В. Амосов - Прекрасная память в любом возрасте

Человеческое тело может выполнять простые и сложные движения. Например, взмах рукой в пустоте — это простое движение. А взмах рукой, чтобы подхватить падающий предмет, разумеется, сложное. Ведь здесь нужна и реакция, и точная координация движения, и необходимость быстро изменить положение всего туловища, не потеряв равновесия. Так вот, общий расчет, что нужно сделать и в каком порядке, при этом произведет кора — на основе данных, поступивших из зрительного нерва и пр. Однако выданного ею «подать туловище вперед — протянуть правую руку — чуть нагнуться в пояснице» для успешного подхватывания предмета явно недостаточно. Ведь телу еще нужно выяснить, какие мышцы при этом следует напрячь, а какие — расслабить. Вот на последний вопрос, условно говоря, телу отвечает каждый раз не кора, а мозжечок. Он отвечает за слаженную, синхронную работу многих систем тела — работу над задачами, поставленными перед ними корой.

При повреждении мозжечка танцорами нам уже не стать — мы даже чайник на плиту сумеем поставить не с первой попытки. Больше всего нарушения с его стороны сказываются на мышцах-разгибателях, а сгибатели страдают, традиционно, чуть меньше. Кроме того, при травмах мозжечка даже при полностью здоровой коре нарушаются такие базовые функции, как сердечный ритм, дыхание, глотание, пищеварение. Плюс, они вызывают нарушение даже уже давно заученных, отточенных движений — у тех же танцоров, спортсменов, работников физического (особенно тонкого) труда.

В то же время значимость мозжечка не следует и переоценивать. Разница между важностью здоровья его и коры в том, что при гибели всей коры или отдельных ее участков функция, которой этот участок заведует, вообще утрачивается. А повреждение мозжечка ведет к ее безусловному расстройству — но не полной остановке.

Следует добавить, что как аномалии работы (структуры) коры, так и аномалии работы мозжечка часто бывают врожденными. Реже они могут приобретаться — в результате повреждения того или иного участка при черепно-мозговой травме, отравлении, облучении, инфекции и пр. При повреждении мозжечка у больных наступает атаксия— не паралич, однако ярко выраженная неспособность осуществлять слаженные и тем более точные движения. Такие больные часто страдают периодами расстройств сердечного ритма и дыхания, подвержены периодическим спазмам мышц, нуждаются в специальной тренировке даже самых простых навыков. В частности, хождения по ступенькам и бытового самообслуживания.

Последняя часть между полушариями и спинным мозгом называется продолговатым мозгом. Сам по себе он нам не интересен. Однако в нем расположено одно особое объединение клеток, именуемое ретикулярной формацией. К памяти она тоже имеет мало отношения, но это — как сказать.

Особенность ретикулярной формации в том, что у нее имеются прямые, минующие все промежуточные звенья, взаимосвязи с каждым отделом головного мозга — включая кору, мозжечок, таламус и гипоталамус (место расположения указанных выше желез — гипофиза и эпифиза).

Существуют веские доказательства в пользу того, что ретикулярная формация для различных отделов головного мозга является тем же, чем мозжечок — для слаженной работы мышц. Или, если угодно, тем же, чем гипофиз — для системы эндокринных желез. То есть что именно работа ретикулярной формации обеспечивает синхронизацию усилий разных отделов мозга при работе. Кроме того, у ретикулярной формации есть еще одна любопытная функция. Дело в том, что в ее тканях содержатся клетки, способные усваивать сахар без инсулина . Если мы не вполне поняли, о чем речь, сейчас все станет ясно.

Вспомним о таком заболевании, как сахарный диабет. Мы знаем, что вся поступающая в организм пища расщепляется на глюкозу— главный источник энергии для всех клеток тела без исключения, включая головной мозг. Быстрее всего на глюкозу расщепляются углеводы — вкусные кондитерские и хлебобулочные изделия. Но сам сахар в крови еще не означает, что клетки смогут его употребить. Для этого клеткам необходим инсулин — гормон, вырабатываемый поджелудочной железой. Так вот, при сахарном диабете поджелудочная железа перестает вырабатывать инсулин, и клетки теряют способность усваивать сахар.

А у головного мозга имеется собственный, личный, так сказать, способ обойти эту неизбежность. И способ этот — клетки в составе ретикулярной формации, способные обходиться без инсулина. Именно благодаря работе ретикулярной формации нередко случается так, что у пациента уже давно диабет — запущенный, со всеми симптомами и близким к нулю содержанием инсулина в крови. Клетки его тела голодают, но мозг продолжает работать как ни в чем не бывало . И больной с постоянным чувством голода, болями в почках, сладкой мочой (с нею при диабете выводится избыток глюкозы — отсюда и название патологии) живет, даже не подозревая о своей проблеме. Ведь он же пока не падает в обморок, пропустив укол инсулина!..

Итак, теперь мы знаем, что клетки коры могут срабатывать по-разному. Например, принимать множество импульсов, а отправлять — один. Или передавать и принимать много разных импульсов. Или, наконец, не принимать или не передавать никаких импульсов. Причем клетки с такой нетипичной структурой содержатся именно в коре — на других участках нервной ткани их нет или очень мало. В том числе в спинном мозге. Зачем коре такие или другие клетки? Представим сам этот процесс передачи импульса в действии. Допустим, какой-то нейрон был задет, и в нем возник начальный импульс. Напрямую он-то передался лишь в одну клетку — в которую ведет аксон. Но одновременно его подхватил еще с десяток дендритов, «проведенных» в нашу исходную клетку клетками по соседству. Получается, что прямая дорога у этого импульса одна — от одной клетки в другую по цепочке аксонов. Однако вокруг этого прямого пути в косвенное возбуждение приходят сотни других клеток . А значит, они рассылают этот же самый импульс уже по своей системе аксонов!

В неврологии этот процесс зовется иррадиацией, и проще всего ее пронаблюдать на работе не коры, а периферических нервов. Случалось ли нам когда-нибудь испытывать спазм мышц? Если да, то мы знаем: основная боль при нем обычно чувствуется совсем не там, где наступил сам спазм. Обычно — ниже по конечности. Например, при поясничном остеохондрозе и ишиасе (локализация процесса — в поясничной и ягодичной области) боль можно ощущать по всей ноге, вплоть до пятки. Мы называем такие боли «прострелами», и при них ощущение, будто болит не там, где должно, чаще всего сохраняется. Во всяком случае, большинство пациентов не задумываясь различает, где болит острее всего и где боль кажется менее заметной (в месте спазма она ноющая и тупая), однако как бы основной.