Кристиан Лав - Я заберу твоего парня

Понять бы только, где мое место?

– Эта рана… – говорит женщина, внимательно осматривая мою голову, – Это не просто ушиб, тебя очень сильно ударили, и судя по всему, не один раз.

– Я ничего не помню. – Грустно опускаю глаза. – Даже представить не могу, кто мог меня ударить и за что.

– Мы с Волчарой уже все версии проработали. – Говорит Сергей и вздыхает. – Думали, может решил самоубийством жизнь покончить, но зачем прыгать в трусах? К тому же, Волчара бегал наверх, одежды не нашел. Мы, в общем, думаем, что его намеренно скинули с моста.

У меня от его слов мурашки пробегает по всему телу, кто-то реально пытался меня убить? Ударили по голове, а затем скинули с моста…. Эти люди могут быть все еще опасны, а я даже не знаю, что я такого мог натворить, что от меня хотели избавиться таким гнусным способом.

В любом случае пока я не вспомню, мне лучше не высовываться. Пока мои убийцы думают, что я мертв, я в безопасности.

– Тебе бы в полицию. – Произносит женщина. – Может быть, тебя родные ищут.

– Нет. – Испуганно мотаю головой. – Я хочу сначала вспомнить, а потом решу.

– Его же пытались убить, может, его родные как раз и пытались грохнуть пацана! – Встревает в разговор Волчара. – Сейчас знаешь какие страсти среди родных бывают! Брат может убить родную сестру ради наследства!

Он говорит, а меня снова пронзает, и так сильно, что желудок скручивает в узел.

– Черт, наследство! Что-то я помню, сестра убивает брата…

– Ну вот видишь! Я же говорил! Его родные пытались грохнуть! – Волчара просто светится от счастья. – Я в сериале видел, там даже мать покушалась на своего ребенка, чтобы он не стал наследником.

– Бред какой-то. – Бормочу я, пытаюсь вдуматься, есть ли у меня родные, которые могли захотеть моей смерти.

– Почему бред? А может быть, ты сын миллиардера, мы тебе сейчас выходим, а потом ты нам отвалишь по ляму, а, Серег, скажи ведь, было бы круто!

– Я бы вам по десять лямов отвалил, – вымученно улыбаюсь я. – Только я не похож на богатого наследника. Посмотри на меня. Какой из меня богатый наследник? Тут что-то другое…

– Вообще-то, ты выглядишь очень даже прилично, я думаю, ты из богатой семьи. И трусы у тебя очень дорогой фирмы. – С улыбкой говорит женщина, заканчивая осматривать мое тело.

– Малик достал обезболивающее, а также антибиотики, неделю нужно будет принимать, а затем все пройдет. – Делает она последнее заключение. – Тебя здорово ударили, но не критично, заражения нет, и судя по всему, тебя быстро вытащили из воды.

– Еще бы! – Начинает смеяться Сергей. – Я даже глазом не успел моргнуть, как Волчара бросился в воду, только, когда он уже вытащил парня, сказал, что видел, как кто-то падает и поэтому бросился спасать не думая.

– Ты видел, как это было? Кто меня сбрасывал? – Мое сердце начинает биться сильнее.

– Я не уверен. – Уклончиво начинает отмазываться Рафик. – Я же сказал, сперва думал, что ты сам решил самоубиться. Потом бегал наверх только через минут двадцать, когда откачали тебя. Может, ты сам разделся, а твои вещи сперли?

– Да нет! – Восклицает Сергей. – Какой дурак будет раздеваться, чтобы спрыгнуть с моста? Его явно ограбили!

– Или хотели, чтобы никто не смог опознать тело… – Задумчиво добавляет женщина.

– В любом случае, в полицию пока не хочу обращаться, если меня действительно хотели убить, то это может быть опасно. Память возвращается, со временем я вспомню все, и смогу связаться с теми, кому доверяю.

Ночь я проспал относительно спокойно, Малик притащил мне теплое одеяло, в которое я смог завернуться, а также обезболивающее помогло сразу же моему телу расслабиться и отключиться.

Утром я проснулся и почувствовал себя гораздо лучше.

Мои новые друзья уже во всю болтали и обсуждали какие-то новости, это была какая-то пустая болтовня, ничего не значащая и не несущая полезной информации.

– Смотри-ка, Малик к нам уже месяц бегает, чтобы подкармливать, а для нашего Михе сразу крутое одеяло подогнал. – засмеялся волчара, увидев, что я проснулся.

– Ты на что намекаешь? – Я хмуро посмотрел на него.

– Да так, парень, кажется, к тебе неравнодушен.

– Мне не нравится твой гейский юмор. – Грубо отрезал я.

Кое-как встаю, чтобы сходить в туалет. Меня тошнит и хочется, чтобы уже отпустило.

– Мих, тебе помочь? – обеспокоенно спрашивает Сергей.

– Не надо, я в порядке. Я сам.

Захожу за угол и ощущаю головокружение. Сам не замечаю, как уже лечу на землю. Проваливаюсь в темноту и дальше все как в бреду.

Вижу себя на каком-то перекрестке, вокруг есть люди, я не один, я смотрю на телефон и перехожу дорогу. А затем случается нечто жуткое. Меня сбивает машина. Меня подбрасывает, и я ощущаю сильную боль. Последнее, что я слышу, как кричит какая-то женщина, а потом кто-то смотрит на меня окаменевшим взглядом.

Я лежу весь в крови и пытаюсь встать, но почему-то не могу пошевелиться. Вместо этого я чувствую, как лечу. В прямом смысле слова!

Не знаю, сколько я так лечу, но мне кажется, что я вижу все со стороны, а затем я проваливаюсь в какую-то черную яму. Когда открываю глаза, я чувствую, что лежу на чем–то очень жестком. Мне даже кажется, что я нахожусь в больнице. А еще мне кажется, что я вижу чье-то знакомое лицо. До боли знакомое, словно я знаю этого человека всю жизнь. Кто он?

А потом снова проваливаюсь и в следующий раз меня пробуждает яркий свет. Я снова на своем пуховом одеяле, завернут в него так, что мне становится жарко. Голова кружится, в горле пересохло. Но я, как могу, держу свой разум в этой реальности.

Больше всего я боюсь разомкнуть веки и понять, что снова ничего не помню. Даже последние двое суток, что я провел в этом месте. И почему-то я боюсь больше всего больше никогда не увидеть эти зеленые глаза, не услышать этот голос, от которого по телу пробегает дрожь.

Я сумасшедший, если позволяю себе влюбиться в парня, и я обречен. Но также я не могу отрицать этот удивительный отклик моей души на этого юного самаритянина, который ходит сюда, чтобы помочь нуждающимся.

И сейчас он где-то рядом, я чувствую его запах! И мне даже кажется, что я слышу его дыхание! Рядом со мной ходит еще кто-то, видимо Сергей и Рафик, но они не обращают внимание ни на меня, ни на Малика.

– Что я тут делаю? Где я? Где мой брат? – кое-как шепчу я пересохшими губами.

Никто мне не отвечает. Словно меня никто не слышит. Снова с трудом открываю глаза. Зрение размытое, а глаза сразу же начинают слезиться и нестерпимо болеть от солнечного света, словно прямо в зрачки мне направлен прожектор. Зажмурившись, я лежу так несколько секунд и вновь пытаюсь открыть глаза, но теперь намного медленней.

Внезапно я ощущаю прикосновение теплых, немного шершавых, но до боли желанных рук. Я резко поворачиваю голову в сторону прикосновения, и расплываюсь в улыбке.