Телепорт

Наведение марафета, другие заботы протянулись до вечера. Он так и не успел съездить к тому месту где прошла позапрошлая ночь.

Юля, сцепив пальцы вытянутых над головой рук, до хруста костей потянулась, перекатилась по широкой кровати, как животное валяющееся в свежевыпавшем снеге. Прокатилась туда, обратно, с краю на край. Чёрный топик ночного белья, сбился на животе, обнажил сиреневые трусики-шорты. Тёмно-фиолетовое постельное белье из шёлка, контрастируя с лёгкой смуглостью самочки, скрадывало брюнет волос. Самочка резко встала, прибежав в туалет подняла крышку стульчака, одновременно обнажая круглую попку от шортиков, упала на сиденье. Облегчение вызвало вздох девушки. Струя, теряя максимум напора, затихала, прекратилась на секунду, опять зажурчала выдавливаемая прессом.

Салфеткой промокнув капли мочи, Юля нажала кнопку смыва и толкнула крышку стульчака. Придерживаемая микролифтом крышка ещё закрывалась, а девушка, поддев трусики пальцем ноги, подкинула их, поймала и бросила в корзину для белья. Туда же полетел топик.

Ходя голышом по квартире Юля сделала все утренние приготовления — нажала кнопку соковыжималки, бросив в неё с вечера заготовленные, мелко порубленные овощи. Включила музыкальный центр. Зазвучавшая релаксирующая музыка перекрыла шумы подъезда. Под её мелодию, обнаженная Юля выполнила необходимый комплекс упражнений йоги. Послушные, тренированные мышцы, сухожилия, приятно согревались, релакс настроил разум на совершенствование.

Затем водные процедуры. И только после них, покрыв тело шёлком халата, попивая отстоявшийся овощной сок, Юля позволила себе вспомнить вчерашний вечер. Ассоциативно перепрыгивая с одного воспоминания на другое, памятью женщина оказалась на том диване.

Ужасно противный мальчишка из её группы в детском саду, часто доводил Юленьку до слёз. Она уже и не помнит его проказы, как не помнит и то, когда хулиган превратился в красавца-одноклассника, бросавшего на неё таинственные взгляды. Однажды, прогнав Юлину подружку, пересел к ней за парту, поменял полярность характера, вызывая теплоту в сердце своими поступками. Цветочек, обычно растущий везде, то по под заборами, то на клумбах у центра города, оказывался по утрам на её стороне парты.

Юля клала его между листов учебника, засохшие перекочёвывали в общую тетрадь, которую девочка использовала как личный дневник. В который однажды вписала слово «ЛЮБЛЮ!!!» Имя, к которому относится глагол, Юля зашифровала монограммой. В ***надцать лет она уже не могла без дрожи в горле произносить его имя, боясь воспоминаний ночного сна.

Ей приснилось, что она, купаясь, начала тонуть и Дима приплыл спасать. Вынес её, почему-то обнажённое тело на берег, уложил на песок, надавливая на грудную клетку выдавил из неё остатки воды, поцелуем вдохнул жизнь.

Проснувшаяся девочка почувствовала вспотевшее тело и сильную мокроту в трусиках. Боль от искусственного дыхания оказалась болью начавшегося изменения молочных желёз.

Настоящий мужской поцелуй был ответом на её подарок ко дню армии. Юля до сих пор помнит, как сложились её губы в трубочку, втягиваемые в рот парня. Вспоминает и шевеление набухающих сосков в плотном лифчике. Вечером сменяя трусики на пижаму, обнаружила увеличенное, по сравнению с другими днями, пятно. Впервые в жизни, не побрезговала, понюхала выделение. Сигнализаторы выперли вершинами из-под маечки.

Стремясь, пока ноги совсем не обмякли, быстрее пройти мимо родительской спальни, ответила «Спок» на пожелания, и сильно укутавшись одеялом, опустила ладошку к писечке. Потому что терпеть жар уже не было сил, хотелось ладошкой остудить пыл. Щёлочка откуда выделялись месячные, истощала липкую слизь, на вкус оказавшуюся тёрпкой и в тоже время солёной. Доведя своё тело до первого оргазма, она так и уснула — раскрытая, без штанишек пижамы, мешавшие ей шире раздвинуть ноги, погладить внутреннюю сторону бёдер. Мама, придя как это обычно делала в зимние ночи, обнаружила интересную позу дочери — на спине с разбросанными конечностями, улыбнулась, надела на сонную дочь штанишки, укрыла пухом одеяла. Утром Юля стыдливо прятала от мамы взор, так как проснулась в тот момент, но сочла уместным притвориться спящей.

Дима, восьмого марта, в выходной день, с утра, спеша первым поздравить возлюбленную, позвонил в дверь. Благо что мама, занимающаяся йогой просыпаясь рано, будила и остальных, а то так и застал бы парень не умытое, не разглаженное лицо подружки. Дима поздравил сначала маму, вручил ей три гвоздики. Затем Юлю — книга о искусстве составления букетов. Ну и естественно сам букет из семи гвоздик. Девочка повела его в свою спальную, поставила букет в вазу. Вытянувшись в струнку, подтянувшись за его шею, поцеловала.

«Но-но! От поцелуев дети бывают!» — сказала мама, глядя через раскрытую дверь, которую должен был закрыть Дима. «А вот и не от поцелуев, мама! Безнравственно подглядывать за чужими тайнами!» — говорит Юля, мгновенно ощутившая вспышку возбуждения, последовавшее за ним увлажнение в писечке. Мама смущённая нагоняем дочери, прикрыла створку.

Ранее касавшийся, будто невзначай, её аппетитных бугорков, в тот день приложил пятерню основательно. Не почувствовав отпора, больнее сжал грудь, придавил её за поясницу к себе, намекнул на твёрдость. И Юля не отпрянула, плотнее вжала древко в свой мягкий живот. Да. Именно прессом живота она впервые ощутила мощь мужчины. Чёртова ткань гасила сердечные импульсы, передаваемые пенисом животу, но тем возбудительнее было ощущение. Хотелось коснуться угрозы пальцами, затрепетать изливаясь соками.

Мама тихо стукнулась в дверь: «Дима, у тебя какие планы на сегодня? Посидишь с нами? Позволю вам глотнуть наливочки в честь праздника», «Да, спасибо, с удовольствием составлю вам компанию». — Дима стыдливо отвернулся и отвечал, повернув голову к будущей тёще. Мысли во время этих фраз кутерьмой влезали в сознание, меняли окончание предложений. Ей казалось, что мама хотела спросить: «Дима у тебя какие планы на нашу дочь? Глотнёшь наливочки, трахнешь Юлю!», «Да, спасибо, с удовольствием отдеру вашу истекающую дочурку!» — Будто отвечает Дима, отвернувшись, подрачивает.

Чуть не лишившись сознания от своих крамольных, диктуемых самим дьяволом, мыслей, Юля сказала, что должна хорошо нарядиться. В ванной едва не лишила себя девственности, через чур глубоко занырнув пальцами в соцветие. « Какое томительное воспоминание, надо остановиться. Мне ещё по точкам съездить надо!» — сказала она себе сейчас. Но сладкие мыслишки не желали покинуть голову с IQ более ста двадцати.

«Как же это мама тогда решилась оставить нас наедине?». — В который раз вспоминая тот день и каждый раз задаваясь этим вопросом. «Ведь ясно что мы были пьяны, ну не до степени упада, конечно, но пьяны, а мама, помыв посуду, отправилась поздравлять какую-то подружку!»