Иван Затевахин - Собаки и мы. Записки дрессировщика

Дело в том, что у любой собаки есть дистанция, с которой она нападает (если нападает) на другую. Эту дистанцию можно постепенно, в течение нескольких занятий, сокращать, отвлекая внимание собаки игрой, а в случае резко выраженного намерения напасть – командой «Ко мне».

Таким образом, собака постепенно привыкает не обращать внимания на посторонних псов, «понимает», что лучше заниматься своим делом или играть с хозяином, а не искать приключений. Когда на дистанции «х» собака перестает обращать внимание на других собак, ее (дистанцию) можно сократить. Этот метод отлично ориентирует собаку на владельца, позволяя со временем подходить к другим собакам чуть ли не вплотную. Но он хорош с собаками определенного, игрового, типа, которые любят играть, особенно с предметами. А вот с собаками жесткими (я даже не беру тех, которые склонны к доминированию над владельцем и не очень-то любят играть) он не столь эффективен.

Дело в том, что переключать внимание собаки в этом случае можно только лишь дрессировкой, которая сама по себе утомительный процесс, ею нельзя заниматься непрерывно, значит, в перерывах остается только свободное перемещение. Такие собаки, как правило, очень хорошо чувствуют дистанцию, с которой могут напасть. Причем зачастую они исключительно артистично маскируют свои намерения, всем своим видом демонстрируя, что очень заняты исследованием кого-то кустика, а потом внезапно нападают на противника, да так быстро, что проводник и дернуться не успевает.

С жесткими собаками, как ни парадоксально, лучше работает метод провокаций, причем ставить собаку в провоцирующие ситуации следует (вы уже знаете почему!) в не очень знакомом, но оживленном месте. Замечено, что даже самые уверенные в себе собаки, впервые попадая на дрессировочную площадку или (особенно) в атмосферу собачьей выставки, не то чтобы теряются, хотя и это тоже бывает, но резко сокращают дистанцию, с которой атакуют других собак и бросаются в бой только в случае непосредственного контакта с врагом. В чем дело? Тут сказывается и изобилие вероятных противников, от которых буквально глаза разбегаются, и общее давление среды – изобилие запахов, звуков, от которых у собак буквально голова идет кругом. Конечно, ответственный тренер или проводник на всякий случай наденет на агрессивную собаку намордник.

Но поблизости от Виктора дрессировочной площадки не было, а выставки тогда случались не столь часто. Поэтому нам не оставалось иного выхода, как самим двинуться навстречу приключениям, которые мы надеялись найти у ближайшей помойки. Это монументальное творение человеческих рук делили между собой во времени крысы, кошки и бездомные собаки. Кого-то из этих спутников человечества мы и надеялись там застать.

Но и тут мы действовали осмотрительно. Дистанцию с объектом мы сокращали постепенно. Рэмбо, естественно, был на поводке, в «строгаче», да и вообще, амуниция не менялась с начала наших занятий. Как только Рэмбо раздул ноздри и, поймав чарующие запахи, потянулся к помойке, он был немедленно отозван в положение «рядом». К нашему удовольствию, помойка располагалась на отлете от построек, но вблизи железнодорожной станции, поэтому мы могли, гуляя как бы по кругу, постепенно, но неуклонно приближаться к ней. При малейших признаках заинтересованности в объекте Виктор подзывал Рэмбо. Наконец, мы приблизились на расстояние, которое показалось критическим увлеченно питавшейся чем-то на помойке кошке. Она стремглав рванула прочь, Рэмбо кинулся за ней, Виктор скомандовал «Ко мне», рванул поводок, я одновременно выстрелил из рогатки… и Рэмбо выполнил приказ.

После этого мы, гордые и уверенные в себе, пошли вдоль дачных заборов, из-за которых на нас то бросались собаки, то «выпархивали» кошки.

Двигаясь постепенно домой, мы «играли» дистанцией между нами и забором, чередовали команды «Ко мне» (Виктор метрах в 10 – Рэмбо у забора), «Рядом» (Виктор и Рэмбо идут метрах в четырех-пяти от забора), с выдержкой по команде «Лежать» и «Сидеть». В конце занятия Рэмбо, если дистанция была «разумной», уже не обращал внимания на провокаторов, а спокойно шел у ноги Виктора и сам старался не подходить к забору, если шел на длинном свободном поводке. Зачем нарываться, а потом плестись «рядом», когда можно цивилизованно брести, вынюхивая что-то на земле? В общем, все примерно как в случае с собаками-бегунами.

Вот так, двигаясь постепенно, мы приучили Рэмбо спокойно гулять с хозяином на поводке.

Тут следует еще раз сказать, что выбор подобной методики был обусловлен двумя главными факторами: индивидуальными особенностями Рэмбо и обстоятельствами его жизни.

Большую часть своей жизни Рэмбо был предоставлен сам себе, предварительное обучение практически не проходил, был силен физически и не особо расположен к играм с предметами и с собаками. Более того, «вписать» его в какой-бы то ни было собачий социум в наши задачи не входило.

Поэтому я выбрал самый простой и эффективный способ, который привел к искомому результату, а именно – комбинированный метод провокаций – и у проводника Рэмбо появилась возможность спокойно с ним гулять. Я дал Виктору в руки несколько инструментов в виде нормативных, разученных до автоматизма навыков. Да, мы не научили Рэмбо обнюхиваться со встречными собаками, но научили не обращать на них внимания. Что и требовалось доказать.

Как известно, все россияне отлично разбираются в фигурном катании, воспитании чужих детей, футболе и медицине. Я бы добавил к этому списку дрессировку. В любом дворе найдется пара знатоков, которые с уверенным видом будут рассказывать вам, как, каким образом и где следует дрессировать собаку. Надеюсь, после прочтения этой книги – целиком или частично – вы будете в состоянии отличить безответственных балаболов от настоящих профессионалов и нелепые советы от правильных.

В этой книге я не стремился научить вас конкретным приемам, дать советы, работающие во всех случаях жизни, – скорее хотел объяснить суть своего подхода к дрессировке. Я попытался показать вам, что собака не робот, это весьма интеллектуальное существо. Что у каждой собаки свой, яркий и неповторимый характер. Что она – полноправный член нашей семьи, и если относиться к ней с этих позиций, то обучение четвероного друга превращается в интересное, увлекательное занятие, обогащающее и его, и вашу жизнь.

Lorna Coppinger and Raymond Coppinger. A New Understanding of Canine Origin. Chicago: The University of Chicago Press, 2001.

Иван Затевахин, Александр Кузнецов. «Чуть проще, чем генетика (Азы теории обучения)», «Друг», № 6, 2000.