Телепорт

— Дим…, не надо в попку…. Я уже пробовала туда, но гораздо меньшим инструментом — боюсь…. Вагину еле успокоила. Не надо, прошу.

— А я и не стремлюсь. Пиздёнка твоя меня устраивает.

— Пиз…дё…нка…. Как ласково.

Дима продолжил куннилигус. Запустив во влагалище большой палец, закольцевал его там с указательным, сдавливая перегородку, через полминутки добился сковывания пальцев оргазмирующей вагиной.

— Достаточно?

— Да…. Давай сам, я ещё раз-другой успею.

Яростная долбёжка пришла на смену нежным фрикциям. Из горла девушки толчками вылетали стоны, охи, ахи. Не ошиблась говоря, что успеет ещё два раза склещевать фалдус вагиной, прежде чем произойдет фонтанирование спермой. Гласом Кинг-Конга мужчина возвестил о своём блаженстве. Не сильно придавливая массой, полежал на упругом теле. Вагина, покинутая пенисом, встрепенулась негой. Тампон послужил затычкой от излияния совкового масла на шёлк простыни.

— Я тоже буду забрасывать тебя эсэмэсками, прося этих невероятных ощущений. Ты умница, натренировавшая пиз…, ой, вагину.

— Я тоже думаю, что двумя-тремя днями мы не насытимся. Кушать хочешь?

— Хочу. На меня жор после еб… соития нападает. Давай я тебя на биде отнесу и приготовлю греческий салат. Есть в холодильнике продукты?

— Греческий салат? Ты извращенец. Кобели должны есть мясо. Там нарезка из конины…. Неси, что встал! Обезножил меня бедненькую.

Мужчина омыл пенис. Прикрылся полотенцем и пошёл на кухню. Салат он все-таки сделал, но и от конины не отказался. Показывая хищнические манеры, кусал большие куски бутерброда — слой хлеба, слой мяса, ложка салата на нём, затем ещё по слою мяса, хлеба.

— Завтра суббота. Поедешь со мной в горы?

— Там в горах, изнасилуешь меня как дикий йети…? Поеду. Милый, — произнесла Юля, и сразу почувствовала в груди отголосок нежности. «Я назвала его не по имени! Влюбляюсь? Возможно.» — плесни мне сока…, спасибо, лапушка.

— Есть спортивная одежда для путешествий в горы?

— Увы. Никогда не была там, хотя езды то всего час, полтора от силы. Во сколько выедем?

— Думаю, что в полдень, воздух прогреется.

— Фу-у-у, я думала часов в пять утра. Пока доедем, пока взойдем на гору.

— Нет. Восходить не будем, там есть более интересный объект…. Завтра увидишь. Мне самому интересно что с ним такое. С утра встанем…

— Потрахаемся…

— Естественно. Кто бы был против натянуть такую вкуснятину…. Покушаем. Заедем в спорттовары. Опять по…

— Потрахаемся?

— Возможно…, а мозоль в пи….

— Да матерись уже.

— А мозоль в пизде не натрётся?

— А на хую ожоговый волдырь не вскочит?

— Ой проказница, ой шалунья! Люблю адекватных женщин, которые знают, когда надо вставить матерное слово в светскую беседу. Где у тебя посудомойка?

— Вон за той створкой…. Ага.

Приученная мамой просыпаться рано, Юля сходила на горшок, омыла над биде промежность. Стараясь не шуметь, не включила соковыжималку, попила сок из тетрапакета. Без музыкального сопровождения, занялась привычной йогой. Пропустила момент, когда Дима встал, сходил в туалет, помылся, ополоснул полость рта ополаскивателем «Лесной бальзам», встав в сторонке, наблюдал за плавными, чарующими движениями девушки. Вот она, плотно сжав ноги до упора коленями, плавно совершила наклон к носкам ступней. Плотно сжатые валики вульвы, чернея волосиками, вывалились сзади, приманили взор, послужили сигналом к побудке пениса. Девушка так и стояла, охватив руками ноги у колен, прижимала груди к ним. Не расплетённые косички, подрагивали от пульса сердца.

Медленно выпрямившись, Юля подняла левую ногу вверх, не сгибая, прижала её к туловищу. Полностью открывшаяся щель, силой космической чёрной дыры, притянула Диму. Стараясь не испугать, специально громко задышал, вошёл в зону её обзора, полюбовался этой стойкой.

Юля на секунду сбила дыхание, поймала взором покачивающийся фалдус. Чувствуя нарастающее возбуждение, продолжила стоять, ожидая действий избранника. Дима присел на коленки, вставил нос в щелку, вдохнул аромат вагины. Взору предстали капли «росы» по краям малых губ, шаловливый язык собрал их в большую каплю, отправил в рот. Терпкая солёность оросив колбочки языка, окончательно вознесла похоть до небес. Дима всё чаще лакал из влагалища сок, всасывал лепестки, не зря ведь их отождествляют с устами, они такие же мягкие, нежные. Так же могут доставлять усладу губам, пенису, глазам.

Придерживая любовницу в этой же позе за ягодицы, засасывал, облизывал, третировал пальцами уже изнемогающую желанием плоть. Волной оргазма ослабло колено. Юля едва не рухнула на пол, опускающейся ногой задела по плечу Диму.

— Доброе утро, любимая! — « О, Господи! Это правда? Любимая? Четвёртый день и уже любимая? Не фальшь ли это? Посмотрим» . — Великолепная фигура у тебя, родная. Я поражен.

— Доброе утро, милый. — «Да, пока лишь милый! Я ведь ещё сама не разобралась в своих чувствах» . — А я как поражена? Твой медленной вход в мой обзор. И с явным желанием…. Да, тоже…. Как? В такой же стойке? Ты, не поверишь, малыш…. Да, ты у меня маленький, мой хорошенький…, мой ласковый котик. Я, тоже делая такие упражнения, мечтала, что подойдёт сильный мужчина…, видимо подсознательно я подошла к тебе в ресторане…, подойдёт и вгонит елду в эти райские врата.

— Малыш, котик? Ты быстро подобрала эпитеты и мне они нравятся, мур-мур… Пошли вот к стенке, котик войдет в киску….

— Вот тут нам будет удобнее…. А-а-ах…. Всю жизнь ждала этого момента, постой, не шевелись, дай насладиться ощущениями…. А тебе, милый, уже доводилось иметь шл… женщин в такой позиции?

— Нет, любимая, нет. Только традиционно и… извращенно. Можно?

— Меня…. Двигай…. Меня извращённо…, ах…, не надо! Как же… ловко он там… скользит…, ах.

Начавшая трепетать только от введения пениса, Юля быстро обмякла, конечности потеряли устойчивость, и она съехала в руки мужчины. Он перебросил тело животом на спинку кресла, вошёл в неё сзади. Включив интенсивные фрикции, толкал женщину, ударяя в ягодицы. Кресло по скользкому ламинату потихоньку сдвигалось, упёрлось в журнальный столик, тот тоже сдвинулся, через десяток фрикций мебель наконец уткнулась в диван, скрип ножек по полу заглушали нарастающие вопли Юли.

Большая порция влаги рванула из недр влагалища, омочила мошонку, бёдра Дмитрия, неостанавливающегося для перерыва. Упирающиеся в подлокотник руки девушки не дали ей уподобиться пиджаку, так же обвисающему спинку кресла. Удар снизу-вверх, сзади-вперед поставил аккордную точку соитию. Громко вскрикнув, мужчина излился. Ещё с полминуты постоял в такой позе, поглаживая спину любовницы.

— Ох…. Не знаю…, что сказать…. Дим…, давай сегодня никуда… не поедем?