Наталия Криволапчук - Собака, которая любит

Ах, до чего же складно все выглядит в назидательном изложении — и как же трудно мне самой соблюдать предписания теории на практике! Олимпийское, скажу я вам, требуется спокойствие и выдержка!

Были в Каськиной жизни, бурной, как и ее неукротимый характер, и такие приключения, из каких не всякая собака сумеет выпутаться.

В тот раз виной всему невольно оказалась гостья, которую я тогда ждала. Она заблудилась у нас на лестнице, поднявшись вместо третьего этажа на пятый, и, пока она спускалась на мой зов, я стояла в открытых дверях. Каська выскочила на лестницу и кинулась вниз — доделать свои делишки, которые не успела сотворить во время недолгой утренней прогулки. Сын моментально побежал за ней, хотя поводов для тревог как будто и не было. Обычно она быстренько присаживается на ближайшем газончике и остается разглядывать или разнюхивать что-то здесь же во дворе. Ну разве что до любимой помойки добежит, поинтересоваться, не загулялась ли там какая-нибудь беспечная кошка.

На этот раз Каська исчезла! Я выбежала следом за сыном и застала у помойки некую… хм… ну, скажем, «даму», усердно рывшуюся в помойном баке. Да-да, она видела собачку, да-да, собачка напугалась (ох, как непохоже на Каську!) и побежала прямо на Невский… Я, легковерная, вместо того, чтобы сообразить, что Каська при всех неприятностях должна броситься к дому, помчалась на Невский.

Я обежала мороженщиков, книготорговцев (все они прекрасно знают и нас, и наших собак), поговорила с постовым милиционером, опросила людей на автобусной остановке у самых ворот. А «дама», как нарочно, то и дело попадалась мне под ноги и всякий раз спрашивала, не нашлась ли собачка.

Нет, не нашлась! Сын обежал всех и вся по второму кругу. Старшие собаки искали своими, собачьими способами, но даже следа не взяли. Конечно, мы сразу же позвонили в «Потеряшку», развесили на всех столбах и водосточных трубах объявления. В тоске и терзаниях прошли сутки, вторые, начались третьи.

Это было воскресенье. Еще раз обсудив с утра ситуацию, мы отправились в ближайшие ветеринарные лечебницы, чтобы предупредить врачей, к которым могут привести на осмотр найденную собачку; потом на «Кондрашку», наш Птичий Рынок, чтобы поговорить с перекупщиками. Отсутствовали мы часа три, если не четыре. А когда вернулись, собаки принялись обнюхивать ступеньки лестницы, заглядывать под лестницу, где никогда и ничем не интересуются: вот, вот ее запах, а где же сама Каська?

Поднялись на чердак, на всякий случай еще раз пробежались по двору. Нету! Вечером легли спать уже в полном унынии.

А в шестом часу утра я вдруг услышала легкое царапанье собачьего когтя по двери! Накинув халат, выскочила в большую комнату. Каська, уже впущенная в квартиру сыном, бросилась ко мне с воплем человеческого ребенка, а потом еще минут пятнадцать лаем и рычанием рассказывала нам, чего натерпелась в своих скитаниях.

По ее рассказам и косвенным свидетельствам мы восстановили предположительную картину. От помойки ее утащили силой (на следующий день, проходя с нами мимо, она пригнулась и посмотрела в сторону дома), и похититель был мужчиной, извините, «бомжового» вида (она вообще-то не реагирует на прохожих, но на таких мужчин теперь рычит и лает). Потом ее довольно долго держали на привязи (на беленькой шейке у нее отчетливо виднелись неровные грязные следы то ли веревки, то ли тряпки — от ошейника таких не бывает), а вырываться ей пришлось с боями (у нее сломан верхний клык — это может случиться только при ударе о металлический предмет). Придя домой днем в воскресенье, она нас не застала и догадалась, умница моя, что ночью-то мы точно будем дома!

Чем не сюжет для Сетон-Томпсона?!

Сейчас, когда я пишу эти строки, Кайса безмятежно дрыхнет, блаженно развалившись в моем большом кресле. Время все расставило по своим местам. Права, как это чаще всего бывает, оказалась собака: она со мной, и я люблю ее так, как она этого хотела. Почти…

По самым строгим породным меркам она — очень хороший фокс. Вместе нам удалось преодолеть безудержную взрывчатость ее характера. Правда, вполне выдержанной ее не назовешь, но она послушна и справиться с ней всегда можно. Да и Джина бьет ее все реже — с тех пор, как почувствовала, что нет между мной и Касей прежнего отторжения. Ну, разве что тогда, когда Каська сама нарывается. Глаза Касины все чаще светятся восторженным фоксячьим весельем, а уж ласкова она со мною Джинечке и не снилось! Неужто мне удалось искупить свои грехи перед ней?

Только почему же Каськины «запасные» имена все-таки не такие, как у других наших собак? Кузька, Кукишна, даже Кукарямба — согласитесь, это так непохоже ни на Рольфушку и Чёрушку, ни на Джинечку и Чиженьку…

Сейчас ночь, и собаки мои крепко спят. Три мои подруженьки, три красавицы, три умницы. Мама и дочки, такие похожие и такие разные. На ближайшие часы событий не предвидится. А завтра они меня снова чем-нибудь удивят!

Я написала эти слова в шестом часу утра и легла спать, не подозревая, насколько они окажутся пророческими. А через семь часов от меня навсегда ушла Бамби — чтобы умереть одной, не причиняя мне боли своими страданиями!

Дорогие мои, пожалуйста, вспомните ее еще раз вместе со мной. Пусть памятником ей станет эта книга. И вся моя любовь к ней. И моя боль, с которой я обязана справиться — ради других.

Это любимое ругательство моего дяди. Познакомившись с нашим Клетчатым, он ахнул:

— Всю жизнь так ругаюсь, но только теперь увидел своими глазами, что это такое!

Официально, для посторонних, Клетчатого кличут Кешей, причем не от Иннокентия, а именно по созвучию с Клетчатым. Дома же у него множество не самых лестных прозвищ, которыми он обязан своему неисправимо гадкому характеру. Да и Клетчатым-то он стал не столько благодаря необычному шахматному расположению темных и светлых тигровинок на боках и животе, сколько в память о безобразно подлом персонаже Донатаса Баниониса из фильма «Клуб самоубийц» по Стивенсону. Если вы смотрели, то наверняка помните Председателя-Клетчатого, изобретательно строившего бесконечные козни очаровательному принцу Флоризелю в исполнении Олега Даля.

Мы нашли его в сочельник, двадцать четвертого декабря. Собираясь идти в магазин, я запирала дверь квартиры, как вдруг услышала сверху, с площадки четвертого этажа, негромкое и горестное мяуканье. Поднялась посмотреть, посочувствовать животненькому. Котенок сидел возле батареи в обувной коробке, рядом поставлено было сострадательными соседями блюдечко с размоченным в молоке белым хлебом. Было ему, судя по всему, чуть меньше месяца от роду. Пожалев котеночка, я совсем было решилась забрать его к себе — кошки у нас тогда не было ни одной. Но сейчас мне нужно идти в магазин, а дома остались три собаки. Без меня фоксы с ним Бог весть что могут сотворить! Тогда я еще не знала, насколько могу на них рассчитывать.