Телепорт

«Дим, даже не думай. Предчувствую твоё возбуждение».

«Однако вы аппетитные волны излучаете с мамой!»

— Так что писать заявление на отпуск? — Вспоминает папа субботний разговор.

— Да, Иваныч, пиши…. — Дмитрий отвлекается на разговор. — Ты, извини, что я так панибратски обращаюсь. Сколько раз себя ловил на том, что говорю со старшими сначала уважительно, а затем в пылу беседы начинаю тыкать.

— Ни чо, Дим, ни чо. Хорошо хоть, — он зашептал, — хуями не кроешь! Тебе сколько лет…? Всего тринадцать разницы! А чо мы там цельный месяц будем делать?

— Загорать, пиво поглощать литрами. По экскурсиям всяким повозим вас. Оглянуться не успеете, как месяц пролетит. Под воду в аквалангах нырнёшь? На параплане полетаешь?

— С аквалангом…? Бля…! Ой…. Хочу! А на парашюте очкую. Даже не на самом краю крыши стою, очко сжимается.

— А я поступил на лётчика учиться, но кризис, блядь…, ой… помешал, всего несколько занятий отучился. Так я летать хочу, аж изнемогаю. Юль, Марин, на парашюте полетаем? — Спросил он подошедших к ним женщин.

— Я точно буду, — сказала, вытирая пот подмышками Марина.

— Я трушу высоты, ты же помнишь, как визжала на скале? Вот плавать под водой буду.

— Вся в отца. Иди ко мне, моя лапушка, поцелую тебя…. Моё ты счастье, родимая.

— Ма, иди ополоснись, за тобой я. Папуль, сегодня напиши заяв…

— Помню, доча, помню. Ты маме отпуск добейся.

«Юль. Как он тебя любит! Даже удивительно, если учесть, что ты ему не родная.»

«Представляешь, как он любил бы меня, моих сестёр, и братьев, если бы у него функционал работал.»

«Всё-таки тяжки грехи родителей! Энигма, а у него есть братья, сестры?»

«Остальные дети у родителей рождались мёртвыми. Дядя погиб на войне в Корее, не успев создать семью.»

«Наверно поле одаривает его любовью, смягчая грех предков. Юль, я на Мальдивы, улажу быт. А ты с мамой. Если что я приду на помощь.»

«Справлюсь. А деньги?»

«Зачем?»

«На что будешь организовывать быт!»

«На начальную ставку деньги есть, а там в покер, да ещё с этими способностями, выиграю!»

— Юля, я освободила ванную, иди, сейчас завтракать будем.

— Мне только овощи. Диме мяса…, мяса. Большими кусками, пусть как волк грызет кусомяру за кусомярой.

Ну, спасибо, дорогая! Теперь будут считать меня обжорой! Потом мне чтобы сжечь кусомяры, придётся трахнуть тебя!»

«А знаешь, что? Пошли со мной в ванную — я уже взмокрела от одного намёка!»

«А если мы ментально, телепатически подрочим?»

«Мм-м-м, как заманчиво! Давай!»

«Иди раздевайся. Я постараюсь присутствовать здесь, разговаривать с ними и ласкать тебя»

«Э! Э! Ты тут не увлекись! Поднимешь дубьём столешницу! Доведёшь маму до греха. Она может давно не… тра…, не ёбана! Как думаешь есть у неё кто-нибудь?»

«Вот сейчас будете ехать с ней, просканируй. За одно просканируй её груди. Так что трахнуть тебя?»

«Мне бы настоящей палкой…»

«Ты же буквально несколько часов назад…»

«Там было другое тело. А это ещё не… ёбано. У нас у женщин ведь всё по-другому. Был бы ты девушкой…. Энигма. А можно наши сознания поменять телами?»

«Да, Юля. Хоть в тело животного, предварительно отсканированного машиной!»

— Дима! — Громко кричит из ванны Юля. — Потри мне спинку, пожалуйста!

