Анатолий Чуприков - Общая и криминальная сексология

На основании материалов дела и результатов исследования комиссия пришла к заключению, что Головкин хроническим психическим заболеванием не страдает, обнаруживает признаки шизоидной психопатии на органически неполноценной почве с проявлением прогрессирующего гомосексуально ориентированного сексуального садизма (некросадизма).

В отношении инкриминируемых деяний рекомендуется считать вменяемым.

Практически в то же время, в той же Московской области действовал еще один серийный убийца — Сергей Ряховский. Убитого им подростка даже пытались “навесить” Головкину, арестованному на год раньше (в 1992 г.). Однако у последнего оказалось алиби на день убийства. Предположить, что в одной местности одновременно могут действовать два серийных убийцы следственные органы не могли.

Упомянутый 16-летний мальчик был убит в январе 1989 г. во время лыжной прогулки в лесном массиве “Лосиный остров“. Ряховский задушил его, затем нанес ему удар ножом в горло. После смерти убийца совершил с жертвой акт мужеложства, а затем проткнул его лыжной палкой через задний проход.

Ряховский убивал и женщин, и мужчин от подросткового до семидесятилетнего возраста, при этом совершая половые акты с уже мертвыми жертвами. Всего им было убито 19 человек, а еще многие жертвы подверглись нападению, но волею обстоятельств остались живы.

Основными методами убийства были нанесение множественных колотых ран заточенной для этих целей отверткой, перочинным ножом и удушение руками (убийца был высокого роста, плотного телосложения и обладал немалой физической силой).

Убитые мужчины были преимущественно гомосексуалистами либо преступник считал их таковыми. “Охотился” Ряховский на них в Измайловском парке — излюбленном месте знакомств московских гомосексуалистов. Он знал, что с его внешностью и телосложением “голубые” сами слетятся к нему как мухи на мед. К примеру, в одну из таких прогулок он познакомился с неким Б., 60 лет, которому предложил уединится в лесном массиве для совершения полового акта. Последний согласился, и вскоре его голый труп со следами удушения и разрывами слизистой прямой кишки был обнаружен неподалеку. Затем почти на том же месте был убит другой мужчина, которого, возможно, убийца заподозрил в гомосексуализме. Вначале он долго избивал его, прерывал дыхание путем сдавления шеи руками, затем имевшимся ножом ампутировал еще живой жертве половые органы. Смерть наступила от удушения кляпом из носового платка.

Не обделил своим вниманием убийца и женщин. В феврале 1992 г. его жертвой стала 48-летняя Т., катавшаяся на лыжах вблизи своей дачи. Встреча с двухметровым верзилой стала для нее роковой. Потребовав снять лыжи, он схватил ее за горло и потащил в лес, где совершил удушение и изнасилование.

Не всегда Ряховский ограничивался убийством и половым актом с мертвой женщиной. В марте 1993 г. он задушил и изнасиловал 55-летнюю Ш., но внутренности трупа были буквально разворочены. Оказалось, преступник принес с собой взрывпакет, воткнул его в тело жертвы и поджег, также он сжег ей волосы на голове. А, к примеру, 70-летней К. он нанес заточенной отверткой 14 колотых ран, три из которых оказались смертельными.

Согласно заключению комиссии судебно-психиатрических экспертов Ряховский не страдает хроническими психическими заболеваниями, обнаруживает признаки органического поражения центральной нервной системы с проявлениями некрофильного сексуального влечения.

Нарушения сексуального поведения, заканчивающиеся убийством, имеют свои особенности при различных психических заболеваниях. При шизофрении с бредовыми расстройствами нарушения сексуального поведения преимущественно зависят от структуры и фабулы бреда. Чаще всего сексуальное поведения нарушается при любовном бреде, бреде ревности, бреде моральной порчи, при ипохондрических бредовых расстройствах. Наряду с этим к убийству при шизофрении могут привести и небредовые расстройства, что проиллюстрируем примером, описанным А. Нохуровым (1988).

20-летняя Б., больная шизофренией с 12 лет, влюбилась в созданный ее воображением собирательный образ мальчика, судьбу которого она не отличала от своей. Со сверстницами не дружила, о своем герое из-за ревности никому не рассказывала. Вместе с половым развитием ее фантазии претерпевали свою динамику, переходя от платонических к эротическим и затем к сексуальным. Б. все больше отрывалась от реальности и решила стать женой своего героя, долго готовилась и торжественно обставила свою “первую брачную ночь”. Мастурбируя, представляла, что выполняет роль жены, и получала большое моральное удовлетворение. Заметив кровь на белье, отец обвинил ее в распутстве и прогнал из дома. В течение ряда лет Б. жила у родственников, в общежитиях, работала уборщицей, подсобной рабочей, часто меняла место работы, так как плохо справлялась. Своими трудностями и переживаниями делилась только с плодом своего воображения, часто представляла встречу с ним, при этом мастурбировала, получая сексуальное удовольствие. Она верила, что встретится с ним и станет счастливой принцессой.

Однажды встретила на опушке леса подростка и, отождествив его со своим героем, пыталась его приласкать. Мальчик испугался, а Б. начала просить его совершить половой акт, предлагала деньги и в конце концов уговорила, положила его на себя, объясняя, что делать. Тем не менее у того ничего не вышло, да и любимый образ не приходил. Неожиданно у Б. возникла ярость к мальчику, который все испортил, разрушил ее мечты и, больше ни о чем не думая, она принялась его душить.

При освидетельствовании Б. ни с кем не общалась, отказывалась от бесед с врачами, иногда мастурбировала. В своих действиях не раскаивается, об убийстве говорит холодно, формально сожалеет, утверждает, что не помнит, что делала. К своей судьбе безучастна, считает себя здоровой. Счастливой чувствовала себя только в общении с воображаемым героем, знает, что в обычной жизни его нет, но он всегда присутствует и дает ей советы.

Установленные идеаторные расстройства, нарушение ассоциативных процессов, эмоциональная измененность, обманы восприятия, отсутствие критики к образу жизни, сложившейся ситуации и своему состоянию, нелепое аутистическое фантазирование не оставляют сомнения в диагнозе. Признана невменяемой.

Довольно редко при шизофрении встречается сексуальный бред моральной порчи. В то же время он носит выраженный криминогенный характер. Больные, страдающие от сексуальных расстройств или перверсий, усиленно скрывают их от окружающих, оберегая морально-этические ценности самых сокровенных сторон жизни. В попытке решить эти проблемы они, как правило, обращаются за помощью к врачам-сексопатологам и придают их словам особое, неадекватное значение. Это часто становится пусковым фактором развития паранойяльной идеи моральной порчи и может привести к трагедии. Механизм развития гомоцидной установки наглядно представляется случаем 26-летнего Ш, описанным А. Нохуровым (1988).