Ксения Суханова - Со всех лап

Дорогие друзья!

Вы держите в руках интересную и довольно необычную книгу.

И что в ней необычного, спросите вы? Сколько историй уже написано о кошках, собаках и их хозяевах.

Вечные темы под пером Ксении становятся свежими и непохожими на всё остальное. И дело даже не в самобытном авторском стиле. Хотя Ксения, безусловно, рассказывает увлекательно даже о самых простых событиях, заботливо складывая их в копилку воспоминаний наравне с уморительными, подчас невероятными выходками её четвероногих друзей.

Но мы говорим о другом. Что может оторвать современного человека от пролистывания ленты в своём гаджете? Сейчас, в период бурного развития интернета и электронных изданий? Конечно, билет – билет в необыкновенное путешествие!

Книга Ксении и есть тот самый билет. Вы не просто послушаете интересные, захватывающие дух истории из уст автора – вы непременно станете их участником и переживёте каждый миг с героями книги. Вас ждут удивительные приключения, большой и не всегда простой путь. Но на нем с вами всегда будут смелая верная собака и добрый сообразительный кот.

Неправильно будет назвать эту книгу всецело книгой о животных. Она и о людях тоже и написана с большой любовью и к тем, и к другим.

С Ксенией мы впервые встретились летом 2019 года на фестивале домашних животных. Уже тогда ее рассказы, зачитанные со сцены, обратили на себя внимание. Отточенность повествования, оригинальные сравнения, интересный сюжет. Книга написана с юмором, живым языком и читается очень легко. Я искренне рад, что теперь и вы сможете познакомиться с ней.

Николай Дроздов

Никогда бы не подумала, что кража лопаты из дачного сарая может стать радостным событием, способным предопределить столь многое. Тогда мы отделались лишь некоторым испугом и, собственно, потерей самой лопаты. Но именно в студеную ночь 26 сентября 2004 года где-то свыше было решено: наша жизнь должна навсегда измениться.

Прямо на меня, пыхтя, на всех парах неслась мужская рубашка. Ее накрахмаленные рукава беспорядочно развевались, будто пытаясь в панике хоть за что-то зацепиться. Но было уже поздно – какая-то неведомая, неукротимая сила крутила рубашку волчком, заставляя выписывать в воздухе невиданные пируэты. Вдруг рубашка совсем взбеленилась – зарычала, а затем и звонко залаяла. Наконец из-под нее по полу потекла желтая струйка, и довольное «ня!» огласило квартиру. Моя собака, которая еще вчера виделась далекой мечтой, бросилась мне на руки, оставляя рубашку мокнуть в свежей лужице. Наше знакомство длилось всего несколько минут, но по ощущениям – всю жизнь. А может, так оно и было?

…О собаке, а точнее, о немецкой овчарке, я мечтала очень давно. В тринадцать лет даже казалось, что как минимум целую вечность. Эта порода олицетворяла не столько «легендарный ум, силу и преданность», воспетые в книгах, сколько собаку вообще. Собаку с большой буквы. Немецкая овчарка как синоним собаки. Мама лелеяла мечту той же породы, и ее воображаемая овчарка вовсю готовилась отмечать юбилей 30 лет.

Бабушка же с непоколебимым упорством не разделяла наших чаяний.

Месяцы тончайшей дипломатии с редкими вкраплениями шантажа. Полностью иссякший запас неопровержимых аргументов. Наша кампания не приносила ровно никаких результатов…. пока на дачу среди ночи не влезли воры.

«В чем дело, господа?!» – рявкнула бабушка из темноты, да так, что двух здоровых мужиков сдуло с нашего окна, как комаров сквозняком. Воры успели унести только ноги да лопату из сарая, который сиротливо высился на пути отступления. Ребята, конечно, заблудшие, но я до сих пор желаю каждому здоровья, мешок денег и десять жен в придачу. Ведь добро на собаку мы с мамой получили буквально в ту же минуту. А ровно неделю спустя в этот мир пришла и наша будущая собака.

Дверь открыла невысокая худощавая женщина с толстой пшеничной косой почти в половину ее роста. Светлане было около сорока. В ее глазах читалась живая заинтересованность вперемежку с грустной усталостью. Едва женщина прекращала улыбаться, как стремительно набегавшая грусть тучей затеняла ее лицо, а в глазах гасло небо. Светлана попросила подождать секундочку, пока она спрячет щенка в кухню подальше от уличной обуви. Я успела заметить ее широкую улыбку, обращенную к щенку, пока еще скрытому от нас стеной коридора. Улыбка снова на миг осветила лицо теплым мягким светом, и даже пшеничная коса будто засверкала. Светлана напоминала летний ветреный день, когда тени от туч скользят по полям, сменяя друг друга и лишь иногда открывая солнце.

Из кухни донеслись звуки возни, шарканье, топот, шуршание, скрип миски о пол и, наконец, звонкое задорное «ня!». Я сбросила ботинки, даже не развязав шнурков, и с разбегу впрыгнула в домашние тапочки, перепутав правый и левый. Мы с мамой, переглянувшись и сделав глубокий вдох, проследовали в сторону кухни. То была последняя секунда той, старой жизни. Секунда, которая казалась гораздо длиннее, чем все предыдущие годы.

Едва завернув за угол прихожей, я замерла: на меня смотрело Чудо. Жаркий всполох обжег грудь изнутри; я стояла, не в силах пошевелиться и совершенно забыв дышать. Светлана держала Чудо под толстые передние лапы, в то время как задние стояли на полу. На голове Чуда красовался высокий домик из ушей. Чудо также неотрывно, но вместе с тем и чуть строго смотрело на нас с мамой большими бусинами карих глаз, забыв про возню на кухне. Стоп-кадр из какого-то фантастического фильма, не иначе!

В квартире воцарилась тишина. Но уже не та тишина, какая была пару месяцев назад в питомнике бедной Асы – тогда осенний воздух сотрясался от лая десятков собак, а в моей душе было глухо. Сейчас же в абсолютной тишине квартиры мой внутренний голос не то что говорил, а просто горланил, как лихой казак, заглушая даже стук сердца: «Это она! Она! Моясобака! Моя Рада!»

Рада начала вырываться из рук, и Светлана опустила ее на пол. Две секунды – и мы вместе. Трудно назвать нашу встречу знакомством – мне казалось, что я знаю Раду всю жизнь. Просто воссоединились мы именно в тот день. Только сейчас мне стало ясно: мои просьбы о собаке не имели ничего общего с какой-то гипотетической собакой. Да, это я скучала по Раде – своей подруге, которую знала всегда, – и ждала нашего воссоединения.

Я смотрела на Раду и не могла поверить. Это же она – та, которую я видела в стольких снах; та, которую каждый день представляла себе. У нас уже было столько общих приключений! Неважно, что пока всего лишь в моей голове. Сказал бы мне кто-нибудь, сколько еще впереди!