Таня Гарсия - Двадцать одна ночь. Эль Камино

Вечерами, бывало, они немного болтали, так как обычно Инма будила Малику своим поздним возвращением. Инме нравилось слушать про довоенный Афганистан, о существовании которого она не догадывалась до настоящего момента. По словам Малики, до прихода талибов он выглядел как город-сад, с красивыми мечетями, машинами на улицах и даже кинотеатрами, где женщины могли сидеть рядом с мужчинами. После войны с Советами к власти пришли талибы, и положение женщин стало страшным – полностью закутанные в бурки, оставляющие только прорезь для глаз, женщины лишены всяких прав, в том числе на учебу, работу и медицинскую помощь. Тысячи женщин умирают от антисанитарии, голода, побоев, во время родов и отсутствия необходимого лечения. Инма не могла в это поверить, вспоминая доступную медицину на Кубе и равенство женщин и мужчин в коммунистическом обществе. Про талибов она, конечно, ничего ранее не знала.

Однажды днем, когда обе девушки были дома, Малика просто ворвалась в квартиру в состоянии невероятного возбуждения:

– Инма, я нашла его! Какая удача! Пойдем, пока не забрали!

Она усиленно тянула Инму за руку на улицу. Инма не понимала, что такого ценного Малика могла углядеть в их китайском районе. Когда они вышли во двор, то увидели, что у мусорного бака величественно красуется небольшой одноместный матрас. Матрас был не очень чистым и, скорее, серым, чем белым, с парой желтых пятен с одной стороны, но другая сторона была вполне пригодна к использованию.

– Ты что, собираешься остаться надолго? – простонала Инма. – Из-за тебя я не могу искать соседа. Нормального, платежеспособного соседа! И мне придется опять просить деньги на аренду у моего… бывшего… парня…

Инма запнулась, зато Малика расцвела:

– У меня тоже есть жених, нас посватали в детстве.

От этой фразы Инме стало дурно. Ее мысли вернулись на солнечную Кубу, где она снова видела высокого долговязого четырнадцатилетнего Габи с копной вьющихся волос, гоняющего мяч и поднимающего в воздух клубы золотистой пыли. Как бы она хотела сделать стоп-кадр и любоваться им вечно.

– Ну что, понесли? – Малика потянула Инму за руку.

Кое-как они втащили матрас на свой этаж. Толку от Малики было очень мало, зато та сбегала в хозяйственный магазин, купила щетки, взбила какую-то мыльную пену и целый день до вечера скрябала по матрасу щеткой с мыльной пеной. За этим занятием Инма ее и застала, когда пришла с работы. Похоже, мусульманка собиралась обосноваться здесь надолго.

Инма набрала номер Габи, тот ответил.

– Привет, красотка! – поприветствовал он ее. С первых звуков его голоса у нее задрожали колени, однако за эти доли секунды Инма успела уловить какие-то незнакомые нотки в его голосе. Габриэль звучал по-новому.

– Габи, – неслышно произнесла Инма, – у тебя кто-то появился. Кто-то постоянный?

У нее пересохло в горле.

– От тебя ничего не скроешь, красотка. Ты бдительна, как Фидель и его служба разведки. Да, я познакомился с замечательной девушкой, у нас все только начинается, но выглядит многообещающе.

Ну-ка, выкуси, русита! Инма даже позволила себе немного позлорадствовать. Такой красавчик, как Габи, просто не может принадлежать одной женщине, вот и все.

– Габи, любовь моя, мне неловко тебя просить, но мог бы ты оплатить мою квартиру еще на месяц?

– Инмакулада, мы же договорились, – укоризненно сказал он, но по голосу было слышно, что он не собирается отказывать ей. – Пойми, если я сейчас… начну жить кое с кем, то мне трудно будет объяснить, почему я оплачиваю квартиру другой женщине.

– А ты просто не говори ей, – чистосердечно сказала Инма.

Габи рассмеялся. Он и правда был в отличном расположении духа.

– Хорошо, красотка, в память наших жарких ночей я заеду через неделю и привезу деньги. Но ты все равно ищи соседку, Инма.

– Я уже нашла, но она пока не может позволить себе оплатить квартиру. Она в еще худшем состоянии, нежели мы, когда приехали с Кубы.

– Такое бывает? – Габи присвистнул. – Мы разберемся и все решим.

«Мы разберемся» было так в стиле Габи, что Инма опять почувствовала укол в сердце. Почему же это «мы» перестало существовать?

Они распрощались. Мусульманка начищала матрас. Инма бросилась на свою постель и зарыдала, закрыв голову подушкой. Звук щетки о матрас мгновенно прекратился, Малика села рядом с Инмой, положив руку ей на плечо. Так прошло около получаса.

– Инма, скажи, чем можно тебе помочь?

– Да отвали ты, – Инма дернула ногой, пытаясь согнать Малику со своего спального места.

Малика не собиралась сдаваться.

– Инма, я каждый день благодарю Аллаха, что встретила тебя. У тебя большое сердце! Я обошла много квартир, и никто не согласился пустить меня хоть на одну ночь.

Инма подняла на Малику огромные черные заплаканные глаза.

– Потому что я была в похожей ситуации. Мы приехали с Кубы, нищие как церковные мыши, и тоже думали, где взять деньги на еду. Мой жених тогда украл бананы, – она улыбнулась, чувствуя, как новый поток слез водопадом заливает ее лицо, – а потом мы расстались. И я не могу понять причину… Мы были командой столько лет.

Малика сочувственно смотрела на нее. Ах, да что она вообще может знать об отношениях, раз она ни одного члена в жизни не видела.

– Какая она, жизнь на Кубе? – спросила Малика наконец.

– Счастливая. Очень-очень счастливая.

***

После этого разговора Инма часто размышляла о своей жизни на Кубе, о солнечных днях, веселье, безумных танцах и ласкающем море. Там она никогда или почти никогда не проводила ночи одна, всегда можно было затусить с горячим красавчиком из соседнего поселка или даже с сексуальным европейцем. Но никого, никого в целом свете не было лучше Габриэля. Она бежала к нему как собачонка, теряя гордость, стоило только ему позвать ее, хотя по ней сохли все местные ребята. Испания, Мадрид – все было не ее выбором, мир за пределами Кубы был чужим для нее, хотя она, безусловно, познала прелести капитализма, такие как мобильный телефон или полные прилавки китайских супермаркетов.

А главное, с уходом Габриэля она потеряла смысл жизни. Она смотрела на людей вокруг и видела, что многие горели какой-то идеей, даже ее начальник Альберто. Помимо мечты о сексе с тремя женщинами, он соревновался за количество посетителей с соседней забегаловкой и был очень увлечен тем, чтобы победить в конкурентной борьбе. Габриэль же страстно хотел выбиться в люди, заниматься боксом и грезил о встрече с руситой (Инма понадеялась, что это больше неактуально в свете его новой любви). Малика была вообще существом с другой планеты, сбежавшим от сытой жизни в родительском доме и жениха, чтобы корпеть над унылыми книгами, половину слов из которых Инма не понимала. Малика хотела учиться, Господи, ненормальная какая-то! Только у Инмы не было смысла жизни без Габриэля.