Телепорт

— Что-то зябко стало, пойдём в дом, что-то покажу. — Иваныч подхватил Алёну под руку и повёл к новому дому.

Находясь в стадии лёгкого опьянения, женщина уже поняла, чего хочет «кобель».

«Три года. Даже больше трёх. На сорока пятилетие последний раз это было. Ещё не хотела, ломалась, а потом, после этого жалела, что раньше ломалась. Начальник наш, царствие ему небесное, отъебал так отъебал. В кабинете, угостив коньяком, выдал конверт с премиальными. Поцеловал и трахнул. Да, Господи, ты знаешь, как я себя материла, что не отдалась ему в тридцать восемь лет…. Ну, сейчас поглядим чего стОит Костик. Однозначно во много раз лучше Андрея. Муж то, только животом говно в моём животе гоняет, а хуёк по краю письки скользит.»

— На супружеское ложе я тебя не поведу….

— Вот ты какой…! С чего ты взял что я вот так лягу под тебя? — Прямолинейность мужчины оскорбили женщину.

— Алён, это же я, Костик из детдома, а ты Алёнка из той же богадельни. Забудь все года, вернись туда, где ты молода, красива, стройна телом. Вспомни что не только Андрюха тебя хотел, но и другие пацаны.

— Ты то не очень….

— У меня судьба такая….

— Кость, ну ты хоть не так… нагло предлагай, я ведь если играть по-твоему, ещё девушка. А ты сразу на ложе. И вообще мне сначала надо в душ. Закоптилась я, сидя у костра.

— Так пошли разом. Вот душевая… Ой! Чуть не ёбнулся! Осторожно…. Толи шампунь растеклась, толи сперма.

Иваныч наступил на сперму, вытекшую из влагалища Аси, а уборку по случаю приёма гостей ещё не сделали.

Женщина и мужчина тщательно мылись. Пенис всё время торчал, угрожая войти в любое доступное на теле Алёны месте. В свете софитов фалдус маячил перед взором женщины.

«Даже не опадает. Что он такое сегодня выпил, принесённое индианкой? Явно не вино — его в фарфоровой кружке не подают. Если это конский возбудитель? Андрей по молодости выпил такое и потом три дня ебал по два раза. А с этого станется, сейчас меня, потом Маришку, затем до Розы…. Ох, ты ж так там ещё две хуестрадательницы. Ну, всё хватит мыться, уже изнемогаю, хочу».

— Я всё. Ты готов?

— А то не видишь? Пошли на мягкое. Я уже давно приготовил, специальные простыни застелил. Хотел тебя в первый же день выебать… Ей Богу, хотел. Но ведь Маришка первая в очереди.

— И Роза….

— Ну с ней мы в ваше отсутствие поебались.

— Ты как был матерщинник, так и остался. В голосе хрипотца, седина на теле…. О-о-о, да тут такая шикарная кровать. А это что?

— Салфетки, пизду затыкать. Иди ко мне. Да, ты уже вся измокрела, голубушка. Не пугайся…. Полюбил я пизды лизать…. Дочь говорит для патеции полезно.

— Юлька?

— Так она же меня и вылечила. Это так говорится что шаманы, на самом деле всё она, счастье моё. О-о-о. Отличается твой сок от Маришкиного и Розиного…. Хуй сосала кому-нибудь…? Да, ладно, ладно. Спросить нельзя уже.

Пошлые действия, похабные речи завели женщину окончательно, так что контакта пениса с дряблой вагиной хватило для оргазма женщины. Мужчина полежал на исхудавшем теле, подождал "прилёта" отлетевшей.

Вскоре ему перестало нравиться трахать постоянно отлетающую подругу детства. Подстроившись под следующий оргазм, кончил сам. Без морального удовольствия.

