Борис Рябинин - Твои верные друзья

Я знал теперь, что все собаки различаются по породам, и по характеру их использования подразделяются на три основные группы: служебные, охотничьи и комнатные (или декоративные). К последним относятся все мелкие породы — болонки, левретки, шпицы, мопсы, японские собачки и прочие, вплоть до самых карликовых, способных свободно поместиться в пивном бокале; к служебным относятся, главным образом, все собаки крупные, мощные, обладающие большой силой и выносливостью: все овчарки, лайки, доберман-пинчеры, эрдель-терьеры, доги, боксеры, ротвейлеры, ризен-шнауцеры и др.; к охотничьим — все сеттера, пойнтеры, борзые, гончие, таксы, фокс-терьеры, а также лайки, которые являются универсальной собакой, пригодной как для служебного, так и для охотничьего использования (и в этом ее особая ценность, не говоря о неприхотливости и способности приспособляться к любым условиям) [4] Здесь упомянуты лишь наиболее распространенные породы. Вообще же их огромное количество. . Все это я узнал из лекций Сергея Александровича и из бесконечных бесед с опытными собаководами.

Сколько разговоров, когда в клубе соберется несколько «собачников»! Пойдут нескончаемые «собачьи» истории, один вспомнит одно, другой — другое... Это действительно клуб, где вы можете и приятно провести время за интересной беседой, и многому научиться. Тут вы узнаете немало такого, чего не найдете ни в одном учебнике. Как выбрать лучшего щенка из «гнезда»? Вопрос, который волнует всех начинающих любителей. Обычно предпочитают самого крупного и толстого. А вот один старый охотник, владелец превосходных лаек, сказал мне, что надо брать самого резвого, хотя бы он даже уступал в размерах другим. Его темперамент — порука, что он не отстанет от них.

Почему собака кружится, прежде чем лечь? Да потому, что миллионы лет назад ее предки жили на воле, и собака, ложась, круговым движением тела приминала высокую траву, устраивая себе логово. Уже давно-давно собака не живет в лесу или степи, но остался атавизм — унаследованная от родичей привычка делать то, что когда-то делали предки, хотя нужда в этом отпала.

А как правильно дозировать выдачу пищи собаке? В условиях питомника — обычно нормируется по весу. Ну, а в любительских условиях — ведь не будешь каждый раз прибегать к помощи весов? Для этого есть общее правило: худеет собака — значит, ей не хватает питательных веществ; если жиреет — вы перекармливаете ее.

Я знал теперь, что собаку может тошнить по утрам не оттого, что она заболела, а по той простой причине, что накануне ей дали лишку костей. Вот говорят, что нельзя кормить сырым мясом — будет злой. Нельзя давать куриные и вообще птичьи кости — будет драть птицу... Чепуха! Сырое мясо может принести одну лишь пользу. В меру данное, — только обязательно свежее и хорошего качества, — оно отлично усваивается организмом и возбуждает аппетит. Врачи всегда советуют давать его для возбуждения аппетита, если почему-либо собака лишилась последнего. А про куриные кости можно сказать то же, что я уже говорил о рыбных.

Другие наставляют: пусть всегда лежит кусочек серы в воде — от чумы. Давайте истолченную серу в пищу — тоже от чумы. А старый доберманист, опыту которого доверяли все члены клуба, заявил мне: от чумы есть только одно действительно надежное средство — общее хорошее состояние и упитанность собаки. Кстати, это лучшее средство вообще от всех болезней.

В клубе люди самых разнообразных профессий, возраста, наклонностей и уровня интересов, но объединенные общей страстью — собаководством, охотно делились своим опытом, взаимно обогащая знаниями друг друга. И это вносило в атмосферу клуба особое ощущение дружественности, спаянности, дух коллективизма. Я не помню случая, чтобы кто-нибудь из «собачников» отказал мне в совете или помощи, когда я нуждался в этом.

Зимой моего четвероногого питомца стали донимать морозы. Дог не имеет пушистой шубы, шерсть его коротка, хотя так густа, что в некоторых местах, например на шее, почти невозможно добраться до тела. У щенка же шуба была совсем жидкой, да к тому же еще недоставало жирового покрова. Небольшие морозы Джери еще терпел, но в суровые декабрьские дни для него началось настоящее мучение. Щенок горбился, скрючивался, стараясь сжаться в комочек и, придерживая то одну, то другую лапу навесу, торопливо, точно от раскаленной сковороды, отрывал их от земли. Лапы, надо полагать, начинало ломить, щенок опрометью бежал домой и там, лежа в своем уголке, еще долго повизгивал, осторожно полизывая окоченевшие конечности.

Но я с ним не церемонился и гулял почти при всякой погоде, желая вырастить выносливую собаку. Я следил лишь за тем, чтобы в сильные холода мой питомец не топтался на месте, не жался ко мне, и постоянно задавал ему работу — посылал за аппортом, принимался бегать сам, вызывая его на игру. Движение согревало щенка, организм постепенно приспосабливался к низкой температуре, кроме того, известно, что в таких случаях начинается усиленный рост псовины у собаки, в частности подшерстка, который особенно согревает тело. И в дальнейшем, когда щенок вырос и превратился в грозного пса, он свободно стал переносить тридцатиградусные морозы, и даже больше, без всякого вреда для себя.

С весны я начал заниматься с Джери на дрессировочной площадке. К этому времени ему исполнилось восемь месяцев, то есть он достиг возраста, когда начинается регулярное обучение собаки.

В этом возрасте Джери превратился в долговязого костлявого пса, более похожего на жеребенка, чем на собаку. Но ум, светившийся в его вытаращенных глазах, блестящая атласная шерсть и важная, полная достоинства, поступь уже говорили о породе. Недрачливый и спокойный по природе, Джери быстро освоился с площадкой, с шумом и гамом многочисленного беспокойного сборища и прекрасно вел себя даже на групповых занятиях, когда люди и собаки выстраивались в одну общую шеренгу и, как один человек, согласованно выполняли команды инструктора-дрессировщика.

Занятия проводил инструктор Шестаков, плечистый веселый человек, занимавшийся собаками сызмала. Его смелость и сноровка были подстать характеру нашего общего друга — начальника клуба.

Начальника клуба знал в городе каждый собаковод. Про него рассказывали удивительные вещи. Говорили, например, что однажды он на пари вошел в клетки к тридцати злобным собакам, отдрессированным, или, как говорят собаководы, отработанным по караульной службе и совершенно не знавшим его; только три не пустили его, остальные спасовали. Пари заключалось в том, что Сергей Александрович утверждал, что дрессировка недостаточно хороша, и доказал свою правоту. В другой раз он поймал голыми руками овчарку, бегавшую на улице с обрывком веревки на шее, от которой панически разбегались все прохожие, и доставил ее владельцу. Самое удивительное было то, что при этом за всю свою собаководческую практику он не имел даже ни одной царапины, ни одного покуса от собак. Когда ему говорили об этом, он отвечал, пожимая плечами: