Рената Башарова - Исповедь бандерши. 100 оттенков любви за деньги

— Здравствуйте, а не могли бы вы сегодня мне замок поменять?

Замок поменяла, вещи упаковала и вынесла в тамбур… Управилась.

Я не знаю, но я почему-то верила, что с такой же легкостью он уйдет из моей жизни, из моего сердца, ведь не могу же я всю жизнь строить с оглядкой на него!

Я обманывала себя, продолжала гулянки, по инерции совершала эпатажные и вызывающие поступки, как будто нарочно разрушала и разрушала свою налаженную жизнь… Связалась с абсолютно ненужным мне человеком, тратила на него свои деньги, наживала долги…

А в один прекрасный день я просто поняла: да ведь мне теперь и неинтересно вовсе так себя вести!!! Мне уже не на кого производить впечатление! Он не видит всего этого, и ему все равно…

И что же я тогда наделала?! Я же просто преступница по отношению к дочке…

Ведь в моей жизни всегда присутствовало чудо, и у меня очень сильный ангел-хранитель! И один выход рисовало мне мое нездоровое воображение. Кириякос, он спасет меня! Не может не спасти!

И вот я тут, на Кипре. Третий день жду и жду его, как посланника Божьего.

Вечерело. В пабе прибывала и прибывала публика, но того, кого я так сильно ждала, все не было. Девчонки сновали туда-сюда, Мария еле успевала наливать стаканы, то и дело неодобрительно глядя в мою сторону.

А я сидела и делала вид, что не понимаю ничегошеньки. В конце концов, моя обязанность сделать четыре-пять стаканов за вечер. И когда я это сделаю, это мое личное дело! Ночь только начиналась, успею.

Если совсем уж честно, мне очень не хотелось, чтоб случайно зашедший Кириякос увидел меня в обществе клиента. «А вдруг он вообще не придет?» — то и дело мелькала мысль. «Придет», — тут же успокаивал внутренний голос.

В сумке тихонько запищал мобильный. «Как дела, подруга?» — высветилось на экране. Вандышева, жена Ромкиного друга, Баклан которая (о ней я писала в предыдущей книге).

«Ничего, какие новости?» — ввязалась я в переписку.

«Новости есть! Тебе Ленка Рудь ничего не говорила?» — тут же пришел загадочный ответ.

«Ничего не говорила, вчера только созванивались», — отписалась я.

Ленка Рудь — это моя лучшая подруга, если что. Дружим с ней с детства.

«Тогда позвони срочно!» — моментально «телеграфировала» Ирка.

Заинтригованная, я проверила баланс на счету. Вот зараза, денег нет для звонка!

— И что мы ждем? — Не выдержав, Мария плюхнулась рядом.

— Да ничего не ждем, — пожала я плечами, — всех клиентов расхватали!

— А вот и не всех! Вон, в углу барной стойки, видишь клиента? — указала она рукой. — Только что он отправил Ольгу, не заказал ей напиток… Иди, попробуй ты!

Я мельком взглянула на клиента, он сидел спиной к залу.

— Та тогда и меня отправит! — попыталась отмахнуться я.

— Я думаю, тебе поставит, — утвердительно покачала головой девушка.

— Любитель новеньких? — хихикнула я.

— Скорей, стареньких, — ухмыльнулась Машка. — Ты чего, идиотничаешь или не узнала? Это ж Кириякос.

У меня сердце подпрыгнуло и тут же заухало с бешеной силой. Как? Эта спина не может быть его спиной! Это какая-то толстая спина и женоподобная задница! Кириякос стройный! На ватных ногах я подошла к бару.

— Кириякос, — тихо позвала я, тронув его за локоть.

Мужчина резко развернулся и уставился на меня широко открытыми глазами. Бог ты мой! Конечно, это он! Но почему он так поправился? А все равно красив…

— Юлия, моя маленькая, — неотрывно смотрел он на меня как-то тревожно. — Ты приехала ко мне?

— Да, Кириякос, я приехала к тебе, — я взяла его за руку и сильно сжала.

— Я знал, я знал, что ты приедешь, — быстро проговорил он. — Я ведь все время ждал, тебе говорили?

— Нет, я не знала, я только третий день тут, — на глазах у меня выступили слезы. — Я думала, ты забыл меня…

— Нет! — воскликнул он неожиданно громко, и глаза его гневно сверкнули. — Как я могу забыть тебя, ты ж моя любовь, — понизил он голос, проникновенно глядя на меня.

Я в смятении смотрела на него, не в силах понять, что же изменилось в нем. Что-то не так… А что?

— Кириякос, ты будешь ставить стакан? — Возле нас возникла худенькая фигурка барменши.

— О, да! Конечно, — согласно закивал он. — Пойдем за столик, пойдем.

Мы уселись в уголке, я смотрела на него и не узнавала. Он так сильно обнимал меня, по щекам его текли слезы.

— Я не верю, маленькая, ты приехала ко мне, — снова и снова повторял он. — Ты ж теперь не уедешь? Ты останешься со мной?

— Нет, я приехала только к тебе, — целуя его, отвечала я.

— Я так ждал тебя, ты можешь узнать у Марии! — показал он пальцем в сторону бара. — Она скажет! Я никому больше не ставил стаканы! Я приходил только потому, что знал, моя любовь вернется сюда…

Я, как завороженная, смотрела на его пальцы. Они были унизаны странными перстнями. Явно копеечными, медными, старинными. Вкупе с располневшими пальцами зрелище это представляло жуткое.

— Кириякос, расскажи мне о себе, как ты жил это время? — перебила я его сбивчивую речь. — Ты изменился…

— Юлия! — отрывисто произнес он, а потом зачастил, глаза его были постоянно расширены. — Я болел, долго болел, мои родственники положили меня в специальную клинику, и я должен принимать лекарства, по времени, понимаешь? Должен! Мне нельзя пропускать ни одного раза.

— Ты принимаешь гормоны? — Я ровным счетом ничего не понимала. — Чем ты болеешь?

— Ерунда! — вдруг захихикал он. — Ты теперь со мной, и мне не нужно будет принимать лекарства. Я знаю, я сейчас толстый, но я стану прежним!

— Я люблю тебя в любом виде, — неуверенно произнесла я.

— Ой! — неожиданно встрепенулся он. — Я забыл рассказать тебе одну вещь!

Говорил он быстро, суетливо, перемежая английские слова с греческими, я с трудом улавливала суть.

— Месяц назад я гулял со своим доберманом в горах. И нашел вот это! — Он с ликующим видом продемонстрировал свои «великолепные» кольца. — Любовь моя, я должен подарить тебе что-то из этой коллекции!

Он взял мою руку и начал с улыбкой разглядывать.

— Нет, как же я забыл! — сжав мои руки и глядя в глаза, тихо произнес он. — У тебя же такие тоненькие пальцы…

Я сидела ни живая ни мертвая. Это похоже на бред сумасшедшего!

А Мария тем временем все подносила и подносила мне новые напитки.

— Любимая, — задумался он. — Помнишь, я дарил тебе кольцо? Ты сохранила его? — вполне вменяемо спросил он.

— Нет, — покачала я головой, — мой муж выкинул его в реку…

Глаза Кириякоса опять расширились.

— Проклятый подонок! — пробормотал он. — Ну ничего, завтра же я принесу тебе новое кольцо, еще лучше!

Я молча кивала головой. Тут он вдруг встрепенулся, глянул на часы.

— Мне пора, Юлия, мне нужно принимать лекарства, — жалобно произнес он.