Сатпрем - Мать или Новый Вид (Том 2)

Это вуаль странно напоминает вуаль физического разума, который окутывает клетки, все и каждую клетку, в темный кокон, потому что, как только она постепенно выходила из сети, другое видение -- которое она называла "следующим способом" -- становилось не только естественным, спонтанным и постоянным, но и универсальным. И, довольно любопытно, это было не только "видение": Не могу сказать, что это "образ": это знание. Я не могу даже сказать, что это знание, это... это нечто, являющееся ВСЕМ одновременно, и там, в том глобальном восприятии, старый обычный способ видения глазами казался все более и более нереальным... в конце концов, что сказал бы сурок, если бы у него постепенно развилась пара человеческих глаз? Исчезает ощущение "конкретного" -- исчезает все больше и больше. "Конкретное" видение, "конкретный" запах, "конкретный" вкус, "конкретный" слух, все это как нечто далеко, далеко отошедшее в нереальное прошлое -- и это сухое и безжизненное конкретное замещается нечто очень простым, очень полным, в том смысле, что все чувства действуют одновременно, нечто ОЧЕНЬ СОКРОВЕННОЕ СО ВСЕМ. Прежде каждая вещь была отдельной, разделенной, без какой-либо связи с другими вещами, и очень поверхностной -- вещь была очень точной, но и очень поверхностной, как острие иглы. Это больше не так. И, прежде всего, есть ощущение сокровенности, то есть, нет расстояния, нет разницы, нет нечто, что видит, и нечто, что видится со стороны... Мать начала уходить в тот ультрамариновый океан клеточного сознания, где тело распростерто повсюду, и что там "видеть"? Не нужно ничего "видеть", как когда вы находитесь снаружи: ведь теперь вы в нем. Вы являетесь, поэтому вы видите и слышите и ощущаете запах. Вы являетесь всем, что происходит в каждой вещи. "Некое осязательное видение", -- как она выразится. Это выше видения. Некое восприятие, в котором больше нет какой-либо разницы между органами. И это восприятие... да, тотальное, это одновременно видение, слышание и знание. И всегда впечатление нечто такого гладкого -- нет ударов, нет конфликтов или усложнений, как если бы ты больше не мог столкнуться ни с чем, больше не мог... Это довольно интересно.

Текучая жизнь, везде, во всем.

Парадоксальная жизнь, все более и более парадоксальная, на границе между гусеницей и бабочкой -- но все больше больше на стороне бабочки. Раньше, когда я брала увеличительное стекло, я могла очень хорошо читать, но теперь это не помогает мне вовсе, вещи не проясняются, всегда все тот же туман. Просто они увеличиваются, и на этом все. Странно, просто они выглядят крупнее, но это все одно, вся та же вуаль... нереальности.

Материя не становилась нереальной на манер иллюзионистов; отодвигался в прошлое человеческий способ видения Материи. Это очень странно; в действительности, как если бы тело Матери становилось все более ясным и более точным инструментом -- истинным и точным, потому что он был тотальным -- который больше не мог регистрировать что-либо иное, чем то, что было на самом деле -- некий тотальный супермикроскоп, который не мог видеть фантомы, если можно так выразиться, или несуществующую Материю. Теперь мы понимаем, почему Шри Ауробиндо назвал это "Истиной-Сознанием", и в каком смысле он "ослеп". Я никогда не видел мир так хорошо, как после своего уединения, -- писал он.

Естественно, нам могут сказать, что человеческое видение, реальное или нереальное, в совершенстве адаптировано к человеческой среде, как сурок в своей норе -- но дело в том, чтобы знать, навечно ли боль и смерть также "адаптированы" к нашей жизни, или же они являются некими нереальными и устранимыми паразитами.

Живое видение

Эта разносторонняя жизнь приходила в маленьких мазках переживания; можно было чувствовать, как она ощупью прокладывала себе дорогу через тело Матери, чтобы найти нужные средства своего выражения. Должна была установиться некая новая жизнь, как когда некий маленький долгопят на Филлипинах должен был в первый раз открыть свое бинокулярное видение, но здесь видение не является таким видением и имеет миллионы глаз -- действительно, это не видение, это образ жизни, "способ бытия", как скажет Мать. И если не некий окончательный способ бытия, то было бы ошибочно принять переживания Матери как некую библию нового мира, боже упаси! Она бы содрогнулась, она, которая не дрожала ни перед чем. Те переживания, из которых мы сейчас можем выбрать несколько, указывают скорее на общее направление развития, на его процесс; и, скорее всего, новый вид усовершенствует, адаптирует и разнообразит эти инструменты. Это только первые шаги нового мира. Сотни странных или комических или иногда даже мучительных переживаний, которые запугали бы кого угодно, только не Мать. Внезапно Мать открыла все достоинства Матильды и ее позитивисткого воспитания "железного прута": Это было чудесное воспитание, мой мальчик! Чудесное. Я бесконечно признательна ей за это... Я не верю, что есть кто-либо более материалистический, чем я была, со всем практическим здравым смыслом и позитивизмом, и теперь я понимаю, почему это было так! Это была наиболее прочная база, необходимая для тех переживаний: нет опасности воображения.

Мы ищем механизм, а не истории (в некотором отношении жалко, что это так, но читателям Адженды доступны эти истории). Как бы там ни было, можно выбрать одно довольно типичное и поразительное переживание. Груды писем ожидали Мать, и она говорила себе: "я должна их все просмотреть", но никогда на это не хватало времени. Затем одним утром я внезапно почувствовала некую тяжесть в своей голове, и такую же тяжесть в груди и... странно. Я никогда раньше это не чувствовала. Все ощущения обострились. Поэтому я закрыла глаза и... лавина: кавалькада звуков, цветов, даже запахов, которые набрасывались на меня с невероятной реальностью и интенсивностью -- я никогда прежде не переживала такого, никогда. Я посмотрела и сказала себе: "Что же, неплохой способ сойти с ума!" И я начала делать все необходимое, чтобы остановить это. Но это не прекращалось! Это хотело продолжаться. Так что я сказала себе: очевидно, если есть этому причина, то по этой причине я имею это переживание. Я смотрела, изучала, наблюдала. И я увидела, что способность ощущать неимоверно усилилась, ты понимаешь, невероятно возросла, из-за нарушения равновесия среди способностей существа. Было нарушено естественное равновесие, которое спонтанно гармонизирует и организует вещи, чтобы создать связное целое -- нарушено в пользу способности ощущать. И так что, естественно, способность ощущения грандиозно возросла и даже грубо навязывала себя. Затем это переживание улетучилось. Два-три дня спустя кто-то просматривал почту и почитал Матери одно из писем: "Что Вы думаете об ЛСД? Может ли этот наркотик помочь прогрессу человеческого сознания?" Внезапно Мать разразилась смехом. Ей не нужно было "думать" о значении ЛСД: она пережила ЛСД. И так я имела переживание, не поглощая наркотик! И все было в том переживании: звуки, цвета, запахи... Не было "как если бы": это проживалось. Проживалось спонтанно.