В. Амосов - Прекрасная память в любом возрасте

Что до эпилепсии в чистом виде, то незадолго до припадка больные обычно чувствуют его приближение. Это связано с тем, что лавинообразному распространению активности из очага по всей коре немало способствуют кратковременные колебания гормонального фона — самая распространенная причина эпилепсии. То есть если сам очаг возникает из-за постоянного дефицита или дисбаланса регулирующих гормонов, то припадок становится результатом кратковременного, но критического снижения их уровня в крови. Признаки приближения припадка называются предвестниками.

Впрочем, из-за разности причин эпилепсии у тех или иных больных существуют и те, для кого припадок, что называется, каждый раз становится сюрпризом. Ну а у указанного большинства эпилептиков ему предшествуют предвестники — каждый раз одни и те же, наступающие примерно за одинаковое время до приступа. Большая часть этих симптомов проявляется изменениями настроения — повышенной подавленностью, агрессией, веселостью и пр. Более близкие к аномалии слуховые, зрительные, обонятельные галлюцинации у многих возникают непосредственно перед припадком — за секунды до его начала. Это явление называется аурой. Чаще всего аура у эпилептиков носит мрачный характер — со сценами насилия, присутствием кровавых сцен и др. Наука уверена, что именно эпилепсией обусловлены многие особенности творчества Стендаля и правления Ивана Грозного.

С другой стороны, в промежутках между приступами эпилептики, в противовес шизофреникам, не проявляют выраженной агрессивности или других явных отличий поведения либо мышления. Однако с течением времени периоды сверхактивности коры приводят к ее деградации — главным образом из-за перегрузки и гибели части нейронов во время приступов.

Деградация личности эпилептика выражена меньше, чем при шизофрении, и сильнее растянута во времени. Тем не менее у них тоже проявляется снижение интеллекта, способности к логическим обобщениям, сужение кругозора и словарного запаса. А также тенденция повторяться, неудержимая болтливость в сочетании со склонностью к немотивированной лжи. Кроме того, с течением лет у эпилептиков появляется замкнутость, обидчивость, повышается недоверчивость и агрессивность поведения, свойственные распаду личности как процессу.

Добавим, что обе патологии не лечатся, но купируются с большим или меньшим успехом . Современные лекарства от шизофрении и эпилепсии позволяют полностью устранить проявления патологии на начальном этапе (шизофрения — пять, эпилепсия — восемь и более лет). Впоследствии прогноз дается разный — в зависимости от происхождения заболевания и скорости его прогресса.

Шизофрения демонстрирует быстрое, почти злокачественное течение чаще эпилепсии. И в общем успехи в борьбе с нею выглядят более сомнительными: шизофреники заканчивают полноценную интеллектуальную жизнь раньше эпилептиков в среднем на 10–15 лет. Однако итог обеих патологий в любом случае неизбежен: эпизодов, когда пациент умрет от старости, не имея на момент смерти ни единого позднего следствия шизофрении или эпилепсии, пока не зафиксировано .

Нужно сказать, над каждой отдельно взятой задачей кора работает не вся. Точнее, почти вся, но с явно неравномерной нагрузкой. В ней имеются отдельные центры или зоны, которые преимущественно активизируются при решении задач того или иного типа. То есть каждая новая задача одного и того же рода вызывает у человека возбуждение примерно в одном и том же участке коры. При этом оба полушария работают тоже синхронно, однако доминирующим в течение всей жизни у человека остается лишь одно из них . Безо всяких специальных исследований доминирующее у данного конкретного индивида полушарие определяется по тому, правша он или левша. Основным, так сказать, полушарием является противоположное основной руке. То есть у правшей оно — левое, а у левшей — правое.

На практике же доминирующее полушарие включается в решение задачи быстрее и сильнее второстепенного. Мы используем его при мышлении чаще и активнее, чем полушарие подчиненное. Однако это говорит не о разной степени развития — скорее об особенности расположения нервных связей всего тела с тем или иным полушарием. И их количестве, разумеется. Известно, что повреждение коры доминирующего полушария приводит к более масштабным и сложнее устранимым последствиям, чем повреждение подчиненного.

Вообще, все эти особенности распределения активных центров, доминирующих полушарий, склонности к творческому (ассоциативному) или логическому (цепочечному) мышлению достаточно условны. Да, определенные закономерности явно существуют, но они вовсе не строги. У большинства людей центры, отвечающие за обработку информации того или иного типа, совпадают — в точности или приблизительно. Однако это далеко не обязательно так. Во-первых, полушарие — «лидер» только несет большую нагрузку, но работает весь мозг в целом, а не оно одно. Во-вторых, в случае гибели одного, локализованного участка коры соседние участки быстро и успешно возьмут обязанности, которые он исполнял, на себя. Скажем, именно это свойство коры перераспределять нагрузку остается единственной надеждой перенесших инсульт или черепно-мозговую травму. Чем меньше поврежденный участок, чем ближе к нему центры, исполняющие сходные обязанности, тем быстрее пойдет выздоровление. Зачастую на полное восстановление утраченных функций у коры уходит один-два месяца. Особенно при регулярных тренировках.

В-третьих, сценарии, при которых мозг пациента изначально задействует нетипичные для этой деятельности участки коры, отнюдь не исключительны. Если такое отклонение наблюдается в одном — нескольких центрах, это даже не считается патологией. Однако здесь есть один нюанс: при шизофрении исследование активности коры больного обычно дает картину совсем другого, чем у здоровых людей, распределения активности. Причем задолго до проявления первых ее явных симптомов. При шизофрении оба полушария работают с одинаковой активностью, и синхронизация у них наблюдается, кстати, намного лучшая, чем у здоровых людей. Центры пиковой активности совпадают почти идеально, и активность в целом распределена равномернее по всей коре.

Эти особенности распределения нагрузки были бы хороши, если бы они не являлись результатом общей неспособности каждого отдельно взятого центра и нейрона к нормальной нагрузке. Мозг шизофреника распределяет активность равномернее потому, что, будучи неравномерной, она вызывает быструю гибель нейронных связей и самих клеток — вот и весь секрет . До поры до времени этот регулирующий ход срабатывает — больной живет, не подозревая о своей патологии, поскольку на этом этапе она не проявляется в более явной форме. Но поскольку суммарная нагрузка, нормальная для здоровой коры, даже при этих «маленьких хитростях» все равно высока, они лишь откладывают неизбежное. И с течением времени патология все равно усугубляется, появляются характерные для нее вторичные признаки.