Вероника Сердюк - Непраздные рассказы

Спускают оставшиеся воды, хотя просила же! Они светлые, совершенно не зеленые (что являлось бы тревожным симптомом), можно было подождать. Я ведь в этот роддом и к этому врачу напросилась только в надежде на естественные роды, даже составила им список требований. Нет же, видят, что не успеваю в их смену родить и — таблеточку под язык. Ладно, вы же не знаете, что это мой природный темп такой медленный.

Меня совсем раздевают, накидывают прозрачную зеленую рубашку, велят распустить волосы — ну, прям, кино про русалок снимаем. Гуляю по коридору, пока мои соратницы трудятся на кроватях. Налетает стайка практиканток: «А скоро Вам рожать?» — «Да нет, часа через два», — зрители мне не нужны, ухожу в палату. А вот и оно, раскрытие: начинаю между схватками впадать в особый сон. Я знаю, что эти отключки — аккумулирование сил перед последним рывком. Многие женщины ощущают в этот период замедление времени, теряют связь с этим миром, слышат голоса, видят ангелов.

А врачи думают, что я отдыхаю, симулирую. Мне добавляют капельницу, чтоб меня вообще приплюснуло, сопротивляться я не могу. Нет, мне не больно, меня просто рвет на части. Я звоню мужу и плачу в трубку, чтоб помолился, — ведь мне так плохо! Бедный супруг решил, наконец, позавтракать в час дня, а тут я. Так до вечера и проходил голодный. Но вот врачи разрешили мне идти. Взбираюсь на кресло. В этот момент мне всегда смешно почему-то. Профанация. Тут надо к земле-матушке, силой притяжения вытужить ребеночка, а нас заставляют плевать его небу в лицо.

Ну ладно, вот только сбилась. С ужасом понимаю, что не идет. Сил нет, желания, нет воли к победе, к жизни! Ну, это от лукавого. Начинаю молиться: «Боже, помоги». Нет, не то! Что-то или Кто-то дает понять, что надо просить прощения. Секунды идут, жизнь на волоске, врачи суетятся, подгоняют, хотят выдавить. Прочь! Мне надо сосредоточиться. Самой.

«Господи, прости! Мама, прости! Муж, дорогой, прости, любимый! Свекровь! Детки мои! Люди, ангелы, все — простите!»

Все грандиозное свершается в сердце, а доктор улыбается и говорит: «Ну, умница, вот и головка вышла, еще чуть-чуть давай». Никогда бы не подумала, что это я уже родила. Ну, слава Богу.

Лежу на столе битый час (минут десять) — и прошу малыша приложить к груди. Врачам же кажется, что у меня бред от перенапряжения. Но на седьмой просьбе все же принесли, положили мне на живот, хотя покормить не дали. Все им важнее вес и рост измерить! А импринтинг, а запечатление образа матери?

Отвезли в палату. Тут уж я сделала дневную кассу МТС и позвонила всем, даже научному руководителю — пусть порадуются со мной.

Так, а где мой малыш? В роддоме принято лежать два часа отдыхать. Но не за тем я девять месяцев носила и так мучительно рожала своего кроху. Хочу взять малыша на руки! Медсестра детского отделения, видя мою решимость (а у меня в кармане халата даже припасенные десятидолларовики — если будут ломаться), отдала сразу. А может, обычно никто не просит, а то давали бы всем.

Вот он, мой дорогой мальчишечка. Даю грудь. Знакомимся. Счастье. Такое не обычное свинячее, а какое-то горькое, как самый хороший шоколад. Темное, как глубина земли и моря, тихое, как незаметное течение тяжелых вод большой реки, безвоздушное, как прыжок из самолета с парашютом. Вот оно.

Кстати, спасибоврачам и всему персоналу, а то, что это я на них наговариваю все время...

Проходит несколько часов. Малыш иногда всхлипывает, начинает плакать — будто вспоминает неприятности родов. Быстро его прижимаю к себе, говорю тихонечко, он и успокаивается.

Малыш, весь красный, потихонечку белеет, расправляется как цветок. Вот он улыбнулся во сне. Ну надо же, еще и день не закончился, а он уже улыбается!

Пользуясь служебным положением — в рясе, епитрахили и поручах приходит знакомиться папа (и старших провел как-то). Торжественно и красиво льются древние молитвы, мамы в палате впечатлены, приоткрыли своих малышиков под Божие благословение. Я стараюсь вслушиваться в слова, но ничего не выходит. Моя собственная молитва теснит сердце: «Спасибо, Господи, за это счастье! Спасибо, что я и малыш живы, что роды хорошо закончились и все так хорошо начинается. Я понимаю, что моей любви слишком мало, чтобы вырастить этого ребенка — помоги мне, укрепи меня, возьми надо мной и малышом опеку. Научи меня, Господи, что мне следует делать и говорить, как поступать с ребенком. Пошли мне верных людей, укажи выход из сложных ситуаций — просвети мой ум и сердце. Дай мне чистой неэгоистичной любви к малышу, чтобы прозревать Твой замысел о нем, дать ему верное направление в жизни, научить его благоговеть пред Тобою. Слава Тебе, Боже»!

Пока папа читает молитвы, старшие дети любуются, пробуют погладить братика. Я и тревожусь за малыша, и жалею детей. Им придется привыкать к своей некоторой оставленности мною. Я их обнимаю, говорю нежные слова. А малыш улыбается на голос старшей сестрёнки — не зря она читала ему сказки всю беременность. Слышал и запомнил!

Во время кормления дико болит живот — сокращается, приходят в обычное состояние мышцы. Мне хочется выть, но я сдерживаюсь, боясь напугать ребеночка. Утешаю себя мыслью о том, что таким образом скорее приобрету прежние формы. Ради красоты можно и потерпеть. Помогаю себе примитивной гимнастикой — время от времени лежа втягиваю на десять секунд пупок.

Во время беременности мышцы живота расходятся в стороны, давая место ребенку. После родов, прежде чем качать пресс и делать скручивания, надо вернуть мышцы на место этим простым упражнением.

Растяжки, конечно, останутся, роскошная грудь кормящей мамы потом осунется, появятся от недосыпания и раздражений морщинки в уголках глаз. Что делать! Для детей я буду всегда первой красавицей, ну а для мужа?

Секретов привлекательности много. Лично для себя я оставила: бодрость, легкая гимнастика, немного личной жизни в виде работы, умеренное воздержание и никакой фамильярности. Сколько бы Вы ни прожили вместе, муж — не дружок, не машинка-помощница, не постояннообязанный. Он — господин, вольный ветер, царь. Ну, а Вы, соответственно — царица. Своим любимым надо восхищаться, ведь «мужчина долго остается под тем впечатлением, которое он оказал на женщину».

На третий день как надо. Грудь распирает, начинает болеть. Я уже понимаю, что волноваться не стоит, нельзя суетиться, мучить сцеживанием каменную грудь. Только переждать сутки, кормить свое чадо по требованию (если спит все время — будить, потирая носик и щечки) — и все само собой наладится. Пить очень умеренно, ополаскивать рот водой. Но литр в день, не меньше, а то организм решит, что мама в экстремальных условиях и начнет задерживать воду в тканях. Диета кормящих очень простая, по принципу царского пути.