«Ты как до этого додумалась, извращенка моя?»

«Боишься быть отъёбанным?»

«Боюсь…. Из-за стола выходить боюсь! Елда столешню подпирает, аж стол накренился!»

— Дим, там Юля просит потереть…, что-то. — Говорит Марина, краснеет ещё сильнее после добавления "что-то", опускает глаза. — Пойду я, пока накрашусь, вы за микроволновкой следите, следующую порцию согрейте.

Всё такая же покрасневшая Марина уходит в спальную. Дмитрий, пряча от Константина эрекцию идёт в ванную.

«Погляди что ты сотворила своими греховными речами! Здесь тебя отъебать?»

— У-у-у, какая красивая дубинка. Не ссы, я сейчас настроена на беседу с мамой. Залазь сюда…. Ой будто они не понимают, чем мы тут займемся.

— Ну ты хоть пожалей бедную женщину. Она, кстати, закрылась в спальне, вероятно мастурбирует.

— Дура, я дура! Поменяй тело на невозбужденное и иди к папе.

«Вот правильное направление мыслей…. Дай хоть руки намочу.»

Марина не мастурбировала. Посидела в задумчивости, начала наводить раскраску. Дима, вытирая руки полотенцем вышел к Константину. Вскоре и женщины появились у стола.

— Дим, ты остаешься на хозяйстве. Мы с отцом только вечером дома объявимся, Юля приедет, сообщит новости. И отдыхайте. — Всплеск красок на щеках. — Доча, в парк сходите что ли. Тут и заняться то не чем.

— Я пройдусь по улице, посмотрю, как народ живет.

— А вы разве не на машине? — Задает вопрос Константин.

— В последний момент заглох мотор. Решили на такси приехать к вам. — Скрывает истину Юля. — Ма, на ужин что приготовить?

— Борщ на первое и котлеты на второе. Гарнир гречу.

— А комп-о-о-от? — Шутит Дима.

— Будет тебе компот. — Принимает это всерьез Марина. — Юль, ты чо сидишь? Не намалёванная поедешь?

— Я щас, мигом, три минуты и всё!

— Три минуты? Считай, что ты, мать, опоздала на служебный. — Опыт не пропьёшь.

Юля скрывается в спальной. Через две минуты, основное время которого просто выждав, чтобы не ошарашивать родителей, появляется Юля. Родители крякнули от удивления, попрощались с Дмитрием и побежали вслед за дочерью.

«Мам, спроси у меня о Диме!». — мыслеграмма маме.

— Как вы познакомились с Димой? — Подчиняется Марина.

— В ресторане. Ничего необычного. Я ведь не замужем…. Была. Пошла… чтобы… ну-у-у, развлечься. Он тоже там одиноким островком в центре зала.

— Давно? — Пытает мама.

— Месяц уже. — Вуалирует истинное дочь.

— Эх, нравы в городе, однако.

— Да. Мы дети современного общества. Думала не понравится он мне…. Больно крупный…. Но, ни чо так. Главное однолюб, как наш папа. Он ещё не разу не был женат. А тут говорит влюбился и всё такое. И я его полюбила. Будем жить как ты с папой.

— Только не надо как с папой…. Не дай Бог, тебе узнать…. Что, что? Импотент наш папа.

— Фью-у-у-у. Давно?

— Тебя ещё не было…. Ой! Нет! Тебя то мы еще успели зачать. — Марина вспыхивает краской смущения за ложь. — А потом всё меньше и меньше.

— И как ты? Ведь не только мужчинам нужна женщина, но женщинам мужские витамины требуются.

— Ты, Юль, меня не суди…

— Что ты, что ты! Никак не сужу. Есть любовник?

— За столько лет только восемь раз изменила папе.

— Ой. Мам, да тебе памятник можно ставить. Другие, извини, блядуют при здоровых мужьях. Слушай, а это не из-за этого ли болячка твоя?