Лана Ланитова - Царство Прелюбодеев

– Я даже не оставил завещание!

– И без тебя, голубчик, разберутся. Не бойся, уж наследнички найдутся!

Сердце сжалось от боли при виде двух господских домов, хозяйских построек. Ноздри уловили нежный аромат яблонего сада и запах свежескошенного сена. Прощально пахнуло молоком, кофе и свежей сдобой – искусный пекарь еще с ночи поставил в печь любимые Владимиром булочки с ванилью и маковые кренделя. Где-то во дворах протяжно мычали коровы, готовясь к утренней дойке. Пару раз кукарекнул петух, норовя луженое горло к утреннему крику. Слышалось сонное бормотание прислуги, короткие летние ночи не давали долго поспать.

В глубине дома почивала его мать. Ее сон был тревожным – мучили кошмары. Она еще не знала, что наступающее безмятежное августовское утро будет самым ужасным утром в ее жизни. После него она никогда не будет рада ни одному божьему утру.

Миновав усадьбу, от которой Владимир не мог оторвать прощального взгляда, они оказались в лесу. Его спутник сильно торопился, рассвет набирал силу. Они приземлились на широкой лесной поляне. Незнакомец вдруг сильно подрос и стал шире в плечах. Он притянул Махнева к груди, словно малое дитя. Владимир почувствовал: лоб и нос уперлись во что-то очень жесткое и холодное. Словно крылья гигантской летучей мыши, запахнулись полы длинного плаща. Темный господин задрожал, и вместе с ним вздрогнула земля. Свернутый из плаща гигантский кокон, в котором находилась испуганная душа Владимира, стал походить на диковинную куколку шелкопряда, увитую темными венами черной крови и сгустками железных мышц. Этот кокон вдруг принялся вращаться, вгрызаясь в пласты травяного дерна и комья чернозема. Земля разверзлась – кокон со страшным свистом улетел в Преисподнюю, увлекая с собой несчастного грешника. На месте, куда он вошел, обгорела трава, черный дым струился в утреннем рассвете.

На горизонте показались первые лучи горячего солнца, спустя мгновение светило упруго выстрелило, приподнявшись спелым краем над божьим миром. В деревне громко заголосили петухи, горделиво перекрикивая друг друга. Начался новый день, в котором уже не было Владимира Махнева.

Было страшно: в ушах стоял свист, крики, стоны. Плавилось пространство, сыпались искры, рушились горы. Казалось, он теряет сознание. Наконец все остановилось. Он открыл глаза – вокруг стоял полумрак, пахло сыростью и мышами. Теперь его не держали цепкие пальцы, пока он был свободен. Когда глаза немного освоились в темноте, он увидел, что находится в какой-то пещере. Где-то монотонно и гулко капала вода, было немного зябко.

– Не дрожи, я сейчас разожгу костер. Это – наша остановка. Здесь мы познакомимся с тобой. И я расскажу тебе немного о том месте, где ты теперь будешь жить, – спокойно и немного устало сообщил господин в темном плаще.

Чиркнули «палочки Люцифера» [3] Палочки Люцифера – так в 19 веке часто называли обычные спички. Считается, что первые химические спички сделал в 1805 году французский химик Шансель. Изобретение первых серных спичек приписывают английскому аптекарю Джону Уокеру в 1826 г. (Примеч. автора) , рассыпались искры, послышался хруст, пламя неровными языками осветило пещеру. Да, это была именно пещера. Ее таинственные своды уходили в далекие каменные галереи, их концы терялись в густой, непроходимой мгле. По обеим сторонам каменных стен были выдолблены удобные скамьи, покрытые шкурами медведя и рыси.

– Садись, отдохни с дороги.

Владимир боялся поднять глаза и взглянуть в упор на своего визави.

– Теперь можешь смотреть на меня. Я часто меняю свой облик. Ты потом к этому привыкнешь, – руки незнакомца откинули капюшон темного плаща. Владимир невольно зажмурил глаза. Он ожидал увидеть страшное лицо, покрытое темным волосом и с пятачком вместо носа. На удивление – перед ним сидел молодой, красивый мужчина. Русые, с небольшой рыжиной волосы мягкими локонами обрамляли светлое аристократическое лицо. Серые глаза, тонкий нос, элегантные усы и аккуратная борода клинышком – все это произвело странное и ошеломительное впечатление на Владимира. К тому же у незнакомца оказалась стройная, широкоплечая фигура. Одет он был в костюм, какие носили при дворе короля Людовика 14, в мушкетерские времена. Плащ из черного приобрел синий оттенок, шелковая подкладка поражала ослепительной белизной. Ажурные манжеты алансонского кружева [4] Алансонское кружево – вид ценного ручного кружева, получившего свое название от города Алансон в Нормандии (северо-запад современной Франции). выглядывали из-под серого камзола, белый воротник с вышивкой «point de France» [5] «Point de France» – знаменитый «французский стежок», мелкий изысканный узор, вышивка по шелку. В 17 веке министр Людовика 14 Жан Батист Кольбер создал школу французского кружева, которое по красоте превосходило кружева из Венеции и Фландрии (Примеч. автора) оттенял ровный матовый цвет кожи. Роскошная шляпа «а-ля Рубенс» со светлыми пружинистыми перьями покоилась рядом с высокими кожаными ботфортами. Казалось, что сам принц крови или знатный вельможа с Версальского двора, собственной персоной, сошел с картины знаменитого живописца эпохи Барокко.

– Что, удивлен?

– Не скрою, да…

– Ты ожидал увидеть волосатое отродье? Не обольщайся сильно, я бываю разным. Могу быть пастором благообразным, могу быть с мордой лошадиной, например. Могу одеться на любой манер. Могу… А, впрочем, сам потом увидишь, мой «маскарад» еще возненавидишь. Ну, а пока, вот я каков! Хорош? – мужчина приосанился. – Я тоже так считаю. Ну что же, я к знакомству приступаю. Я демон и служу я Сатане. Хозяин меня жалует вполне.

Владимир, молча, смотрел на демона. Тот продолжал:

– А если посерьезней, ты послушай. Мой прадед – Люцифера [6] Люцифер – одно из имен дьявола в позднем Христианстве. сын достойный; великий регент Самаэль [7] Самаэль – в иудейской демонологии злой дух, демон, часто отождествляемый с Сатаной – брат деда моего. От рук врагов дедуля в прошлом веке был убит… – в этом месте демон изобразил страдальческую мину и вздохнул. – Бабуля – отпрыск благородный: внучатая племянница Лилит [8] Лилит – первая жена Адама, змея. Злой дух, обычно женского пола в иудейской демонологии. Изображалась в виде высокой молчаливой женщины с длинными, черными волосами. . Отец по службе продвигался резво – тому помощник дядя Асмодей [9] Асмодей – один из самых могущественных и знатных демонов. Дьявол вожделения, блуда, ревности и одновременно мести, ненависти и разрушения. . А мать? Вот про нее я лгать не смею. Мамуля – смертная, но княжеских кровей, – он рассмеялся. – А дальше я не желаю перечислять своих родственников. Имя каждого из них приводит в трепет всех земных и неземных тварей. Меня самого зовут… А, впрочем, имя настоящее свое я не волен выдавать смертному. Когда ты по ступеням службы продвижение получишь, тогда откроется тебе оно. А ныне будешь звать меня ВиктОром. Да просто так – ВиктОром, лишь с ударением на слог второй. Я думаю, так проще нам общаться будет. Согласен ли ты в этом, голубь мой?