«Ну что ж. Как там дочь говорит? «Отрицательный опыт, тоже опыт!» А может она давно не ёбана, а я с ней так с бедняжечкой. Тогда так! Ещё две палки, если не понравится, больше не буду. Да и худа телом, крупна пиздой. Не всё тебе, Иваныч, Розалины, не всё. О, да там же ещё пара женщин, одна чуть полновата, но зато Людочка, как Маринка, такая же вертлявая. Как она давеча на огороде землицу под кустик лопаточкой подсыпала, а жопа то приятной окружности. О!»

— Как ты, голубушка. Довольна?

— Ой как, довольна-а-а. Сердце чуть из груди не выскочило. Пизда пердит, а я и рада.

— Я люблю ебливые истории слушать. Расскажи-ка, когда Андрюха последний раз тебя.

— Андрюха? Ты видал пузень…? У него то всегда маленький был, так сейчас ещё пузом скрыт. По молодости ещё было хорошо, а потом….

— Да-а-а. Так же как Марина мучилась при мне, так и ты при живом мужике. Бедняжка моя. Ещё разок?

— Правда, что ли…? Так он у тебя не…

— Роза и Марина сосут если хотят повтора сразу.

— Вот врёшь ведь! Ни в жизть не поверю, что баба сосёт хуй.

— А если такой ситуэйшн. — Влияние английской речи наложило свой отпечаток на лексикон Иваныча. — Ты одна на острове, рядом есть мужик, а у него встаёт только если пососёшь. Ты сколько вытерпишь?

— Вечность вытерплю, но в рот не возьму.

— Хорошо! Усложним ситуэйшн. Вы во всём мире остались одни, как Адам и Ева. Вам надо продолжить род человеческий, не то Адам умрёт, а ты будешь одна куковать вечность.

— Отстань. — Женщина даже представить себе не могла что член, болтающийся у жопы, постоянно обдуваемый газами можно просто так взять и поместить в рот.

— А я твою пизду лизал.

— Это твоё дело, я тебя не просила.

— Но хоть приятно было?

— Не скрою приятно, но сосать не буду.

— А в жопу дашь?

— Дам. — Упс. Скоротечность вопросов-ответов, запутывающий собеседник, вывели её сознание на уровень, когда она уже отвечала машинально. — Дам, но в рот не возьму.

— Значит тебя уже кто-то ёб в сраку.

— Андрюха. Гондонов тогда не было, а ебаться сам понимаешь, охота. Ну и уговорил, что типа не залечу.

— Часто?

— Не-а. Сначала раз-два в месяц, пока значит опасный период, а потом….

— Блядовала?

— С кем? Вам же всё молодух подавай…. Ну было один раз. — Алёна честно рассказала, что имела половой контакт с начальником цеха и может продолжала бы быть его любовницей, но блядь сосулька, упавшая с крыши, убила мужчину.

— Вот почему у тебя отвращение к сосанию…. Сосулька — сосать. Это как говорит Юля, подсознательное отвращение. Не бойся, сосни разок. Не понравится — честное слово больше не буду приставать.

— Иди хоть отмой его.

— Э-э-э нет, подруга, пошли сама будешь отмывать, а то потом скажешь там грязь, там сперма.

— Круглов, ты блядь, кого хочешь уговоришь. Ладно уж пошли.

Стерильности конечно Алёна не добилась, но тройное омовение пениса совершила. Там же, в душевой, стоя перед мужчиной на коленях, перекрестившись….

— … Ну вот видишь, а ты ломалась. Щас и в очко засажу.

Женщину ещё никогда не трахали два раза в течении одного часа. То, что творилось в вагине она запомнит на всю жизнь. Влагалище будто клацая пастью, сжималось и тут же раскрывалось, чтобы тут же опять клацнуть. Намёки мужчины на анальное соитие пролетели мимо ушей, так как в голове стояли сплошные взрывы фейерверков. Молчание женщины, Иваныч принял за безоговорочное согласие. По большому пальцу с каждой руки, «вскрыли абрикос». Член влетел как поезд в тоннель.