Павел Костюк - Не покупайте собаку

Но мне нужно работать, а студенту играть, чтобы усвоить истину, одну, которую ему полагается знать — послушание проводнику — единственный источник счастья в мире. Мы расходимся, каждый по своим делам, я со студентом на собачью площадку, а маленький карманник тащит щенка на узловатой верёвке в каменные лабиринты города добывать «сотку» на лечение. Оборачиваюсь, хочется пожелать удачи несчастной парочке, но сдерживаюсь, это слишком непедагогично.

По дороге я встречу небольшого грязного пуделя охраняющего одну из помоек. Мой студент достойно обойдёт его, уважая права собственности малыша. Затем мы повстречаем шоколадного добермана, патрулирующего в нашем районе уже по крайности неделю. Студент осторожно тявкнет на него, но шоколадный, боец, судя по шрамам, высокомерно проплывёт мимо. Затем мы пройдём около недостроенного дома, в одной из квартир которого на первом этаже обставленный калориферами, снесёнными со всех этажей сердобольными строителями, умирает маленький дожонок. Строители утверждают, будто его выставили из машины какие-то люди и уехали, оставив стоять на краю асфальта.

Несколько дней подряд, забирая дочь из детского сада, я прихватывал что-нибудь съестное, и мы шли в гости к щенку. Сегодня, когда малышка потянет меня за рукав со словами «Пошли кормить дожонка», — так она называла щенка, мне придётся сказать ей о его смерти, оттого что люди, обещавшие ему и себе заботится о нём, предали его, ведь каждому существу необходимо чувствовать любовь и заботу, без этого не выживет никто. Я не стану отвлекать её слащавыми сказками, пусть она переживёт эту смерть так сильно, как только ребёнок может пережить смерть преданного людьми беззащитного существа. Пусть она сама никого никогда не предаёт в своей жизни.

Когда я вернусь домой, меня радостно встретит бультерьер Рэт. Нет более ласковых, более несдержанных в проявлении любви собак, чем бультерьеры. Этого пса привели ко мне мальчишки несколько месяцев назад. Мы долго и безуспешно искали его хозяев.

Когда я вернусь домой, я, прежде всего, задёрну шторы, чтобы не видеть этого города, наполненного брошенными собаками и детьми, этого города, который я ненавижу.

Я люблю собак.

Город наполнен бездомными. Бездомными собаками. Множество каштанок и шариков потеряли пристанище или не имели его никогда. К этому наши чёрствые сердца давно привыкли, мы уже перестали такое замечать. Но поглядите, на улицах достаточно благородных представителей собачьего племени. Кавказские овчарки, колли, доберманы, афганские борзые, бультеръеры — вот далеко не полный перечень собак которых можно встретить на помойках города. Каждый такой пёс мог бы рассказать нам грустную историю несостоявшихся надежд его бывших хозяев и своих собственных.

В чём же причина несчастий этих животных? Причина одна — не сложившийся контакт с хозяином. Можно ли избежать таких болезненных и обидных промашек? Безусловно!

Самый короткий путь к успеху в этом деле — путь любви, беззаветной самоотдачи. Любящее сердце наугад нащупывает то, что профессионал отыскивает годами. Но такая конструктивная любовь — редчайший талант. Если вы приобрели или хотите приобрести собаку, не рассчитывайте на то, что вы один из миллиона одарённый счастливчик. Даже если и так, не рискуйте, идите к успеху путём знания. Он далек, труден, но он надёжен. Основное знание, необходимое воспитателю собаки, это знание о том, что такое условный рефлекс, поскольку всё, чему мы можем её научить, на нём как раз и строится.

Условный рефлекс.

Мы все помним, правда кто хуже, кто лучше школьные учебники биологии, где красуется подаренная нам дедушкой Павловым рефлекторная дуга. Старые учебники по дрессировке упоминают её, некоторые дрессировщики могут даже её описать.

К сожалению, рефлекторная дуга к процессу дрессировки имеет весьма далёкое отношение, поскольку сводит действие органов чувств всего лишь к сигнальной функции: есть сигнал — есть ответ, нет сигнала — нет ответа.

На самом деле органы чувств выполняют функции анализаторов, проводят сложнейшие анализы поступающих извне раздражителей. На усовершенствованной Ухтомским, Бернштейном, Анохиным теории Павлова была построена старая, но не в коем случае не плохая система выработки рефлексов при обучении.

В наши дни она названа классической. При рекомендуемом этой теорией способе за индифферентным раздражителем, который впоследствии становится условным, следует раздражитель, который заставит животное выполнить необходимое экспериментатору действие.

Изучая поведение животных, зоопсихологи нашли способ самообучения животных, который был разобран в главе «Путь партнёрства…». Он заключается в том, что сперва животному предъявляется раздражитель, заставляющий его совершать необходимое нам действие, затем звучит команда до тех пор, пока действие раздражителя не прекращается. Таким образом, животное, используя своё поведение, как инструмент, изменяет ситуацию, в которой находится.

Поэтому полученные таким образом рефлексы названы инструментальными.

Пример инструментального поведения — облаивание фигуранта. Тут собака своим поведением управляет действиями фигуранта в процессе обучения. Когда она лает — фигурант отдаёт рукав. Таким образом, облайка — инструмент добычи рукава, или инструментальное поведение.

Многие самые лучшие дрессировщики используют инструментальное поведение своих животных. Но, несомненно, ими используются и классические способы работы.

Обе формы получения рефлексов, скорее академические, поскольку в реальных условиях эти формы прочно сливаются, как и в работе дрессировщиков.

Знание особенностей получения классических и инструментальных рефлексов — мощный механизм получения взаимопонимания собаковода со своим питомцем, жаль только, большинство украинских дрессировщиков до таких тонкостей не нисходят…

Однако уверенно можно сказать, что собака собаковода, имеющего об этом представление, никогда не узнает, что такое помойка.

Не быстрый, средних лет человек прогуливался по парку, а впереди него гуляла его собака — десятимесячный щенок кавказца. Это был огромный, милый, наглый и бестолковый пёсик. Он подошёл к моему кобелю и вызывающе сунул морду к его аппортировочному предмету. Мой изобразил бешенство и вырвал у кавказёнка пару клочков шерсти, благо шерсти у того хватало. Тот поленился даже слишком отбегать и снова полез к чужой вещи.

— Ко мне, — послышался возглас хозяина, крик только подбодрил недоросля, и снова мой пёс стал рвать на себе тельняшки и шерсть из мохнатой попы. Хозяин то отбегал, то приседал, то подходил поближе, но всё это имело один эффект — невоспитанный кавказёнок ещё с большим удовольствием надоедал моему кобелю. Зная, что вреда в таком случае собаки не причинят друг другу, я наблюдал действия хозяина щенка. Наконец мне наскучила напрасная трата времени под монотонное «ко мне» и я попросил окончить эксперименты, уведя щенка за поводок.