствую, что они являются символическими точками того, что остается от старого сознания: боль. Боль -- это единственное, что я ощущаю так, как прежде. Например, пища, вкус, запах, видение, слух, все это совершенно изменилось. Оно принадлежит другому ритму. Все это волшебная сказка... И единственной вещью, которая остается материально конкретной в этом мире -- мире иллюзии -- является боль. Она кажется мне самой сущностью Лжи. Только то, что ее чувствует, чувствует ее очень конкретно! Что касается меня, я ясно вижу, боль ложна, но это не удерживает меня от того, чтобы не чувствовать ее -- есть причина. Есть причина: это поле боя. Мне даже запрещено использовать свое знание, мощь и силу, чтобы устранить боль, как я обычно делала это прежде -прежде я очень хорошо с этим справлялась. Теперь же все это совершенно запрещено мне делать. Но я вижу, что нечто иное замышляется. Нечто иное находится в процессе делания... Это все еще, не могу сказать что это чудо, но это как чудо, неизвестное... Когда оно придет? Как оно придет? Не знаю. Но это интересно.

Волшебная сказка для всего мира?

И Мать сделала это совсем маленькое и... загадочное замечание: Страдает не тело: страдает само страдание. Только в этом все дело. Есть нечто головокружительное в этом маленьком предложении. Но это само головокружение мира. Возможно, лучше оставить это на время...

Затем переживания стали множиться, по мере того, как "выздоравливало" ее тело. Как если бы была освобождающая Мудрость, возможно, сама Мудрость той тотальности сознания, от которой мы отрезаны в своем ментальном теле, потому что птицы и животные не таковы, их тела не таковы -- возможно, только мы являемся "безмозглыми курицами"! Их страдание вовсе не таково, как человеческое страдание, за исключением тех, которых мы приручили и которые начали подражать нам: как если бы их страдание не имело бы индивидуальности, не было прикреплено и прочно связано с сеткой скрипучего медицинского "я". Возможно, в них страдание не любит страдать. Но это другая история. Например, если кто-то случайно ударяет меня (такое случается), задевает меня предметом или рукой или ногой, что же, это НИКОГДА не нечто, происходящее вовне: это происходит ВНУТРИ -- сознание тела гораздо больше тела... Когда в ком-то есть непринужденность или напряжение, я чувствую это: я ощущаю эту непринужденность или напряжение в себе; но не во "мне" здесь, в кресле: я чувствую это ТАМ, в "другом". Все больше становится так. Реакция здесь, в этом конгломерате, ощущается не более сокровенно, чем в других. Нет разницы: все зависит от придаваемого внимания и концентрации сознания. Но сознание больше вовсе не индивидуально, это я могу утверждать. Сознание... которое становится все более и более тотальным. И время от времени -- время от времени -когда все "благоприятно", оно становится Сознанием Господа, сознанием всего, и это... капля Света. Ничего иного, как Света.

Затем переживания начали становиться все более сильными, "наступая на пятки" предыдущему, можно было бы сказать, как если бы все разворачивалось час за часом; я часто видел, как Мать внезапно останавливалась, закрывала свои глаза, как бы погружаясь вовнутрь, иногда даже стонала как ребенок, а затем возобновляла прерванное, как если бы ничего не произошло, оставалась лишь бледность -- нужно было найти ключ, ключ для всего мира, для боли мира. Это был не просто вопрос поглощения страдания того или другого человека, это был вопрос нахождения механизма, вибрации, которая переделывает. "Переделать" не означает вылечить, а водворить Истинное на свое место, где страдания не существует.

И, наконец, переживание стало очень ясным, грубо ясным, ровно год спустя после переживания великих пульсаций. Было 6 апреля 1962 года. У меня есть сознание тела, но это не сознание этого тела, этого конгломерата: это сознание ЭТОГО Тела! Это может быть чье угодно тело. Особенно я чувствую те вибрации беспорядка (чаще всего они приходят в форме внушения расстройства, чтобы увидеть, будут ли они восприняты и окажут ли должный эффект). Например, скажем внушение кровоизлияния (я упоминаю [мозговое] кровоизлияние, поскольку оно собирается вырисовываться). Находясь под высшим Влиянием, тело отказывается от него. Развязывается борьба (и все это внизу, в клетках материального сознания) между тем, что мы можем назвать "волей к кровоизлиянию", скажем, и реакцией клеток тела. И это совершенно как настоящая битва, настоящее сражение. Но внезапно появляется как бы генерал, отдающий приказ, говорящий: Вот что!... (этот генерал осознает высшие силы и божественное вмешательство в Материю, ты понимаешь); так что после попытки использовать волю и эту реакцию или ту реакцию и чувство примирения, и т.д., он внезапно ОХВАЧЕН очень сильной определенностью и отдает приказ, и сразу же начинает ощущаться эффект от этого приказа, и постепенно все приходит в норму... Все это происходит в материальном сознании: физически у тела есть все ощущения, но не ощущение самого кровоизлияния, ты понимаешь. Оно имеет все ощущения, то есть, все сенсорные воздействия. Хорошо. Раз уж битва окончилась, я смотрю, я осматриваю свое тело (которое достаточно потрясено, напоминаю) и говорю себе: Что все это значит?... Несколько дней спустя я получаю от кого-то письмо, и в этом письме описывается вся история, начиная с атаки, кровоизлияния, и внезапно существо ОХВАЧЕНО грандиозной волей и слышит слова -- слова, произнесенные ЗДЕСЬ. И вот результат: этот некто спаен (он был почти мертв), спасен и излечен... Я припоминаю свой эпизод (!) и начинаю понимать, что мое тело повсюду! Ты понимаешь, это не вопрос просто этих частных клеток: это вопрос клеток, которые могут быть, да, во многих, сотнях и, возможно, тысячах людей... Это ВСЕ тело -- этот [конгломерат] не более мое тело, чем другие тела. И все время оно охвачено подобными вещами, все время, все время, ты понимаешь; они приходят и падают на него с одной стороны, с другой стороны, со всех сторон. Так что я должна оставаться спокойной, и затем начинает развязываться битва... Но что ужасно и благоговейно, это то, что эта сказочная мощь должна быть ВОПЛОЩЕНА в физических клетках, чтобы выдержать все это!...